Тени Древних - Борис Ветров

моментально испарились. Бойм перевёл взгляд на секретаршу:

— Таня, тебе тоже нужно выйти, — уже совсем спокойно, добавил он.

Псих и Таня встретились взглядами, она ему улыбнулась, словно ничего и не произошло, взяв маленькую сумочку со стола, вышла из кабинета.

— Почему на меня все пялятся?

Бойм внимательно посмотрел на него:

— Кто-то хакнул наш сервер и видео с твоим боем, теперь общественное достояние.

«Ну хотя бы морду чистить, придётся меньшему количеству народа…»

Адмирал вздохнул, взял папку и бросил её Психу:

— Ёхан Оллсон, швед по национальности, пытался тебя убить и ещё двое с его сектора, но они мелкие сошки. На его счёт упала кругленькая сумма, совсем недавно.

— А что с американцами?

— Они обычные бездари, с завышенным самомнением.

— Их привела ваша Таня! — Псих упёр свой взгляд в Бойма.

— Вот как?! Я обязательно этим займусь. — Бойм задумался, — Так вот, деньги Ёхану перевели с Марса… — Бойм уставился на Психа.

— Мы сюда попали из-за одного не в меру мстительного замминистра!

— Всё не так просто, деньги пришли из тех фондов. — Бойм задумался, — Если я скажу, что попал под солнечный шторм не случайно, что меня подставили, отправив неверные данные для дислокации. Они всё просчитали! Кроме, моего линкора в окрестностях никого не было и то, что я не смогу бросить учёных, всё было просчитано и подготовлено. Меня убили Алексей и сделали это с особой жестокостью, так чтобы я знал об этом, целый год! — взгляд старого еврея пылал ненавистью:

— Это одни и те же люди, Псих, отправили меня навстречу солнечному шторму и оплатили услуги Ёхана Оллсона! — закончил Бойм

Суперземля Бернард-b. Улей королевы Заммунуда Имда

Тамплиер наблюдал. Серый совет послал Шакугораса шпионить за молодым ульем. Вуаль Марджана даровала невидимость и не требовала энергии, один из секретов ордена, оставшийся после гибели Древних. Круглый зал служил местом, где королева принимала решения, раздавала указания, ела и затем скрывалась в узком проходе, там за проходом располагалась кладка и туда, кроме королевы, никто не совал свой нос. В приёмный зал влетел управитель, он что-то сжимал в своих лианообразных лапках-присосках.

— Королева, надеюсь, я вас не побеспокоил? — заискивающе прошелестел управитель.

— Что у тебя? — королева была не в настроение.

— Помните двух обезьян? Одну из них сильно погрызли ишт-ка, — так называли харгов, означало это, жадные до крови.

— И? — королева была не в настроение разгадывать ребусы.

— Он был слаб и почти умер, мы запустили в него личинку, — управитель спешил, ему не хотелось умереть раньше времени:

— Так вот, личинка стала большой и начала лучше развиваться, взгляните!

Управитель раскрутил свои лапки, из которых выкатилась на пол крупная личинка. Обычно личинка вырастает сантиметров тридцать, тонкая и цвета молока. Но эта была все пятьдесят, толстая, жёлтая, и лоснящаяся жиром. Это была большая удача, нечасто урождались такие, в них запускали мутагенез, направленный на создание Призрачных цикад или Пустотных крабов. Личинка нахально извивалась и когда королева взяла личинку в руки, та попыталась укусить королеву. Управитель сжал в страхе, все свои лапки, но королева лишь оскалилась, ей понравилось. Она была довольна!

— Второй примат жив? — прошелестела королева немного громче обычного.

— Да королева! — боголепно ответил управитель.

— Ведите его сюда.

Через несколько минут в зал королевы неспешно вползла гусеница, голова Джона торчала над её телом.

— Что ты забыл на моей планете? — спросила королева.

— Мы… Я исследователь… — голос Джона изменился, огрубел, стал хриплым и скрипучим.

Лицо Джона обтянула сухая кожа, глаза пожелтели, кровяные прожилки заполняли весь белок. Гусеница чувствовала себя не лучше, от Джона расходились коричневые подтёки в её теле, но Джон, несмотря на, это улыбался. Судя по всему, гусеница, в которой пребывал Джон, выделяла органический наркотик.

— Сколько вас?

— Нас было трое… — Джон не понял, что от него хотела королева.

— Сколько вас вообще? — она рявкнула на безмозглую обезьяну, плохой знак, управитель отстранился ещё дальше.

— Восемнадцать миллиардов… — ему было плевать на людей и что с ними будет, лишь бы не кончалась та сладостная нега, в которой он пребывал сейчас.

Королева закрыла глаза и облизнула половину лица чёрным языком.

— Много пищи, моя королева? — попытался угадать мысли королевы управитель.

— Нет! — она небрежно махнула в его сторону, но без угрозы:

— Это много инкубаторов для личинок!

— Но моя королева! Возможно это лишь совпадение, нужно убедиться в том, что причина в примате, провести разведку…

— Так проведите!

Королева вильнула толстым брюшком, неторопливо спустилась к Джону. Она не планировала покидать кладку, её ждал обед, управитель знал об этом и хотел поскорее убраться из зала королевы.

В зал заполз свонг, особь была мелкой и молодой, хитин не затвердел и не потемнел. Свонг пытался сопротивляться, неуклюже выставляя две лапы в проёмы проходов, пытался зацепиться за грунт, оставляя за собой длинные кривые борозды. Но хвост, его собственный хвост его предал, хвост неуклонно тащил его вперёд. Королева сильнейший псионик в улье и никто не в состояние ей сопротивляться. Когда королева приблизилась к свонгу, тот замотал головой, глаза его беспорядочно кружились, а усики прижались к голове. Королева не утруждала себя призывать из глубины кормовых личинок. Она не торопилась, когтистой рукой, королева вскрыла черепушку свонга и начала есть. Управитель вжался в верхний и самый дальний угол зала, но даже думать не смел покинуть королеву без разрешения.

Покончив с обедом, королева бросила оставшееся тело прямо на грунт. Его обязательно съедят, её же личинки. А вот и первый желающий! Та самая жирная личинка, которую королева только что держала в руках, деловито направилась к тушке свонга. Королева с любопытством наблюдала за ней. Личинка заползла в пустой череп и начала энергично работать жвалами, доедая остатки мозга со стенок. Королева взяла личинку в руки и направилась в другой конец зала. Личинка протестовала, извиваясь в руке, пыталась укусить и цеплялась многочисленными лапками за руки королевы.

Королева посмотрела на личинку, и та перестала извиваться, выпрямилась и