Бытовая магия от А до Я - Екатерина Лира

когда вынырнул из этого дурмана, то единственная вещица на свете, которой он по-настоящему дорожил — пропала, а вместе с ней пропала и надежда.

И вот, когда он уже почти поверил в собственную гибель, смирился с неизбежностью смерти, в его сны пришла она.

Незнакомая девица, чьего имени он не знал и лица не видел. Пока не видел. Ведь там, во снах, кольцо буквально звало его, кричало ему.

«Я здесь, забери меня, я твое…» А она присвоила его себе! Украла! Ее образ сливался с образом принадлежащей ему вещицы, и это действовало на разум не хуже самого проклятья.

Любое лекарство — яд, и любой яд — лекарство. Вопрос в дозировке.

Тьма внутри подсказывала, что это не просто сон, это нечто большее, значимое. Вот только почему кольцо проявило себя лишь сейчас, спустя столько времени после пропажи? Почему не раньше? Что могло измениться?

Что ж. Он заставит ее ему ответить.

— Самое время найти тебя, маленькая воровка, — с улыбкой прошептал Мирослав, наслаждаясь блуждающим по венам проклятьем.

Глава 6

Все утро, пока я звонила по инстанциям, консультировалась в больницах о своем положении рожавшей дома, я не переставала думать о ночном кошмаре.

Хотя кошмаром это назвать сложно. Пусть страшно, жутко, но теперь мне самой хотелось знать — кто же такой этот мужчина из сна?

Неужели он действительно существует? И… я тоже ему снюсь? Но почему?

«Никто никому не снится. Это просто психоз», — осадила я себя, пытаясь сосредоточиться на том, какие документы нужны и как их достать.

По всему выходило, что нужна справка от гинеколога о том, что я действительно рожала, а также устные или письменные показания хотя бы одного свидетеля этих самых родов.

«Не в Песье же возвращаться за свидетелями?» — нервно усмехнулась про себя, вспоминая чокнутую старуху, которая предлагала убить малышку.

Маленькая, словно поняв, что речь идет о ее судьбе, моментально проснулась, возвестив об этом громкими криками.

— Тише, моя красавица. Иди сюда, — осторожно взяла я ее на руки, прикладывая к груди. Все же какая она крошка. Как можно даже просто подумать навредить такому беззащитному существу?

— Ее отец был проклятым… — передразнила я повитуху. — Ну ничего, да, мое солнышко? Родителей не выбирают. А всяких старых клуш мы слушать не будем.

Малышка перевела взгляд на меня и неожиданно чихнула.

— Правда, — умилилась я. — Надо бы тебе имя выбрать.

Но в голову не приходило ничего подходящего, так что решила оставить это на потом. Сначала нужно было решить вопрос со всеми справками и пособиями.

Не откладывая в долгий ящик, собралась сама, одела малышку в выменянные вчера вещи. Шапочка, ползунки, осенний комбинезончик. Пусть всё старое и слегка потрепанное, зато чистое и подходящее по размеру.

Взяв карту, паспорт и скудные наличные, спустилась вниз, оплатив еще день проживания. Терминал успешно провел операцию, и мне не удалось сдержать облегченного выдоха.

Первым делом решила попытать счастья в частной клинике. Прием будет стоить денег, которых может не хватить в любой момент, но идти в государственную я опасалась. Мало ли куда те могут сообщить.

А тут, может быть, удастся получить нужную справку без осмотра.

На выходе из гостиницы на меня залаяла собака. Я подскочила, чуть не спрятавшись снова за дверь. Большая овчарка с ошейником, но без поводка и намордника, сидела недалеко от входа.

Малышка, испуганная громким звуком, заплакала.

— Тише, маленькая, тише, моя хорошая… — зашептала я, прижимая ее к себе. А затем повернулась к собаке и как можно строже произнесла. — А ну фу! Иди к своему хозяину. Фу!

Овчарка неожиданно заскулила и, поджав хвост, убежала.

С минуту я еще постояла около двери и, лишь убедившись, что собаки нет, отправилась на остановку. Администратор сказала, чтобы попасть в город, нужен автобус номер четыре.

Вчера я не особо рассматривала Лебяжье, но сейчас, проходя мимо невысоких частных домиков, то и дело крутила головой. Было довольно тихо и уютно. Ровные, практически одинаковые заборчики, постриженные лужайки, сейчас то тут, то там покрытые начавшей опадать листвой, большая детская площадка с горками, качелями и песочницей.

На остановке стояла всего пара человек, так что я уселась на скамейку и стала ждать.

— Гляди-ка, какая морда, — вдруг услышала я ворчание женщины лет сорока в красном платке и зеленой куртке.

— Угу. Клыкастый. Наверное, держали на цепи, тот сорвался и убежал. А теперь вот ищут, — ее оппонентку мне было не видно из-за стенки остановки, за которой я сидела, но возмущалась она не менее громко.

Животных я любила, и как биолог, и как человек. И была категорически против того, чтобы собак держали на цепи, как это до сих пор иногда делают в деревнях. Потому случайно услышанный разговор заставил поднять голову.

— Так ладно бы еще вознаграждение обещали. А тут «вознаграждение не гарантируем». Пусть сами своего шелудивого ищут, а не писульки клеят, только забор портят, — продолжала возмущаться женщина в красном платке.

«Может быть, собака потерялась у старушки какой-нибудь, у которой просто нет денег на вознаграждение», — подумалось мне, но вслух я ничего не сказала.

Вместо этого решила сама взглянуть на «клыкастую морду». Каково же было мое удивление, когда, выйдя из остановки, я посмотрела на забор.

Женщины стояли рядом с тем самым объявлением о поиске завхоза, которое я видела вчера, и тыкали в него пальцами.

На всякий случай обшарила глазами всю линию забора, но других объявлений не было.

— Подскажите, пожалуйста, — обратилась я к той, что была в платке. — А где вы про собачку увидели, а то я заметила овчарку, которая одна гуляла около гостиницы. Может быть, как раз та, которую ищут.

— Глаза разуй, — невежливо буркнула женщина в ответ и ткнула пальцем в забор. — Тут что, по-твоему?

По-моему, там было крупными буквами написано, что ищут завхоза, но, похоже, считала так я одна.

— Заборы только портят своим зверьем, — вторая женщина, тем временем, сорвала объявление и, скомкав, выбросила прямо на асфальт. — О, пойдем, Люба, наш автобус.

Я же поморщилась от такого наплевательского отношения к окружающей среде. Ну не понравилось, висит в неположенном месте, так зачем кидать на землю? Тут же урна в полуметре от тебя!

С малышкой наклоняться было неудобно, но я все же подобрала скомканную бумагу, чтобы хотя бы самой ее выбросить.

А когда выпрямилась