Тайный фронт Великой Отечественной - Анатолий Максимов

1923. «Дезинфбюро». Для обеспечения дезинформационными материалами, которые ИНО ВЧК – ОГПУ продвигало на Запад, в структуре внешней разведки было создано глубоко законспирированное подразделение по дезинформации – «Дезинфбюро» или «Бюро Уншлихта» (по имени его создателя).

Целью Бюро было введение в заблуждение западных спецслужб, а через них правительства ведущих европейских держав, о положении дел в советской промышленности и военном строительстве.

С позиции возможностей участников операции «Трест» (1921–1927) – разведчиков и агентов – в Европе в английскую, французскую, американскую, германскую, итальянскую, польскую, румынскую, эстонскую и другие спецслужбы шла информация, дезориентирующая политические и военные круги Запада о составе, вооружении, боеготовности Красной армии, уровне промышленности страны и планах развития оборонных отраслей советской индустрии.

В предвоенные годы акции по дезинформации Запада носили постоянный характер на политико-экономическом, контрразведывательном и идеологическом направлениях. И в годы войны они стали эффективным оружием по введению в заблуждение противника советской стороной на советско-германском фронте.

В-пятых, когда западные аналитики-специалисты по советской внешней разведке пытаются оценить масштабность ее агентурной сети, то они, естественно, затрудняются назвать конкретные цифры. Однако дело не в цифрах, а в эффективности работы наших источников информации и агентов влияния.

Считается, что об успехах разведки становится известно по провалам в ее работе. Но провалы – это лишь малая часть тех неизвестных миру достижений, которыми богата история внешней разведки за советский период ее существования в Российском государстве. Разведки всего мира окружены завесой тайны, и советская разведка не исключение – в среде профессионалов-противников о ней отзываются как о службе высочайшей конспирации в работе разведчиков и разведки в целом.

1937. Блестящий среди известных. Из-за рубежа был отозван разведчик Дмитрий Быстролетов, и ИНО ОГПУ лишился эффективно действовавшего в Европе спецагента-нелегала.

В стране шли репрессии. С 1923 года он работал по заданиям разведки в Англии, Италии, Голландии, добывая техническую, экономическую и военную информацию. Так, например, проникнув в итальянское посольство, ему удалось получить сведения по секретной переписке. В Центре он значился как специалист по шифрам и кодам.

В процессе целевых подходов при вербовке нужных разведке людей Быстролетов использовал свои незаурядные актерские способности, опирался на свой богатый опыт моряка и бродяги. В свою палитру агентурной работы он привлекал знания, полученные им во время учебы в зарубежных высших учебных заведениях – знания юриста, медика, художника.

Быстролетов, словно оправдывая свою фамилию, появлялся в разных городах Европы, менял маски и документы. Его острейшим оружием стало человековедение, знание жизни в различных уголках мира и владение… более чем 20 языками.

Внешняя разведка умела находить блестящие умы для своей работы в условиях, где и один в поле воин. Мастерство в разведке и разведчиках стало возможным «в массовом порядке» тогда, когда в стране существовали неограниченные людские резервы, готовые по идейным и патриотическим соображениям идти на риск. Советский период в работе разведки в России тому пример.

В 30-е годы скрытность действий разведки позволила ей неоднократно использовать наработанные на операциях «Трест» или «Синдикаты» «технологии» по подставе разведчиков и агентов противнику.

Так, если бы не предательство, то операция «Трест» могла бы успешно проводиться более длительное время. Но даже после ее завершения наша разведка в Германии в начале 30-х годов проводила операцию «Трест-2».

Тогда Розенбергу, идеологу расовой теории фашизма, подставили сотрудника ИНО, который представлял перед фашистскими бонзами якобы существующую в СССР нацистскую партию. И потому, еще до прихода Гитлера к власти, наша разведка получала информацию важной политической значимости.

Советское руководство имело полное представление о том, что появление Гитлера во главе Германии не позволит Советской России избежать столкновения с гитлеровской военной машиной.

