Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский

уйдут, пока мы будем менять явки и квартиры, пока будем собираться с силами. Мы потеряем время. Ты уже выяснил, что у них сломалось?

— Всё выяснил. У них развалился подшипник на правом гребном валу, они отправили телеграмму в Лондон, ждут запчасть, но пока она придёт, пока её поставят…

— Сколько у нас времени? — брату Аполлинарию не терпелось услышать цифры.

— Если за запчастью пошлют на фабрику в Манчестер — то месяц, если подшипник есть на складах адмиралтейства в Лондоне — две недели, — отвечал ему брат Тимофей.

— Мы ничего не успеем за две недели, — резюмировал Аполлинарий Антонович.

— Не успеем? — удивился Тимофей Сергеевич. — Но ты же говорил, что автомат у тебя уже готов.

— Автомат у меня уже готов — почти, но нужного баркаса у меня нет, и динамита у меня нет, не забывай, нам нужно пять тонн динамита, пять тонн — это минимум, и покупать его, по твоим же словам, здесь нельзя, нужно его сюда откуда-то привезти.

— А что с течением? Ты говорил, что займёшься течением?

— Я всё посмотрел, течение реки меняется в зависимости от приливов и отливов. У меня есть таблица. Ещё пару дней — и с этим всё закончу, — заверил товарища Аполлинарий Антонович. — Нам нужен баркас, нам нужен динамит… Нам нужны деньги, Тимофей.

Не очень опрятный господин снова отпил пива и лишь после этого произнёс, как-то отстранённо или задумчиво:

— Нужны деньги, нужны деньги…

— Да, нам нужны деньги.

— Ну, значит, экспроприация, — сказал брат Тимофей тоном, не допускавшим каких-либо других вариантов.

— Я так и знал, — с заметным недовольством поморщился брат Аполлинарий.

— Что? — спросил его неопрятный.

— Не хотел я отвлекаться от основной задачи. Хочу довести автомат до совершенства. А тут придётся заняться этой экспроприацией.

— Понимаю тебя, но экс в одиночку — большой риск.

— Нужен экипаж, лошади, — Аполлинарий Антонович уже смирился с тем, что ему придётся пойти с товарищем на ограбление.

— Ну, на всё это я денег наскребу, — заверил неопрятный.

— Значит, пойдём на экс вдвоём?

— Нет, конечно, в Берлине без дела отирается твой собутыльник, вызывай-ка его сюда, нечего ему там прохлаждаться. Пусть поработает.

Собутыльник. Первый раз за всю встречу у серьёзного господина хоть на мгновение посветлело лицо. Весть о том, что скоро он увидится с другом, хоть немного, но отодвинула печаль. Товарищи переглянулись. Тимофей Сергеевич немного даже усмехнулся, видя, как приободрился его собеседник, хоть поводов для веселья сейчас и не было.

Говорить о потере товарищей они ещё не начинали, но настроение было как раз такое, чтобы начать. Просто сейчас два этих сильных и смелых человека говорили о том, о чём говорить нужно в первую очередь, то есть о деле. А о пропавшей девушке и курьере… Это всё, не сговариваясь, они оставляли на потом. И упоминание о собутыльнике и о том, что его нужно пригласить для операции по экспроприации, немного улучшило настроение Аполлинария Антоновича:

— Значит, приглашаем казачка?

— Да, подготовь ему явку и легенду, дам на него немного денег, — произнёс Тимофей Сергеевич. — Я же сейчас составлю телеграмму в Серпухов, святым отцам. И потом займусь лошадью и экипажем.

— А где будем экспроприировать? Есть что-нибудь на примете?

— Нет… Ничего такого нет. Я не предполагал, что нам потребуются средства. И экс проведём уж точно не в Гамбурге.

С тем, что экспроприацию нельзя проводить здесь, как и с тем, что в городе нельзя покупать динамит, брат Аполлинарий был полностью согласен. Вероятность того, что твари обратят на подобные операции внимание, была очень велика.

— Я на пару дней исчезну, — говорил брат Тимофей, — куплю лошадь, объеду окрестности, посмотрю, где можно взять денег без лишних хлопот, а ты встреть казачка, устрой его, и ждите меня. Пока меня не будет, закончи работы с автоматом. Подумай, посмотри, где можно купить или украсть пять тонн динамита безопасно.

Брат Аполлинарий кивнул: хорошо. Кажется, пришло время поговорить о том, о чём говорить обоим особо и не хотелось. Юная барышня, совсем ещё девочка, не вернулась с первого своего задания. Курьер тоже пропал. Что с ними, братья-монахи не знали. И после молчаливого обоюдного согласия, что пора уже начать, Аполлинарий Антонович заговорил:

— Думаю, что ребят либо взяли, либо они мертвы.

Тут не нужно было ни его согласия, ни пояснений, это была всего-навсего преамбула, и поэтому брат Тимофей ничего не сказал. Просто продолжал слушать.

— О прибытии курьера в Гамбург знали святые отцы, — продолжал брат Аполлинарий. — Исключаем возможность утечки?

— Исключаем, — подтвердил брат Тимофей.

— Ты и я…

— Исключаем, — сразу закончил эту мысль неопрятный господин.

— Связная.

Тимофей Сергеевич сделал рукой знак, изображавший качающийся на волнах кораблик, и при этом поморщился:

— Молодая, могла допустить ошибку.

— Вот и я тебе об этом всегда говорил, — чуть оживился брат Аполлинарий. — Нечего ей тут было делать.

Но брат Тимофей жестом прервал его:

— То не наша с тобой компетенция и не наше решение. Святые отцы решили её сюда направить, так тому и быть. Хочешь высказаться против? Езжай в Серпухов, скажи это игумену лично, — и закончил тоном безоговорочным: — Мы больше о том не говорим.

Строгий мужчина лишь вздохнул в ответ. И через мгновение продолжил:

— Курьер. Тоже молод, тоже мог ошибиться.

Тут брат Тимофей согласился и кивнул: да, мог. А брат Аполлинарий просто продолжил и произнёс всего одно слово:

— Банкир.

Тут Тимофей Сергеевич взглянул на него с интересом: ну-ну, это интересно, давай, развивай мысль.

— Курьер обычно даже не знает, кто его будет встречать. Стандартная практика на случай, если его возьмут, посыльный не должен никого сдать даже под пытками. То, что курьер был знаком с нашей связной, как она сама нам сказала, — случайность. Телеграмму о прибытии курьера давал нашей связной банкир. Банкир! Банкир знал, когда курьер прибудет и на чём.

— Так. И…? — это было смелое заявление. Банкиры, что работали с братством, были из тех людей, кого святые отцы наделяют большим доверием.

— Банкир давал телеграмму о прибытии курьера. Понимаешь? Он писал, когда и где его встречать.

— Но банкир не мог знать, кому адресована телеграмма, — возразил брат Тимофей. — Он просто написал на известный ему адрес короткую информацию — когда прибудет курьер с деньгами. Кто получит телеграмму, банкиру неизвестно.

— А ему и не надобно этого знать, — почти победно произнёс брат Аполлинарий, подняв вверх палец. — Просто, дав телеграмму, он скажет кому-то, ну, например, агенту ИС[3], куда, и это главное — куда! — пошла телеграмма. И всё. Получателя там будут сторожить круглосуточно и вычислят при получении. Дело простое, — тут уже