Выбор - Анна Белинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Максим? – удивляется мать, когда входит в кухню. – Почему ты не на работе?
Правильный вопрос, мам!
Время три часа дня, а я сижу дома, пью кофе и болтаю с Любашей.
— Устал, – театрально вздыхаю я, показывая нечеловеческую усталость. Лениво потягиваюсь.
Любаня смеется. Вообще, мне кажется, в этом доме Любаня единственная, кто понимает юмор. Ну и, собственно, меня. Обожаю эту полную, пахнущую корицей и булочками, женщину!
— Ааа…— протягивает мать и недоверчиво косится то на меня, то на Любашу.
На самом деле я свалил с работы. Вчера опять лег спать под утро, отмечали чей-то день рождения, но почему-то платил снова я. К 9 утра отец притащил меня на завод, посадил в отдел технического контроля, что-то наказал перепроверить и ушел. Там я и преспокойно уснул. Прямо за столом.
И всё бы ничего, но я проспал совещание со всеми завами, замами, начальниками и другими «несчастными». Отец ураганом ворвался в кабинет и разорался, как ненормальный, схватил за шкирку, как дворового вшивого кота, и потащил на собрание.
Полчаса я пытался слушать, честно. Даже убедительно кивал, когда какой-то «зам-зав-начальника чего-то там» распинался о несоответствии чего-то чему-то. А потом я зевнул. Громко. И отец меня удалил с совещания… Вернее вышвырнул, как всегда, приправляя отборным матом.
— К четырем к Дане придет психолог, — воодушевленно сообщает мать. Равнодушно пожимаю плечами. Мне не интересно. — Михаил Андреевич сказал, что появились улучшения, – продолжает мать. – Да я и сама это вижу! – деланно радостно обращается родительница к Любаше, хотя эта вся информация предназначена специально для меня. Я это знаю.
— Улучшения? — равнодушно спрашиваю. – Теперь он громче молчит?
Знаю, что грубо, знаю, что жестоко. Но я и не претендую на звание «Брат года».
Мать смотрит на меня с упреком и осуждением, но ничего не говорит. Да, ма, ничего не изменилось: я, по-прежнему, та еще скотина.
— Максим… — порицательно качает головой Любаня и отворачивается.
И эта туда же…
***
— Проходите, пожалуйста. Вот сюда можно повесить. Конечно… Будьте как дома, — слышу обрывками щебетание матери из холла. — Как добрались? – уже отчетливее доносится до меня.
Понятно, мать ведет мозгоправа сюда знакомить.
— Спасибо, хорошо, – о, а это уже интересно. Мозгоправ оказался мозгоправкой. — У вас очень уютно.
— Максим, познакомься, — ну кто бы сомневался, — Александра Вячеславна, психолог Дани.
Сижу в гостиной на диване и листаю соцсети. Поднимаю голову, чтобы поздороваться и спотыкаюсь… Спотыкаюсь о знакомое лицо.
Она смотрит на меня огромными глазами. Узнала.
Мы прожигаем друг друга взглядами, и первым нарушаю раскаленную тишину я.
— Психолог? Серьезно? Ты психолог? – вскакиваю и смотрю на девчонку, которая совсем недавно прыснула мне в лицо газовым баллончиком. На ту, которая обозвала меня маньяком.
— Максим, я прошу тебя проявить уважение к нашей…
— Ты считаешь, что человек, который не может совладеть со своими эмоциями, может помочь другому? — перебиваю ошарашенную мать. — Ты в своем уме?
— Ну знаете ли… Да вы… — вот и пришибленная отмерла и подала голос. – Да как вы смеете меня так оскорблять? – срывается с места и несется к входной двери.
— Истеричка ты, а не психолог! – кричу ей вдогонку.
Мать стоит, как вкопанная, и непонимающе смотрит то на меня, то в след убегающей девчонке.
— Мужлан неотёсанный, – доносится из прихожей.
Мужлан? Кто вообще сейчас так говорит?
