Наследник рода Ривас - Св Ск Са

Я не стал спрашивать у де-Верхарна ни о подлинности данных сведений, ни об их стоимости. Вместо этого я, глядя ему прямо в глаза, спросил:

– Почему я увидел данный документ только сейчас?

– Потому что только сейчас родовитый Нинбург отозвался о вас в самых восторженных тонах.

– Вы работаете на разведку Тхиудаланда?

– Я надеюсь работать на вас.

– Что ж, надеюсь, вы понимаете, что сейчас я не могу вам заплатить. – И, увидев, что де-Верхарн хочет что-то сказать, остановил его движением руки. – Я даже не смогу вам сейчас обещать, что когда-нибудь смогу активировать алтарный камень рода Верхарн. Однако если вы будете верно мне служить, я приложу все усилия к этому.

Всё, он получил от меня именно то, что хотел. Это было видно по его довольному лицу.

– Какие еще задания у вас ко мне будут, первородный?

– У меня не сложились отношения с младшим отпрыском рода Дуйсбург…

С торжествующей улыбкой де-Верхарн положил передо мной несколько скреплённых листов:

– Это краткая выжимка того, что мы смогли найти по роду Дуйсбург и по высокородному Ричарду Дуйсбургу конкретно. Также здесь и информация по роду Шварцвален.

– Благодарю вас, прекрасная работа. – Нет, я нисколько не сомневался в том, что Фридрих, зная Нинбурга, подготовит мне информацию об этих господах… и дамах, но надо же и своему личному шпиону приятное сделать. – Кроме того, ко мне проявил несколько… избыточный интерес высокородный Фриц Кобленц.

– Ого! Простите мою эмоциональность, первородный, но вот как раз он действительно прочно связан с тайной полицией Тхиудаланда.

– Вот оно что… Это многое объясняет. Впрочем, это не настолько срочное задание. Главное, не рискуйте понапрасну.

– Слушаюсь.

– Сколько вам нужно денег?

– Даже так? Простите, первородный, я жестоко в вас ошибался. Пожалуй, десять тысяч золотых сможет помочь наладить действительно качественную сеть в Белопайсе, западном Тхиудаланде и северо-восточной Галлии.

– Золото, бумаги?

Приятно видеть всё новые пределы изумления на этом лице.

– Пожалуй, всё-таки золото.

– Способ связи – блюдечко?

– Пожалуй, только если будет что-то действительно срочное. Бумаги можно передавать через моего внука – родовитого Поля Медоуза. Он по делам очень часто бывает в Льеже, и даже в Льежском университете никто не удивится его появлению – он занимается поставкой различных материалов для его лабораторий.

– Вы отъезжаете послезавтра?

– Уже завтра, первородный, – он с лёгкой улыбкой взглянул на часы.

– Хорошо. Тогда сегодня вечером вы получите список вопросов, на которые я бы хотел получить от вас ответы, и деньги. Я сообщу место и время встречи. Тогда же проведём ритуалы привязки блюдечек и принесения клятв.

– Очень разумно, первородный.

Я встал, вышел из-за стола и протянул руку. Пожатие благородного Фридриха было крепким и твёрдым.

Оставшись в одиночестве, я пошёл в свои комнаты, где принялся набрасывать на бумаге возможные направления деятельности новой разведслужбы. Вскоре мне пришлось взять второй листок, на котором я стал записывать свои мысли по поводу возни вокруг меня.

Мне всегда лучше думалось, когда основные тезисы изложены в письменном виде. Вот и в этот раз, только записав известную мне информацию о действиях политической элиты Белопайса, я сообразил, какова была подоплёка всех этих действий.

Мне действительно невероятно, сумасшедше повезло. Теперь я не сомневался в том, что дарование моему уже бывшему вассалу титула барона было сделано намеренно и с далеко идущими последствиями. Если бы я проглотил подобное, то эти интриганы из лоялистской партии всегда могли бы сказать, что поддержали меня в тот момент именно в обмен на моего вассала. Я оказался бы в дерьме, а у них были бы развязаны руки для дальнейшего приведения меня в их подчинение.

Дав им ответную оплеуху, я не только и даже не столько поставил на место род Борде, сколько выставил подлецами лоялистов, которые сначала пообещали помощь, а потом решили нарушить своё обещание. И неважно, что громче всех в мою защиту будут кричать пробритстанцы. Главное, что следующие действия лоялистов против меня будут значительно… отложены по времени.

Конечно же вполне возможно, что данная операция имела ещё не одно измерение, но чтобы разгадать их, у меня было катастрофически мало информации.