1934. Операция «Тарантелла». Виктор Богомолец, опытный контрразведчик в армии Деникина и Врангеля в годы интервенции, сотрудничал с английской разведкой более двадцати лет. За это время его куратор из Интеллидженс сервис (СИС) продвинулся от капитана до полковника.

Богомолец специализировался на шпионаже против СССР с территории сопредельных нашей стране государств – Румынии, Польши, стран Прибалтики, а затем – в Германии и Франции. Работал он на канале русской эмиграции.

Советской разведке удалось подставить Богомольцу (понимай – английской разведке) Бориса Лаго, заметную фигуру русского зарубежья, активно разоблачавшего в печати деятельность чекистов в 30-е годы в Западной Европе. Прикрытие агента отлично работало на «дуэт Богомолец-Лаго» в системе СИС много лет. Английская разведка считала, что им удалось создать в московских верхах надежные агентурные возможности.

Целью операции «Тарантелла» было пресекать работу СИС в СССР, контролировать ее операции, ее связи и кураторов – это в отношении контрразведывательной части операции.

Другой аспект – направленная информация в правящие круги Англии с целью внушения им нужного советской стороне внешнеполитического и экономического курса. СИС получала полную гамму сведений о делах в СССР, причем вместе с реальными фактами передавалась дезинформация.

Анализируя документы, англичане делали вывод о стабильности в Советской России по основным моментам: ставка на экстремистские круги белой эмиграции и оппозиции в стране неперспективна, поддержка их – трата сил и средств.

На фоне успехов в области современного производства и оборонной промышленности в адрес англичан шла информация: СССР заинтересован в развитии экономических связей с Западом, а конкуренты англичан – Германия, Америка, Франция – активно внедряются на советский рынок.

В ходе операции советская разведка получала сведения, которые передавала Богомольцу польская и румынская спецслужбы. Эти материалы позволяли советской стороне иметь представление о степени осведомленности западных разведок о наших вооруженных силах, защите государственной тайны, об энергетике Союза и основных отраслях промышленности. Утечка информации пресекалась нашими контрразведчиками.

Операция позволила узнать о негласных действиях Гитлера по перевооружению германских воздушных и военно-морских сил, а в 1934 году в ИНО пришли документы, добытые английской разведкой, о военно-политических планах Гитлера в Европе, перевооружении Германии. Через Богомольца в Москву поступил документ из японского Генштаба по военным разработкам на случай войны с СССР.

В 1945 году у Богомольца начались трения с его руководством в СИС, и он пошел на открытое сотрудничество с советской разведкой.

Работа в Германии. С середины 30-х годов в ней действовало более 20 ценных источников информации, сосредоточенных в основных государственных учреждениях Третьего рейха.

Среди них – антинацист Вилли Леман («Брайтенбах», 1929–1942), сотрудник гестапо, отвечающий за контрразведывательное обеспечение военной промышленности страны и за борьбу против советской разведки на территории рейха. Его рабочее дело в Москве составило 28 томов документальной информации, среди которой – сведения о работах германских специалистов в области ракетной техники и ядерных исследований.

Антифашисты Арвид Харнак («Корсиканец») и Харро Шульце-Бойзен («Старшина») – руководители антифашистской организации «Красная капелла» (1935–1942) – к началу войны имели в двух группах 60 единомышленников, а к началу Великой Отечественной войны – 200. После разгрома гитлеровцами этой подпольной организации по «делу» прошло около 600 человек.

В секретном докладе в Ставку Гитлера говорилось о разведывательных возможностях членов «Красной капеллы»: «…они имели связи в имперском министерстве авиации, в верховном главнокомандовании вооруженных сил, в главном морском штабе, в министерстве экономики, пропаганды и иностранных дел, в Берлинском университете, в расовом политическом ведомстве, в берлинской городской управе…»

Их информация военно-стратегического и военно-экономического характера работала на советское правительство и командование Красной армии в Битве за Москву, под Сталинградом и даже на Курской дуге, когда членов «Красной капеллы» уже не было в живых.

Итак, в предвоенные годы мотивами сотрудничества с нашей разведкой служила духовная близость к идеологии Советской России и угроза распространения фашизма по миру, а в годы войны – антифашизм и антинацизм.