Мобилизационная подготовка народного хозяйства СССР - Алексей Мелия

Современники весьма скептически отнеслись к результатам эвакуации 1918 г. Так, председатель Чрезвычайной комиссии по снабжению Красной Армии Л. Б. Красин дал на II съезде CHX в декабре 1918 г. свою оценку результатов эвакуации: «Еще больший удар промышленности (чем ее демобилизация — А. М.) был нанесен эвакуацией Петрограда, которая была решена внезапно… и которая фактически свелась почти к полному разрушению петроградской промышленности. В настоящее время нет почти ни одного эвакуированного завода, который сколько-нибудь полно восстановил свою деятельность… В результате этой эвакуации значительное количество станков, машин и материалов очутилось на Неве, на Ладоге, и до сих пор десятки барж стоят у нас неразгруженными по водным системам»[101]. А вот слова В. М. Молотова на Заседании пленума СНХСР 8 декабря 1918 г.: «…Важный момент, давший дополнение к разрухе промышленности, — это эвакуация заводов»[102]. В 1925 г. Управление военной промышленности в письме к председателю РВСР М. В. Фрунзе так оценило опыт эвакуации оборонных предприятий Петрограда: «Процесс расстройства заводов был в значительной степени усилен эвакуацией ленинградских военных заводов, имевшей место в начале 1918 г. Эта эвакуация была проведена в спешном порядке при отсутствии заранее разработанного плана вывоза заводов, а также при отсутствии заранее выбранных пунктов для размещения эвакуированных единиц. В результате крупнейшие военные заводы были вывезены из Ленинграда либо полностью (патронные и орудийные), либо частично (трубочный, Охтинский, Обуховский, Арсенал). При эвакуации часть оборудования погибла в пути, растерялась на железной дороге или утонула при водных перевозках. Другая часть осела в пунктах, которые нельзя было признать удобными для размещения крупных и важных производственных единиц. В итоге производственная мощность отдельных групп заводов, в особенности патронных и арсенальных, значительно понизилась»[103].

Эвакуация промышленности Петрограда в период Гражданской войны имела ряд особенностей. Решение об эвакуации оказалось ошибочным, так как Петроград не был занят ни войсками иностранных интервентов, ни силами внутренних противников Советской власти. В результате эвакуация вместо спасения промышленности привела к ее дезорганизации. В наибольшей степени это коснулось предприятий оборонной промышленности, вывозившихся в первую очередь. Часть заводов и фабрик была эвакуирована в районы, которые затем, входе военных действий, были оставлены противнику. Вывоз осуществлялся на фоне демобилизации (конверсии) промышленности. Помимо того, происходила национализация промышленности. Эти процессы осложнялись из-за политической нестабильности в стране, перестройки государственного аппарата, а также развивающегося паралича транспорта.

2

Опыт эвакуационной подготовки в зарубежных странах

Разработка вопросов эвакуации в иностранных государствах неизменно вызывала интерес разведчиков и специалистов в области военной экономики. IV разведывательное управление Штаба РККА вело систематическую работу по анализу подготовки народного хозяйства зарубежных стран к войне. Наибольшее внимание уделялось Польше как самому опасному соседу и Франции как сильнейшей в военном отношении континентальной державе.

Согласно попавшей в руки советской военной разведки польской инструкции 1923 г, при разработке планов мобилизации промышленности важная роль отводилась вопросам безопасности мобилизуемых заводов и фабрик. Исходя из того, что большое число индустриальных предприятий в случае войны окажется под непосредственной угрозой боевых действий, подчеркивалась необходимость уже в мирное время предусмотреть и подготовить эвакуацию заводов, имеющих мобилизационные задания. В качестве основных объектов вывоза определялись оборудование и машины. Эвакуированное производство должно было в кратчайшие сроки развернуться на новом месте. План вывоза каждого предприятия являлся составной частью мобилизационного плана промышленности[104].

