Арка-5: Убийство, которого не было - Павел Иванов

— Сомневаюсь, что там так и написано, но суть я уловил… — вырвалось у меня после долгого молчания и анализа кучи новой информации. Такано хихикнула и продолжила читать, всё так же жутко улыбаясь:

— 5 и последняя стадия — расщепление сознания. Бактерия постепенно начинает захватывать всё остальное тело, заставляя отмирать белые кровяные тельца, нарушая работу органов и расстраивая психику окончательно. Что примечательно, организм перестаёт реагировать на присутствие бактерии и воспринимает её как часть цельного организма. Это значит, что на 5 стадии человек может казаться абсолютно нормальным. Он разговаривает, здраво мыслит и не вызывает никаких подозрений, пока что-то эмоционально его не заденет. У него проявляются галлюцинации, бессвязная речь, крайне агрессивное поведение и опасность нанесение вреда не только окружающим, но и себе. Лично мне очень мало удалось изучить эту болезнь, но самый распространённый симптом, который мне повезло наблюдать — ощущение заражённого, что под его кожей ползают личинки. Это происходит из-за влияния бактерии на нервную систему и кровь. Не осознавая последствий, больные начинают сами разрывать себе кожу на руках, ногах и горле, что приводит к обильной кровопотере и, соответственно, к смерти. Вот такая весёлая бактерия летает в воздухе над деревней.

— Значит, все заражённые этой болезнью умрут рано или поздно? — переспросила Макото.

— Вовсе необязательно. Человек обречён лишь на 4 и 5 стадиях. В ином случае он вполне может вылечиться или жить с этой болячкой, не провоцируя её рост.

— Если так, то, возможно, Кимийоши Нацуми до сих пор жива.

— Я бы не стала этого исключать, — улыбалась ей Такано.

Внезапно они обе замолчали и уставились на меня удивлёнными глазами. Я, выслушав всё сказанное Миё, не мог поверить своим ушам и шокировано смотрел в никуда.

— Нет… этого… не может быть… — промямлил я, сделав шаг назад и уткнувшись тазом в перила.

— Кимото-кун, в чём дело? — спросила Такано обеспокоенно. — Тебе нехорошо?

— Эй, парень, ты с нами? — Макото дотронулась до моего плеча, но внезапно отскочила подальше, не ожидав такой реакции от меня.

Я упал на колени, схватился за голову и закричал от бешеной, невыносимой боли, словно мой мозг снова и снова пронзали тысячи иголок. Перед закрытыми глазами пролетели картинки злополучного сна, который я так и не смог позабыть. Невыносимая боль предстала передо мной образом Рены, которая яростно чешет себе запястья и шею, но вместо крови на землю падают отвратительного вида личинки. Они вылезали из ран и взбирались по её телу ко рту. Затем мимо пронеслись воспоминания того, что происходило с нами посреди всего сна, а её слова эхом доносились в ушах прямо через мой болезненный крик и стон, когда упал с колен на землю:

— Это из-за неё у меня начали появляться странные галлюцинации. Это она сводит меня с ума…Из-за неё в моём теле завились черви. Изо дня в день по моим венам ползают эти гадкие твари и пожирают меня изнутри. Я пытаюсь выскрести их оттуда, но их слишком много… Это Ми-тян запустила их в меня… — твердила Рена у меня в голове, чьи трясущиеся руки медленно сползли с головы на лицо, оставляя за собой красный след от ногтей. Вскоре из-за пальцев показался её глаз. Взгляд девушки был совершенно неадекватным. — И я знаю, когда именно. Помнишь тот пруд, в котором мы купались? Уверена, это там её черви проползли внутрь меня и размножились. Ведь вода не может так ужасно пахнуть, даже вода из болот. Это всё Ми-тян! Это она довела меня! — внезапно она накинулась на меня и начала душить, крепко и быстро замотав моё горло рукавами её смирительной рубашки. Несмотря на то, что это было у меня в голове, я и правда начал задыхаться и терять сознание под её заворожённый шёпот: — Ояширо-сама не любит, когда его не слушаются. А когда его не слушаются, нарушителя нужно наказать… Наказать, наказать, наказать, наказать…

— Кимото-кун! Кимото-кун, ты меня слышишь?!

Неожиданно боль приглушилась, образы развеялись, и я снова услышал голоса внешнего мира. Я лежал на земле, скорчившись от боли, а рядом со мной на коленях сидела Такано с пустым шприцом в руке. Придя в сознание, я болезненно прокашлялся и снова заполнил лёгкие воздухом, затем приподнялся, опираясь на перила.

— Простите… — слабым голосом заговорил я. — Не знаю, что на меня нашло…

— Тебе бы полечиться, парень, — обратилась ко мне Макото, помогая встать ровно. — Что с тобой сталось?

