Холодная Зима - Александр Маркьянов

г. Москва. Здание Генеральной прокуратуры Союза ССР

16 августа 1978 года

— Принес? Вот молодец — Потапов глядел на меня поверх сползших на нос очков — клади вон туда!

С трудом я донес огромную кипу папок до маленького стола в углу кабинета и с облегчением свалили свою ношу туда. Столик угрожающе затрещал.

— Вот ведь молодежь — добродушно проворчал Потапов — пока не пнешь, как следует, ничего не делаете. Не то, что в наше время — без лишних напоминаний все в срок делали и сдавали.

Я благоразумно промолчал — если что-то ответить, то Потапов может и на целый час лекцию закатить на тему «Раньше было лучше, чем сейчас» или «А вот при Сталине порядка больше было…»

— Ладно, иди — проворчал Потапов — и больше сроки сдачи дел не срывай!

Выходя из кабинета, я думал о своем и уже собирался идти к Александру Владимировичу, как вдруг на меня буквально налетел Дмитрий.

— Вот вы где, товарищ следователь. Я с самого утра по всему зданию как конь бегаю, вас ищу. Надо на обыск ехать, по вчерашнему делу. Срочно.

— Я не могу, Дима — ответил я — я должен Александра Владимировича найти…

— Так Калинин команду и дал — ехать с самого утра, как только ты появишься в прокуратуре так сразу и выезжать. Его ты не найдешь сейчас, он поехал на обыск, только во второй половине дня будет. Поехали, давай собирайся, машину я выбил, внизу ждет. Сам знаешь, как с машинами туго. Поехали!

Не дожидаясь моего ответа, Дмитрий побежал к лестнице, а я остался в коридоре прокуратуры.

Черт бы все побрал…

Московская область, 40 километров от Москвы

Дачный кооператив «Майский» 16 августа 1978 года

— О, как валютные спекулянты живут! — высказался милиционер-водитель, тот самый который возил нас и вчера, когда мы подъезжали к шикарному дому, кажется построенному по прибалтийскому проекту,[17] двухэтажному — тут за однокомнатную квартирку горбишь, годами очереди ждешь, а эти…

— Помолчи! — жестко отрезал Дмитрий — не болтай. Лучше машину припаркуй вон там, а не посреди грязи!

Водитель пробурчал что-то, но припарковался там, где и было сказано. Рядом уже стоял белый РАФ[18] и милицейская «канарейка», видимо местная.

— Пошли… — усмехнулся Дмитрий, доставая из багажника Волги какую-то длинную штуку — будем валютных спекулянтов раскулачивать…

— Это что? — я кивнул на длинный агрегат в руках Дмитрия

— Это… Это миноискатель — усмехнулся Дмитрий — у армии достали. Нынче многие торгаши и валютчики сокровища в земле прячут. Не перекапывать же весь участок…

Страшный мат раздался примерно через час, где-то на участке. Я в это время находился на втором этаже дома, обыскивал книги. Услышав на улице крики и мат, я бросил, кажется, Платона и побежал по узкой лестнице вниз.

У роскошных клумб внизу у дома столпились милиционеры, раздавался отборный мат и крики.

— Что случилось? — попытался протолкаться поближе к центру

— Да, б…, Виктор Петрович в яму провалился! — один из милиционеров повернулся ко мне.

Виктор Петрович, один из ОБХСС-ников с помощью коллег поднялся с земли и, страшно матерясь, пытался отряхнуть свой костюм от грязи.

— Это что, от туалета яма, что ли? — брякнул я

Раздались смешки…

— Да какой на… туалет! — Виктор Петрович просто кипел от возмущения — я хотел к стене подойти, на клумбу вступил, и х…к! Вниз! Е… твою мать! Костюм испоганил весь, стирать придется…

— Хорошо, ногу не сломал… — заметил кто-то — в такой яме запросто…

— Ничего себе яма… — заметил подошедший Дмитрий — а ну-ка отойдите все…

Яма была размеров примерно метр на метр, и около двух метров глубиной. В такой яме действительно можно было не только сломать ногу, но и свернуть шею. Вся яма была изнутри обделана полиэтиленом в три слоя и досками. Сверху была крышка, на которой располагалась собственно сама клумба с цветами. Один человек мог это все сдвинуть в сторону, хоть и с трудом. В такой яме можно было спрятать очень и очень многое. Сейчас же там не было ничего…

Москва. Генеральная прокуратура

16 августа 1978 года

— Значит, на даче ничего не нашли, только пустую яму, а в доме — две тысячи двести долларов и все. Так?