Теперь о Кобленце. Вот что от бедного маленького меня потребовалось тайной полиции Тхиудаланда? Конечно же предполагать можно всякое, но предполагать и знать – абсолютно разные вещи.

Да и сам Верхарн… Пусть даже он и не работает на Тхиудаланд, но это абсолютно не означает, что он не работает на Галлию, Оногурию или тот же Бритстан.

И ведь я наверняка ещё и половины тех интриг и планов, которые закручиваются вокруг меня, не знаю! Взять хотя бы твёрдую уверенность герцогини Люксембург в том, что её помощь окажется весьма полезной в Верховной палате Священной империи. Я и о существовании-то такой узнал только от неё, не говоря уже о том, чем та занимается!

А я? Вот все вокруг имеют на меня какие-то планы, а у меня какие планы на меня? Как просто было графу Ашениаси! Вот у него была чёткая цель – поставить энергию доступных планов себе на службу. И ведь, несмотря на молодость и определённую неопытность, у него уже что-то даже получалось! По крайней мере, далеко не каждому студенту предлагают публикацию его дипломной работы в «Вестнике» университета! Да и жизнь у него была явно гораздо спокойнее. Всё-таки он не был главой одного из сорока четырёх первородных родов Европы.

А у меня, у маркиза Ипрского? Какая цель у меня? Если сначала была цель влиться в этот мир, то потом в какой-то момент я стал плыть по течению, совершенно бездумно, не обращая внимания на обстановку вокруг. Следует вспомнить, что я нахожусь не в комфортабельной Гиперборейской империи, где последний заговор против высшего руководства был уже так давно, что и старики не упомнят, а открытая война между родами – и того раньше. И если ты хочешь всю жизнь тихо и мирно заниматься наукой, то никто тебя и не тронет, да и другим не позволит трогать.

Вздохнув, я вновь взялся за перо и бумагу. И вот что у меня получилось в итоге.

Во-первых, в отличие от графа Ашениаси, Серж Ривас просто обязан заниматься большой политикой.

Во-вторых, в отличие от графа Ашениаси, Сержу Ривасу не нравится тот политический строй и та политическая ситуация, которые существуют в его стране.

В-третьих, в отличие от графа Ашениаси, у Сержа Риваса гораздо больше козырей, с помощью которых он может влиять на политическую обстановку в стране, в Европе и в мире.

В-четвёртых, Европу, а возможно, и весь мир в ближайшие годы или десятилетия ожидает большая война. Отсрочить её можно только снова открыв доступ на Грань.

В-пятых, Серж Ривас понимает, что дав человечеству счастье по принципу «и пусть никто не уйдёт обиженным», он добьётся обратного эффекта – все будут недовольны.

В-шестых, на Земле уже появились люди и не только люди, которых я считаю своими. И меня волнуют лишь они, а не абстрактное человечество.

Вывод. Мне необходимо собрать свою команду, которая станет отдельной стороной в грядущей войне. Цель – победить, то есть стать силой, которую вынуждены будут учитывать все игроки в своих раскладах. Средство – преобладающая мощь за счёт как моих знаний графа Ашениаси, так и всего того, что может мне предложить Земля. Мир после победы… Я не знаю, каким он будет. Знаю точно, что если этот мир после меня будет не деградировать, а развиваться в магическом плане, я сочту, что победил, даже если моё имя будет проклинаемо всеми.

Ладно, довольно пафоса. Первоначальный список вопросов сформирован, деньги приготовлены. Необходимо ещё найти способ связаться с людьми герцогини, чтобы продублировать вопросы и им тоже. Кузьмич опять будет ворчать, что я расходую энергию алтарного камня почём зря. Но против меня ведётся война. А для ведения войны, как говорится, нужны всего три вещи. Родовитый Люк предложил мне с утра поучаствовать в охоте на упырей, которые расплодились после войны. Проверка, очевидно, будет именно там.

В упырей превращаются чаще всего чужаки, то есть умершие и не сожжённые по обряду пришлые. Поэтому количество упырей после войн всегда резко возрастает. Питаются упыри кровью, но не брезгуют и плотью жертв. Могут наедаться про запас, при отсутствии пищи впадают в анабиоз. В таком состоянии их практически невозможно обнаружить никакими средствами. У сытого упыря достаточно сил для того, чтобы нападать и днём, голодный просыпается исключительно ночью и ждёт в засаде, не двигаясь, чтобы не тратить энергию понапрасну. За ночь упырь может также сменить место дневной лёжки в надежде, что на новом месте ему больше повезёт с добычей. Если пищи нет очень долго, то упырь лишается телесной оболочки.