— Не знаю. Внезапно будто мозг что-то сдавило и перехватило дыхание. Возможно, это от усталости. Я уже третий день нормально не сплю.

— Ты меня так не пугай, — Миё заботливо приложила ладонь мне ко лбу, как бы мерея температуру. — Кимото-кун, давай ты врачу покажешься, хорошо? Я запишу тебя на приём к Ирие-сану, ты не возражаешь?

— Да нет, всё нормально, правда, — через силу улыбнулся я. — Вот приду сегодня домой, высплюсь хорошенько, и всё снова будет здорово.

— Рада слышать, но на приём я тебя запишу на всякий случай. Перестраховаться не помешает.

— Главное, чтобы он не помер ненароком. Не хватало нам ещё одного трупа, — серьёзно заявила Макото, сложив руки вместе на уровне груди.

— А ты всё о работе, да о работе. Научись расслабляться, Макото-кун. Хочешь, я тебя с парнем хорошим познакомлю?

После очередной порции каверзных шуток от Миё, я отправился на свалку, куда и направлялся с самого начала. Честно говоря, от нахлынувшей информации было откровенно страшно. В моём сне Рена больна неизлечимой третьей стадией хвори, что и сгубило её. С одной стороны, это просто жутко реалистичный сон, но с другой — многое из того, что было там, есть и здесь, как например татуировка Мион или то, как хорошо я знаю каждого из своих друзей. Что если Рена и здесь страдает от этой болезни? Мне стало откровенно страшно за неё…

Другая загадка заключалась в том, почему в записях Миё из сна ничего не было об этой хвори? А если она что-то знала о ней, почему сразу не сказала? Это лишний раз доказывало, что далеко не во всё, что говорит Такано, стоит безоговорочно верить. Одна её недоговорка может стоит жизни человеку. Я до сих пор не знал, кто она такая, но одно могу сказать наверняка — она взрослее и гораздо умнее меня. Возможно даже всех, с кем я знаком. Как союзник, она ненадёжна, как враг — слишком опасна. Мне хотелось узнать о ней побольше, чтобы понять, что эта с виду глуповатая очаровательная блондинка представляет из себя на самом деле, но это могло подождать…

Уже ближе к вечеру я пришёл на уже знакомую свалку Хинамизавы, где могло быть всё, что угодно. Не считая резинки для волос Мион, ещё оставалось найти четыре вещи из списка — «жезл знаний», «зелье забвения», «покрышка» и «колючка». Не знаю, как со всем остальным, но покрышку я легко смог бы здесь найти. Вообще-то я уже не питал надежд на то, что выиграю в этой игре, но приходить с пустыми руками было как-то стыдно, поэтому и решил насобирать предметов, каких только смогу отыскать. Я спустился вниз, к кучам полезного мусора и стал гулять по ним, осматриваясь. Неудивительно, что у одной из куч я заметил Рену, пытающуюся топором прорубить себе путь через огромную деревянную балку.

— Эй, Рена! Стоять-бояться!

— А? Таро-кун? — она обернулась, удивлённо глядя на меня, выставив перед собой топор и серьёзно заговорив: — Пришёл отомстить мне за то, что надула тебя на старте?

— Вот именно… — я задорно улыбался, встав в позицию для нападения. — Ты сжульничала, и теперь поплатишься за это.

— Да ну? И что же ты сделаешь голыми руками?

— А ты нападай, я покажу…

Рена тоже хитро улыбнулась и внезапно понеслась в атаку, выставив топор в сторону. Я кинулся ей навстречу, заранее размахнувшись и сжимая кулак. Когда мы подбежали друг к другу, началась страшная битва не на жизнь, а на смерть.

— Камень-ножницы-бумага! — хором выговорили мы, после чего я хватился за голову и взвыл: — Нет! Я проиграл! Будь проклята ты, королева ножниц!

— Твоя бумага ничто против моей мощи! — подхватила она голосом злодея из мыльных опер.

— Ну ничего… я вернусь! И тогда тебя ждёт поражение!

— Я буду ждать нашей встречи, смертный!

После такого спектакля мы весело рассмеялись, хорошо отыграв роли. В конце концов, на этой мажорной ноте мы и решили закончить, поскольку времени до окончания конкурса было не так много. Мы договорились помочь друг другу собрать недостающие части. Я прорубил балку, под которой находился голубая коробочка для завтраков с каким-то рисунком, который и нужен был Рене, а она показала мне, где лежат покрышки и помогла поставить её в положение, с которым её было бы удобно тащить.

Замотавшись после такой тяжёлой работы, мы уселись рядом на минуту отдохнуть, вымотавшиеся, но чёртовски весёлые.

— Да уж, давно я так не выматывался, — с довольной улыбкой вздохнул я.