Школьные годы чудесные - Сергей Рюмин

мусорным бакам. А когда оценил результат его деятельности, то даже немного пожалел, что поступил с ним так жестоко в отношении алкоголя. Тем не менее, снимать установку не стал.

И правда, дверь была роскошной – из цельного полотна, крепкой, изящными ручками да еще и с отделкой, но – белой. Молочно-белой! Входная дверь и молочно-белая покраска…

Maman дверь оценила – окинула её восхищенным взглядом, но… Опять это «но»! Триумфом мне насладиться не дали. Затрещал ненавистный входной звонок.

Глава 7

Глава 7

Особенности агентурной работы

- Нормальный он парень! – Иннокентий развалился в кресле, сидя напротив Устинова. – Без заскоков.

- Ты давай, рассказывай, без эмоций! – строго в приказном тоне сказал офицер. – По пунктам. Сколько он у тебя купил, что, как себя вёл? Всё по порядку! И сядь нормально, шантрапа!

- Денис Владимирович! – взмолился Кеша. – Вы ж сами меня ему рекомендовали! Причём, как фарцовщика. В чём дело-то? Деньги у него есть. Много денег. Купил он себе куртку одну, духи бабам своим, косметику, сапоги матери, наверное… Кофемолку, кофе и турку.

- Почему бабам? Не одной? Обоснуй!

- Да он чуть одинаковые не купил. Но взял потом всё-таки разные. И как будто подсчитывал, что кому дарить.

Иннокентий, оперативный источник капитана Устинова, работал на органы безопасности больше года. Его взяли с поличным при перепродаже импортного магнитофона на «толчке» - местном радиорынке. От тюрьмы пацана, которому только исполнилось 16 лет, не спасло бы даже заступничество отца, работника обкома КПСС. У парня при личном досмотре обыске обнаружили в кармане куртки журнал «Плейбой» в целлофановой упаковке, и дежурный РОВД на всякий случай позвонил в Управление КГБ. Жизнь у Иннокентия пошла по другому руслу.

Сначала он послушно сдал всех своих поставщиков. Некоторых посадили, причем, даже надолго, потому как обнаружили валюту, а это статья была «тяжелой». Кое-кого оставили на свободе. И эти «кое-кто» стали исправно поставлять Кеше товар. А он продолжал заниматься фарцовкой, но только уже под контролем органов.

- Давай, давай, - Устинов поторопил парня. – Откуда у него деньги?

- А я знаю? – огрызнулся Кеша. – Вообще про это не спрашивают. Враз голова слетит! Я-то думал, что он ваш… Скидку ему сделал.

- И дальше делай! – приказал Устинов. – А сам присматривай за ним! Без контроля с вашим братом никак нельзя! Что еще?

- Ну, он… - Кеша замялся. – С Юлькой знаком!

- С кем?

- Девушка моя, в одном классе со мной учится. А он её знает. Я её спрашивал про него. Только она молчит, не хочет говорить.

Устинов кивнул.

- Да он нормальный пацан, - Кеша пожал плечами. – Не подлый, не говно. Но вот откуда у него бабки, я даже предположить не могу. Пришел ко мне, спрашивает всякую ерунду, ширпотреб, который в магазине свободно лежит. Из простых он, из работяг. Гегемон.

- Ты аккуратней словами бросайся! – обрезал его оперативник. Придвинул к нему лист бумаги, ручку.

- Теперь пиши!

- Что писать?

- Всё пиши! – Устинов усмехнулся. – Всё, что мне наговорил, всё пиши!

Он поднялся с кресла, подошел к Иннокентию, встал у него за спиной.

- Про свои коммерческие дела с ним писать, сам понимаешь, не стоит, - посоветовал он. – И про его финансовое положение тоже. Понял, да? В конце напиши: «Политически грамотен, морально устойчив. Политику партии и правительства СССР понимает правильно».

- Это тогда характеристика какая-то получается, - заметил Кеша, выводя буквы и высунув от усердия кончик языка, словно первоклассник.

- Аккуратней пиши и чтоб без ошибок! – потребовал Устинов и согласился. – Вот ты как раз и даёшь ему эту характеристику. Со своей точки зрения.

Глава 8

Глава 8

Айболит для оборотня.

Звонок звенел, не переставая. Кто-то за дверью нажал кнопку и упрямо не хотел её отпускать.

Я уже практически ненавидел этого гостя. Открыл дверь (новую!), хотел было высказать всё, что думаю про этого «звонилу», но смолчал. За порогом стоял лесник из деревни Василий Макарович. Колдун.

- Пошли! – бросил он мне. – Некогда.

Maman выскочила в прихожку, увидела лесника, оторопело поздоровалась.

- Здравствуйте, Нина Павловна, - сказал лесник. – Извините, времени нет. Антон!

Он снова позвал меня. Я забежал в комнату, подхватил на всякий случай кинжал. Лесник одобрительно кивнул, развернулся и направился на выход. Я побежал вслед за ним.

Прямо у подъезда, чуть ли не вплотную к двери стоял знакомый «уазик». Машина стояла на тротуаре, прямо на пешеходной дорожке, и никто на это не обращал внимания, обходя машину стороной, по клумбам и газону. Даже тётя Маша прошла мимо, не замечая этакой наглости. А ведь она была явным поборником справедливости.

Я вопросительно посмотрел на лесника. Он буркнул:

- Садись в машину!

И, усевшись за руль, пояснил:

- Здесь шишок сзади сидит, он всем глаза отводит.

Я обернулся – на заднем сиденье сидел тот самый то ли чёртенок, то ли медвежонок – слуга колдуна. Я кивнул ему, поздоровался и открыл форточку. В кабине жутко воняло псиной, навозом и еще чем-то неприятно затхлым, словно тухлятиной или, еще хуже, мертвечиной.

Двигатель взревел, машина словно подпрыгнула, рванулась вперед.

- Мы куда? – поинтересовался я, стараясь дышать пореже и неглубоко.

- Помощь нужна, - ответил лесник. – Сейчас поймешь, может, справишься. Я не смог.

Я замолчал. «Уазик» выехал на трассу, свернул в сторону от города. Через пару километров, не сбавляя скорости, мы миновали пост ГАИ. Гаишники нас словно не заметили, хотя до нас останавливали все машины подряд, благо транспортный поток был небольшой.

Миновали село. За ним лесник резко свернул на проселочную и въехал в