Критическая теория интернета - Герт Ловинк

кто тебе важен, настолько быстро, насколько это возможно, настолько автоматизировано, насколько это возможно, нажми на газ и забудь о тормозах».

Вот как программисты склеивают сегодня все подряд, соединяя пользователей с информационными объектами, а объекты – с пользователями. Это и есть сегодняшнее социальное.

2. Идеология социальных медиа (2016 [45])

СОСКРЕБАЯ СОЦИАЛЬНОЕ:

«Мы чужды себе: на то имеется своя веская причина» (Фридрих Ницше)

«Даже тормоза начинают до этого додумываться» (комментарий)

«Мы верим данным» (Priconomics)

«У интернета не получается расти изящно» (Крис Эллис)

«Я хочу, чтобы меня удивлял мой собственный бот»

«Во всем есть трещина. Именно так к нам попадает свет» (Леонард Коэн)

«По традиции второй раз за год нанесла робкий визит на LinkedIn, и он оказался уж сильно похож на робкий вынос в мусорку плечиков из химчистки – тоже два раза в год» (Дайо Олопаде)

Organic Reach Technologies (компания)

«Это не пилотное исследование. Это небольшой пакет кустарных данных» (@AcademicsSay)

«No Reply» (The Beatles)

«Facebook-Op – это когда кто-то делает фото, чтобы позже загрузить его в Facebook» (Urban Dictionary)

«Если вы начинаете думать, что люди ужасны, то можете завести аккаунт в Twitter. Получить доказательства. А затем продолжить заниматься своими делами» (Nein)

«Правильные люди могут обойти плохую технологию, но неправильные испортят даже хорошую» (Кентаро Тойама)

«Мои секреты не сделают вас счастливей» (Амалия Ульман)

«Можете просыпаться, вселенной конец» (Джим Старк)

«Хватит относиться к интернету как к чему-то особенному и давайте уже сфокусируемся на том, каким мы хотим видеть общество. Нам сначала нужно починить общество, и только потом мы сможем починить интернет» (Питер Зунде)

«Может, мы и децентрализованы и по многим пунктам не соглашаемся друг с другом, но все операции всегда тщательно скоординированы» (Anonymous)

#Apply: Та же самая кипящая вода, что размягчает картошку, одновременно делает тверже яйца

«Оскорбления от совершенно незнакомых людей. Вот настоящее обещание социальных медиа» (Нил)

«В чем ценность репутации, если любой идиот с улицы может меня оценить?» (#peeple)

Социальные медиа, или «как с силой обратить наши мысли в сторону настоящего как оно есть» (Стюарт Холл)

«Человек – хозяин противоречий» (Томас Манн)

Неоднозначный менеджмент сознания заменил чувство социальной напряженности, связанное с нашей недобросовестностью. Это давний тезис Славоя Жижека. Давайте поработаем с ним, принимая во внимание циничное заявление: «Они знают, что делают, но все равно это делают» и применяя его к социальным медиа. Нет никакой необходимости в дальнейшем расследовать потенциал «новых медиа» и разбирать заложенные в них интенции. Интернет достиг стадии гегемонии. В прошлом было преждевременно соотносить использование сети миллионами людей в режиме 24/7 с такими структурами, как сознание и подсознательное. Сегодня, в эпоху социальных медиа, стало уместным сделать именно это: связать «технэ» с «психе».

Эффекты разоблачений Эдварда Сноудена проявились уже когда мы были глубоко погружены в наш рутинный серфинг-и-свайпинг. Мы знаем, что находимся под надзором систем слежки, но кто может искренне заявить, что он постоянно помнит о них? Карнавальные маски преподносятся как инструменты для сокрытия лиц – но кто их носит? Интернет может быть сломан, как сейчас принято говорить (и IT-специалисты уже достигли консенсуса относительно этого тревожного вывода), но мы не можем сказать того же о социальных медиа. Добавьте сюда исследование Шерри Теркл, которая отмечает, что смартфоны не развивают эмпатию и снижают способность наслаждаться одиночеством в отсутствие подключенных к интернету гаджетов [46]. Насколько тяжело выносить скуку в отсутствии интернета? Это же настоящая пытка.

Слоган «Ты то, чем ты делишься» («You are what you share») Чарльза Ледбитера отображает трансформацию автономного Я в некоторую направленную вовне сущность, постоянно воспроизводящую социальный капитал через передачу ценности данных другим. Давайте по-честному: мы все отказываемся считать себя «рабами машин» [47]. Что может означать ситуация, в которой мы все согласны с тем, что использование социальных медиа вызывает зависимость, однако никто из нас зависимым себя не считает? Действительно ли мы все пользуемся сетями только время от времени? Что вообще мы понимаем под зависимостью? Если на то пошло, мы зависим от социальной сферы в целом, а не от софта, интернет-протоколов, архитектуры сайтов или очевидно инфантильных интерфейсов [48].

Под влиянием кликов и мнений нашего ближайшего социального круга мы зачарованы желанием социальности. Теперь наш обычный день выглядит так: сначала посмотреть последние истории, настроить новостную ленту, написать пост, все очистить и обновить, не сейчас, сохранить ссылку, чтобы прочитать потом, открыть диалог в новом окне, посмотреть переписку, заблокировать свою бывшую/своего бывшего, настроить секретную группу, провести опрос, добавить видео в профиль, выбирая между «супер», «ха-ха», «ух ты!», «сочувствую» и «возмутительно», связаться с теми, кто упомянул нас, отслеживая изменения в семейном положении других, подписаться на лидера мнений, получить уведомления, создавая слайд-шоу из своих аватаров, поделиться фотографией, теряясь в двухпотоковой реке новостной ленты, решая, кому из френдов ограничить доступ к просмотру обновлений, посмотреть что-то по рекомендации, отредактировать фотографию обложки, придумать максимально кликабельные заголовки, попереписываться в чате с друзьями, замечая, что «1 326 595 людям нравится эта тема».

Социальный нетворкинг – больше, чем просто доминирующий дискурс. Нам нужно увидеть то, что существует помимо текста и картинок, и включить в это понятие софт, интерфейсы и сети, которые зависят от технической инфраструктуры, состоящей из офисов, консультантов и уборщиков, кабелей и жестких дисков, работающих в тесной согласованности с движениями и привычками связываемых между собой миллиардов людей. Внимание академических исследователей интернета сместилось с утопических обещаний, заявлений и критики в сторону набрасывания карты того влияния, которое социальные сети оказывают на общество. Везде от digital humanities до data science мы видим переключение интереса ученых с вопросов «Почему?», «Что?» и «Кто?» на (единственный) «Как?» От социальности причин к социальности сетевых эффектов. Новое поколение исследователей-гуманитариев попалось в ловушку «больших данных», все свое время они тратят на описание пользовательского поведения, производя усладу для глаз голодной до картинок аудитории.

Сами того не заметив, мы перешли на новую, еще не имеющую названия стадию, в эру гегемонии платформ социальных медиа как новой идеологии. Продукты и услуги, конечно, всегда были подвержены влиянию идеологии. Мы научились «считывать» идеологию в них. Но в какой момент мы можем с уверенностью сказать, что они стали идеологией сами по себе? Одно дело заявить, что основатель Facebook Марк Цукерберг – это идеолог, работающий на американскую