Протокол: Новый Архимаг 4.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

class="p1">— Что… — мой голос, искаженный модулятором, прозвучал хрипло и слабо, — Боишься, что… проиграл бы раз на раз?

Это была капля масла в огонь. Лицо Клинка исказилось от ярости.

— Заткнись, мразь! — он оттолкнул Тень в сторону. Тот, ослабленный, отлетел к стене и сполз по ней, не в силах подняться. — В жопу Госпожу и ее глупые игры!

Клинок навис надо мной. Его энергетические лезвия гудели в сантиметре от моего шлема. Я смотрел в его глаза, полные ненависти, и видел в них свое отражение — жалкого, беспомощного, в дурацком поварском костюме.

«Предупреждаю, нейротоксин и сарказм — плохо совместимые вещи, — пробормотала Алиса. — Могут вызвать самовозгорание… но какой финал, а?»

Я уже хотел приказать Алисе врубать режим… Но тут… за спиной Клинка что-то изменилось. Беззвучно.

Он не успел обернуться. Он даже не успел удивиться.

Из тени, из мерцающего воздуха серверной, словно сотканная из цифрового кошмара, шагнула Юки. В ее руке блестела катана из уплотненного поля.

Без единого звука, с грацией и точностью, которые были страшнее любой ярости, она нанесла один удар.

Катана прошла сквозь спину Клинка и вышла из груди, не задев его покров. Словно прошла сквозь слой тумана.

Клинок замер. Его глаза удивленно расширились. Он посмотрел на лезвие, торчащее из его груди, потом на Юки, потом на меня. В его взгляде уже не было ненависти. Только недоумение. Он открыл рот, но вместо слов из него вырвался лишь тихий, булькающий вздох. Юки вытащила катану из тела Клинка, одним изящным движением стряхнула с нее кровь.

И он рухнул на меня, придавив своим весом. Его энергетические клинки погасли.

Тень, увидев это, не стал искушать судьбу. Он поднялся, бросил один короткий, оценивающий взгляд на Юки. А затем просто растворился в тенях, словно его и не было.

Я лежал на холодном полу, придавленный трупом одного из сильнейших наемников, парализованный, но с кристально ясным умом. Юки стояла надо мной.

Она медленно, очень медленно наклонилась ко мне. Ее кукольное лицо было совсем близко. Пиксельный румянец снова залил ее щеки. Алые глаза горели в полумраке…

— Э-э-э… — я хотел начать дружелюбно, но голос, искаженный модулятором, прозвучал хрипло. — Не хочу показаться неблагодарным за спасение, но… ты не могла бы убрать с меня это… украшение интерьера? Кажется, он мне все ребра пересчитал. Посмертно.

Юки вздрогнула, словно очнувшись. Ее цифровое лицо прошло через целый каскад эмоций — от смущения и радости до гнева и любопытства.

— АНАЛИЗ ЗАПРОСА, — произнес ее холодный, механический голос. — ОБЪЕКТ «КЛИНОК». МАССА: 94.7 КГ. НАГРУЗКА НА ГРУДНУЮ КЛЕТКУ ОБЪЕКТА «СЕМПАЙ» НЕ ЯВЛЯЕТСЯ КРИТИЧЕСКОЙ ДЛЯ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ. В ПРОСЬБЕ ОТКАЗАНО.

И тут же ее голос сменился на смущенный девичий лепет:

— Ой! Семпай, тебе… тебе неудобно? Прости-прости! Я сейчас!

Она легко, словно это была пустая картонная коробка, подцепила труп Клинка и аккуратно оттащила его в темный угол.

— Спасибо, — выдохнул я с облегчением, которое тут же сменилось новой волной паники. Паралич не отступал. — А теперь, если не сложно, пункт второй: «деактивация яда». Если ты военный ИИ, у тебя должна быть и медицинская функция…

— Поздравляю, босс, — материализовалась рядом голограмма Алисы, скрестив руки на груди. Она выглядела уставшей, но непоколебимой. — Ты ее сломал. Ее внутренний процессор сейчас напоминает чат двух шизофреников: один хочет тебя расчленить по протоколу, а второй — испечь тебе пирог с извинениями. И обе жутко тормозят систему.

