Завет внуку - Семен Гейченко

И тут я впервые узрел Пушкина, которого создала в 1969 году Галина Васильевна Додонова. Вот что мы с Михаилом Александровичем увидели. Пушкин-юноша. Он только что окончил Лицей. Приехал на отдых к родителям на Псковщину — в Михайловское. Он в партикулярном сельском виде, сброшен с плеч лицейский мундир…

Он очарован всем, что видится вокруг. На все смотрит расширенным взором. Он видит рощи, сад, пруд, цветы, деревья, небо, уютный дедовский дом… Все ему приветливо. Во всем блаженство, слышен напев живой соловья, иволги, жаворонка… Благодать. Тепло. Томно. Подошел к пруду, где «светлые ручьи в кустарнике шумят»… Выкупался, вышел из воды и лег на берегу. Вынул из кармана книгу стихов. Быть может, это был томик Парни, или Шенье, или, быть может, Гете…

В душе зазвучали стихи: «Здесь дремлет юноша мудрец. Питомец нег и Аполлона…»

Михайловское! К нему обращены бессмертные строки юноши-поэта — его «Деревня» и «Домовому», стихи о вдохновенье, о радости бытия! Здесь начало пушкинских начал. Здесь открылась ему дорога в вечность. Здесь определился подвижнический путь его как человека, художника, пророка…

Много раз ходил я в училище Мухиной смотреть на додоновского Пушкина. И каждый раз в скульптуре я видел что-нибудь новое. По совету ректора училища я написал письмо в облисполком с просьбой о передаче скульптуры заповеднику. Через какое-то время был получен благоприятный ответ от начальника Главного управления народного образования Ленсовета В. Терещука. Зимою 1984 года скульптура приехала в Михайловское и была установлена нами на окраине сада Михайловского, почти рядом с дорожкой, ведущей с южной окраины сада к «Острову уединения».

Около этой дорожки — площадка. Отсюда очень хорошо видна скульптура. Она в единой гармонии с Михайловским садом. Скульптура Додоновой рассчитана на пленэр — на воздух, открытое пространство. Она сливается с окружающей природой. Экспозиция ее на природе усиливает эмоциональный характер образа и художественность формы произведения. Это завораживает зрителя и будит его воображение. Скульптура Додоновой монументальна и вместе с тем изящна и проста. В фигуре поэта много жизни, движения.

Когда вы подходите к площадке, откуда лучше всего рассматривать скульптуру, у вас, несомненно, родится впечатление, будто Пушкин только-только, совсем недавно бродил по рощам, любовался Соротью, ветряной мельницей, холмами, нивами, рассматривал все здесь сущее. Он полон творческого вдохновения. Это прекрасно передано скульптором в жестах рук поэта.

Одною он облокотился на землю, другая устремлена в пространство. Поэт ждет явления Музы… Мгновенье… и нужное слово будет найдено и сойдет с его уст и «стихи свободно потекут».

Прекрасен сад Михайловского с его зеленым копром, яблонями, вишнями, сливами, скворечниками, незабудками, ромашками, колокольчиками… Сегодня он стал еще прекраснее. В нем чудесное изваяние Пушкина, исполненное молодым талантливым художником Галиной Васильевной Додоновой.

Будете в Михайловском, у Лукоморья, непременно посмотрите эту скульптуру. Тепло придет на вашу душу, и примет она покой, благость и память о великом Пушкине.

Глава 7

НЕЗАБЫВАЕМОЕ

Мне выпало большое счастье близко знать замечательного писателя-фронтовика Сергея Сергеевича Смирнова, встречаться с ним. Я принимал участие в его работе над созданием в серии «Поиск» короткометражного фильма о разгроме гитлеровцами пушкинского Михайловского и восстановлении его в послевоенные годы.

До этого Сергей Сергеевич несколько раз бывал в заповеднике и кап участник Пушкинских праздников и просто как паломник. Мы много беседовали о том, что случилось в заповеднике в 1941–1944 годах и как проходил наш поиск музейных ценностей и пушкинских реликвий, увезенных фашистами. Все, что накопилось в моей памяти за послевоенные годы, все, о чем было написано мною в докладах Академии наук, на которую правительством была возложена ответственность за работу по воссозданию заповедника, — обо всем этом и поведал Сергею Сергеевичу. Эти сведения и легли в основу фильма.

1944 год. Гитлеровцы только что закончили сооружение своей военно-оборонительной линии «Пантера». Она тянулась через весь заповедник из края в край вдоль Сороти и Великой. Она казалась гитлеровским генштабистам неприступной: многорядные доты, дзоты, бункера, блиндажи, окопы, рвы, «волчьи ямы», минные ноля, бесконечные ряды колючей проволоки. И все это на огромном пространстве…

И вот пришел поединок. С северной стороны из-за Сороти встали наши войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов; на южной — там, где Михайловское, Тригорское, Петровское, Святогорье, засели фашисты. На кромке леса, тянущегося по всей окраине Михайловского — от деревни Ямские ворота до «границы владений дедовских», на вершинах старых высоких деревьев хитро придуманные фашистами вышки — «гнезда» для их наблюдателей и снайперов. Все сделано, как говорится, на «большой палец» — отрепетировано, задекорировано, закодировано особыми знаками и позывными сигналами.

Вяз, что перед домом Пушкина, упершийся своей вершиной чуть не в небо, был зашифрован (словом «Пушкин». Старая ганнибаловская ель, что на околице, — словом «Абрам».

Трехсотлетняя высоченная кудрявая сосна на околице стала «Няня». Пушкинский клен, что у домика няни, имел кличку «Онегин»… Фашисты хорохорились: они старались всячески продемонстрировать русским, что им-де все нипочем. «Пантера» неприступна», — твердили они. Им даже было весело. То вдруг в парке эсэсовцы заставляли играть духовой оркестр. Звучали бравурные марши, вальсы и даже «Очи черные», то вдруг взлетали в небо целые букеты разноцветных ракет. Наконец загорелись и гигантские костры это они запалили дом поэта и разные усадебные постройки…

Чего-чего только не придумывали фашистские вояки! Но скоро они услышали грозные предупреждения — и с театральщиной было покончено. К деревне Зимари подошли паши «иерихонские трубы» — походные радиостанции со сверхмощными усилителями, и начались грозные передачи пантеровцам. Радио грохотало так, что его и глухие хорошо слышали, казалось, будто с неба кричал сам легендарный бог Саваоф. Разговор шел по-немецки, и смысл его был таков: «Геноссе, дойче зольдатен… Вам все равно капут. Сдавайтесь… Уходите немедля с пушкинской земли… Вы скоро будете окружены. Идет капут, капут! Помните: скоро день рождении великого русского поэта Пушкина. Он здесь хозяин. Он с нами. Его дух с нами. За каждый грех, причиненный пушкинской земле, вас ждет тяжелая расплата!»

Особенно сильно, гневно, убедительно звучал голос сына известного немецкого писателя-антифашиста Вилли Вределя, который по просьбе отца был зачислен в радиороту Прибалтийского фронта… Сам Вилли, как известно, выступал по радио под Сталинградом…