В «Краткой справке по вопросам эвакуации до, во время и после войн 1914–1920 гг.», составленной Сектором обороны Госплана в январе 1928 г., дается сжатый анализ эвакуационной подготовки в зарубежных государствах. Отмечается, что особенное значение вопросам эвакуации придается во Франции. «Наблюдается даже некоторый перегиб в этом отношении — тенденция к полному вывозу при объявлении войны из уязвимой пограничной полосы всех сколько-нибудь значительных объектов, не оставляя противнику практически ничего и затрудняя ему таким образом базирование в этой полосе. Сплошное опустошение нецелесообразно экономически и не оправдывается с военной точки зрения, так как затрудняет действия не только вражеских, но и своих войск»[105].

Можно суверенностью сказать, что специалисты, занимавшиеся созданием эвакуационных планов, знали об аналогичных работах в других странах. Однако достаточно трудно определить степень влияния, которое оказывала на советское эвакуационное планирование имевшаяся информация о мероприятиях в данной области за рубежом.

3

Развитие теории мобилизации народного хозяйства в 20-е годы

Опыт мобилизации экономики в период Первой мировой и Гражданской войн привел к серьезному переосмыслению вопросов мобилизационной подготовки народного хозяйства. Еще в 1898 г. в Петербурге вышла книга выдающегося русского экономиста И. С. Блиоха «Будущая война в техническом, политическом и экономическом отношениях». В огромном пятитомном труде анализировалось развитие международных отношений, экономики, вооруженных сил государств Европы. На основе собранных данных будущая Европейская война была определена как длительная позиционная борьба, решающее значение в которой будут иметь не сражения на фронте, а социально-экономическая устойчивость противоборствующих сторон. «В противоположность тому, что происходило в предшествующих войнах, будущая война, по всем вероятиям, прекратится не вследствие того, что большее или меньшее число крупных побед над армиями будет одержано одной из сторон, но по причине разложения военного аппарата вследствие именно влияний экономических и социальных»[106]. Определяя продолжительность будущей войны, И. С. Блиох пришел к выводу, что она растянется на несколько лет. При этом расчеты показывали, что существующие экономические системы государств не смогут поддерживать финансирование вооруженных сил даже в течение одного года.

Это противоречие было снято уже в ходе Первой мировой войны. Решение заключалось в мобилизации экономики, т. е. в «перестроении организационной и функциональной системы хозяйства в точном соответствии с требованиями и условиями развития производственно-потребительского процесса военного времени»[107]. Опыт войны продемонстрировал, что устойчивость экономической системы государства является важнейшим фактором победы, а экономическая подготовка оказывается необходимым элементом подготовки страны к войне.

Если до Первой мировой вопросам мобилизационной подготовки экономики внимание практически не уделялось, то после ее окончания возник настоящий военно-экономический бум. В 1925 г. главный теоретический журнал РККА «Война и Революция» писал: «…B настоящее время любой курсант нормальной военной школы в Красной Армии дает себе отчет в таких вопросах, как мобилизация промышленности, гораздо более ясный, чем искушенный опытом генштабист русской армии в 1914 году»[108].

Базой для развития теории мобилизации экономики для нужд войны являлись представления о характере будущего столкновения, его интенсивности и длительности. Советское военное и политическое руководство весьма скептически относилось к возможности быстрого разгрома противостоящей СССР коалиции. Техническая отсталость Красной Армии не давала надежд на быструю победу. Правда, «в запасе» оставался тезис о превращении войны империалистической в войну гражданскую. Хотя эта тема весьма активно развивалась советской пропагандой, архивные документы свидетельствуют о весьма осторожном отношении командования РККА к таким перспективам[109]. В результате вставал вопрос о продолжительной и напряженной борьбе. Подводя итог спорам о характере будущей войны, Б. М. Шапошников писал: «Таким образом, не собираемся предсказывать ни „семилетнюю“, ни „тридцатилетнюю“ борьбу, а советуем быть готовым к длительному и интенсивному напряжению в будущей войне»[110].

Условием победы в столкновении враждующих сторон должна была стать мобилизация экономики страны. Важнейшая роль в этой подготовке отводилась не только снабжению армии вооружением, боеприпасами, снаряжением, но и обеспечению стабильности экономической системы в экстремальных военных условиях. В подготовленных Сектором обороны Госпланам[111] тезисах об организации и методологии работы по планированию хозяйства на военное время, утверждалось, что «ход и исход более или менее длительной войны зависит не только от количества и качества подаваемой армии продукции хозяйства, но главным образом от степени достижения устойчивости работы хозяйства во время войны…»[112].