Проект 'Ардрэйд' - Доминион Рейн

до столкновения ракеты с машиной. Ударную волну выдержит. Сам убедился. Также есть много снарядов для гранатомёта. Пока газовые, ЭМИ и разрывные. Подумываю создать ещё пару интересных прототипов.

— А если боезапас рванёт? В багажнике…

— Снаряды находятся в полностью безопасном месте. Детонация попросту невозможна. На каждом снаряде стоит блокировка капсулы со взрывчатым веществом. Только когда снаряд покидает ствол гранатомёта, происходит разрыв капсулы. Никак не раньше. Я думал насчёт такого случая. Много повидал.

— Убедил. Дальше.

— Ход авто увеличить на двадцать процентов. Надо облегчить авто и перебрать, или установить гибридный двигатель. И самое последнее — это проходимость на сложных участках дорог. В основном грязь и снег с грязью. Тут пришлось поломать голову. Очень долго думал над этой проблемой.

— Мог бы установить гусеницу и ехать как танк, — пошутил Владимир.

— Тогда это очень сильно снизит скорость автомобиля. Можно взять с собой эти гусеницы в мирное время. А если будет дело в боевых условиях?

— У тебя чёртов гранатомёт. Врагов просто не останется.

— Всегда всё кончается. Это надо учитывать. Если захотят убить Сержа и направят на него целую армию? Или пару танков? Проблема. Тут как раз надо убегать по полям и лесам.

— Действительно, — Владимир призадумался.

— Есть вариант, но он очень дорогой и затратный.

— Излагай.

— Реактивный двигатель для вертикального взлёта, — Эдик рассмеялся. — В автомобиль установить реактивный двигатель для вертикального взлёта? Да там кроме двигателя больше ничего и не установишь. Бред, короче.

— Это хорошо, что дал заднюю. А то я уже подумал, что ты начал регрессировать, — Невский усмехнулся.

— Не дождёшься.

— Пора, — Владимир соединил зажимы с тросом. — Начинаю. Если не хочешь смотреть, то я тебя не заставляю.

— Я лучше пойду машину ремонтировать. Так будет лучше для всех.

— Хорошо. Не буду отвлекать.

Владимир включил тумблер, и по Гостю прошёлся электрический разряд. Его хорошенько тряхнуло. Ещё два разряда привели его в чувство.

— Что? Где? Где я? — Гость проговорил это с трудом.

— Очнулся? — Владимир стоял возле генератора.

— Ты? — Гость хотел встать, но из-за троса быстро сел. Трос перетянул ему все связки, отчего немец не удержался и сел.

— Я привык, когда меня называют по имени.

— Почему я привязан?

— Потому что у меня есть пара вопросов к тебе. И ты должен будешь ответить на них, — Владимир сел на корточки перед связанным.

— А если не захочу? — немец не привык быть в заложниках.

— Тут всё просто, — Невский включил тумблер, и Гостя ударило током, отчего он сжал зубы.

— Выбора нет? — спросил еле слышно Гость, когда подача тока прекратилась.

— В твоём случае нет. Если два раза соврёшь, то я просто оставлю включённым генератор. Кстати, его хватит на пару часов. Будет над чем подумать, — Владимир положил руку ближе к тумблеру.

— Меня этим не убить, — Гость решил зайти с козырей.

— Что правда, то правда. Тебя точно этим не убить. Вот только нас ищет Стэн. Рано или поздно он дойдёт сюда, и ты будешь лёгкой приманкой. Там, кстати, Лео с ним. Он-то учует тебя за километры. Я обещал Стэну, что сгодишься для завтрака. Коль сейчас утро.

— Ты всё продумал?

— Ничего я не продумывал. Просто так вышло. И ты ещё хвастался своей ментальной защитой? Нехорошо получилось, — Владимир посмотрел на Гостя с угрозой.

— Раньше он не мог мне причинить вреда.

— Начнём. Почему тебя оживили? — Владимир задал первый интересующий его вопрос.

— Не знаю, — немец ответил честно и в то же время нет. Владимир без колебания включил тумблер, и немца жахнуло током. При ударе током Гость вспомнил своё оживление. Точнее, воскрешение. Иначе это никак не назвать. Как сшивали его части тела нитками и каждый раз били слабыми электрическими разрядами. Для стимуляции тканей. И это помогло. Мышцы начали срастаться с адской болью. Кожа накладывалась слоями друг на друга и прижигалась огнём. Но когда дело дошло до костей… Гость пожалел, что имеет бешеную регенерацию. Каждый кубический миллиметр костной ткани разрушался и восстанавливался вновь для соединения с другой частицей. Только это разрушение происходило очень болезненно, так как кости буквально плавились при нагреве с помощью мышц. Мышцы сокращались циклично с такой скоростью, что при сопротивлении возникала огромная энергия, которая выделялась только теплом, а затем остывали при подаче крови. Этот процесс шёл почти сутки. Немец не мог двигаться, так как мозг полностью его парализовал в целях безопасности. Но он не мог уйти в бессознательное состояние для полного контроля. Даже монстр Франкенштейна не смог бы перенести столько боли.

— Осталась ещё одна попытка, и придётся на тебя потратить весь дизель. Постарайся не врать. Для тебя я не буду делать поблажки.

— Урод, — огрызнулся немец.

— Да? — Невский включил тумблер, и Гостя ещё раз жахнуло током. — Обзываться не рекомендую.

— Какие мы стали нежные, — немец понимал, что с мальчишкой лучше не шутить. Кто знает, на что он способен?

— Не всегда же быть чёрствым. Возвращаемся к вопросу. Зачем тебя оживили?

— Ты же знаешь про программу «Все хотят жить»? Так вот, я там как бы генеральный директор. Соответственно, инвесторы держат меня в поле зрения. И готовы на всё, чтобы их деньги не были потрачены впустую.

— Ты боишься обычных людей? Не похоже на тебя, — Владимир с трудом верил в это.

— Они умеют убеждать, — немец говорил правду.

— И чем же они тебя запугали? Стэном? Он так и так тебя хочет убить, но пока не может. Или есть ещё тёмная лошадка?

— Есть. Он страшнее, чем Стэн.

— Совсем некрасивый? — пошутил Владимир.

— Он смог в одну секунду убить три десятка подопытных.

— Откуда столько подопытных? Их же было только восемь? Вы что, их разводите почкованием? — Владимир был не рад этой новости. Подопытные для него не были сейчас угрозой, но были проблемой. Нельзя исключать таких врагов.

— Пришлось. Таковы условия инвесторов. Им нужна была армия. А теперь эту небольшую армию уничтожил новый игрок. В одну секунду.

— Ты его видел? — Владимир заинтересовался новым игроком. Тут не успеешь с одними справиться, а новые появляются, как грибы после дождя.

— Он был в капюшоне.