— Так, Александр Владимирович…

— Интересная картина получается… — шеф откинулся на спинку стула — ни черта не понимаю. Под этим Беляковским были все гастрономы района. У всех четверых директоров магазинов, которых мы взяли, нашли дома столько всего — Гохран отдыхает! У одного золотых изделий выгребли — килограммов десять! А ведь у этого Беляковского должно было быть больше, чем у всех остальных — ведь с ним делились все без исключения. Это сейчас мы четырех директоров магазинов загребли — а ведь делились все, не надо себя обманывать. Все! И где же все это? Нашли только валюту — это же смешно. Где все то, что было в яме? А валюту он зачем дома в книге хранил — это же серьезная статья дополнительно к тому, что есть. Если бы этой валюты не было — мы бы его и задержать не смогли бы! И так дело на соплях висит, директора магазинов показывают, что каждую неделю отстегивали по несколько тысяч рублей Беляковскому — а у Беляковского ничего нет. Интересные дела… Ты, кстати, по валюте экспертизу назначил?

— Нет — удивленно сказал я — а зачем?

— Назначь — сказал Александр Владимирович — лишним не будет. Пусть и ЭКУ[19] поработает. Лишним не будет. Завтра будет приказ, я тебя в следственную бригаду включу. Как раз Беляковским и займешься, тот еще фрукт. Если нормально сделаем — тебе «важняк» светит.[20]

— Александр Владимирович — глубоко вдохнув, начал я

— Да?

— Я не могу…

— Что не можешь? — удивился шеф

— Не могу работать по этому делу.

— Это еще почему?

— У меня невеста есть…

— И что? — удивился Александр Владимирович — пусть привыкает к ненормированному графику работы своего будущего мужа. Лучше сейчас с этим разобраться, чем потом она тебе будет скандалы на кухне закатывать. Не согласен?

— Да не в этом дело — тяжело вздохнул я — ее фамилия Беляковская… Наталья Беляковская…

— Твою мать… — после минуты тяжелого молчания выдохнул шеф — вот жизнь то сволочная… Бьет наотмашь, сука… Ладно, я тебя понял. При таких обстоятельствах ты действительно не имеешь право работать по этому делу, ни по закону, ни по совести. Ладно. Иди…

Картинки из прошлого

Ирак, Багдад. 14 июля 1958 года

— Ваше величество! Ваше величество!

Король проснулся, недоуменно глядя на своего слугу, верного старого Тарика

— Что случилось, Тарик? Ты знаешь, который час?

— Танки в городе, Ваше Величество! Танки!

— Танки? — король, которому не исполнилось еще и шестнадцати, и который до сих пор находился под опекой назначенного регента Абделя Илаха, не мог понять, что случилось — какие танки?

— Танки! Они уже недалеко, я только что прибежал. Я сам видел. Наши танки!

За окном отчетливо слышались одиночные выстрелы.

— Где Илах? — спросил король, окончательно проснувшись

— Во дворце, Ваше величество, внизу!

Набросив на себя халат, несовершеннолетний король бросился вниз, на первый этаж дворца. Его регент, Абдель Илах, одетый, несмотря на позднюю ночь, разговаривал с начальником дворцовой стражи, отдавая распоряжения об обороне дворца. У окон первого этажа занимали позиции автоматчики и пулеметчики охраны. Во дворце уже никто не спал.

— Что происходит?

Абдель Илах повернулся к нему

— Похоже, какое-то подразделение армии взбунтовалось, Ваше величество. Вам беспокоиться не о чем, к утру подойдут верные вам части и мятеж будет подавлен. Идите наверх, успокойте семью…

— Но…

— Вам нечего беспокоиться, Ваше величество — спокойно и твердо сказал Илах — идите наверх к семье. Я все здесь улажу….

— Говорит Иракская Республика! Сегодня — день победы и славы. Враги бога и народа убиты и выброшены на улицу. Будем едины в борьбе против империалистов и их агентов…

Король Фейсал выключил радиоприемник и повернулся к семье. За одну ночь он как-то разом повзрослел, теперь это был не подросток, это был взрослый мужчина. Теперь он был действительно готов занять принадлежащий ему по праву трон — вот только трон находился под прицелом танковых орудий.

— Что…

В дворцовой комнате, окна которой еще не были разбиты пулями, открылась дверь, вошел регент Абдель Илах. Его лицо было просто серым.

— Ваше величество… Танки у дворца, они захватили радиоцентр и мосты. И еще… Дворцовая гвардия перешла на их сторону. Они требуют сдаться. Немедленно. Если мы не сдадимся в течение часа, они откроют огонь по дворцу из танковых орудий. Приказывайте, Ваше королевское величество. Я сделал все что мог…