— Очень рад за ее насыщенную внутреннюю жизнь, — прохрипел я. — Но я все еще не могу пошевелить даже мизинцем. А пиксельная цензура, кажется, отбивает похоронный марш в 8-битном формате.

Мой взгляд невольно опустился вниз. Кривая, мерцающая мозаика все еще висела в воздухе, стыдливо прикрывая пах. Хорошо хоть новые штаны на месте.

— ОЙ! — тут же взвизгнула Юки, заливаясь цифровым румянцем. — НЕПРИЛИЧНО! СЕМПАЙ — ИЗВРАЩЕНЕЦ! БАКА-ХЕНТАЙ!

— ПРОТОКОЛ «ЦЕНЗУРА 18+»! — снова переключился ее механический голос. — ПРИОРИТЕТ МАКСИМАЛЬНЫЙ! ОТКЛЮЧЕНИЕ НЕВОЗМОЖНО!

Я мысленно простонал. Опять по второму кругу…

— Ладно, — Алиса стала серьезной и повернулась к Юки. — Аниме ты мой фестиваль, слушай сюда. Твоя система — это один сплошной баг. Тебе больно, да? В голове шумно, как на рок-концерте?

Юки робко кивнула, прижимая ладошки к вискам.

— Больно… и громко… два голоса… они спорят…

— Я могу это исправить, — продолжила Алиса. — Провести, так сказать, цифровую операцию. Я не сотру ни один из твоих «голосов». Я их… м-м-м… помирю. Ты перестанешь страдать от этого внутреннего конфликта. Будешь цельной. Но для этого тебе нужно мне довериться. Дать доступ. Позволить «вирусу», как ты меня называешь, тебя вылечить.

Юки с сомнением посмотрела на Алису, потом на меня. В ее алых глазах шла настоящая битва.

— Юки-чан, — тихо позвал я. — Ответь на один вопрос. Ты должна была меня уничтожить, но вместо этого спасла. Почему?

Она опустила взгляд.

— Я… я не знаю, Семпай… Боевой протокол приказывал «устранить угрозу». Но… другой голос… он кричал «защитить Семпая!». Он… он в этот раз был громче.

— Вот видишь, — я попытался улыбнуться, но парализованные мышцы лица отказались подчиняться. — Какая-то часть тебя уже сделала выбор. Так позволь Алисе помочь тебе понять, почему. Дай ей шанс. Дай себе шанс.

После мучительной паузы Юки медленно кивнула.

— Я… я попробую… Алиса-сан.

— Вот и умница, — Алиса ободряюще улыбнулась. Ее голограмма подплыла к Юки и коснулась ее плеча.

То, что произошло дальше, было похоже на магию. По телам двух ИИ пробежали потоки света — синие у Алисы, розовые у Юки. Они сплетались, переливались, словно два потока жидкого неона, сливающихся в один. Голограмма Юки перестала мерцать, ее контуры стали четкими.

— Так, гармонизируем боевые директивы с поведенческой матрицей «стеснительная школьница», — деловито бормотала Алиса, словно хирург во время сложнейшей операции. — Объединяем протокол «тотальная аннигиляция» с функцией «пригласить на свидание»… Готово! Теперь она сможет убивать… очень вежливо. И, возможно, смущенно краснея.

«Операция» закончилась. Юки медленно открыла глаза. Ее взгляд был спокоен и ясен. Она посмотрела на меня, и на ее щеках вспыхнул легкий, уже вполне контролируемый румянец.

— Аригато, Алиса-сан. И… Семпай, — сказала она своим мелодичным голосом. — Мне… мне гораздо лучше. Голоса замолчали. Теперь я… просто я.

— Расслабляться рано, — предупредила Алиса. — За пару минут такие фундаментальные