(не) Рабыня для двоих (СИ) - Тоня Рождественская

так внезапно, по телу пробежал микроток, а дыхание участилось, хоть, казалось, дышать чаще она была уже не способна. Все вдруг так закрутилось. Буквально минуту назад она беспечно резвилась в воде, смывая с уставших конечностей недельную утомленность, и вот они уже прячутся тут от нависшей прямо над ними опасности. И эта опасность словно оголяла все чувства, придавая им куда больше красок, делая их ярче и ощутимее.

Мужчина отстранился на мгновение, и на его взволнованном лице отразилось удивление. Будто бы он только сейчас понял, что находится в пещере не один. Элла почувствовала горечь при этой мысли. В то время, как для него она была словно бестелесная тень, ей казалось, что их укрытие просто-таки наполнено его существом. Особенно когда он, вдруг, оказался в такой близости от нее.

Она посмотрела в его карие глаза и ей на секунду почудилось, что в них промелькнуло нечто чуть более предвзятое, чем простая констатация ее существования… Но в это мгновение до них донеслись восторженные вопли дикарей, находившихся совсем рядом с тем местом, где они скрывались. Девушка вздрогнула, вспомнив, что оставила свое платье недалеко от пещеры, и испуганно выпалила.

— Мои вещи!

Теодор замер и на его лицо наползла знакомая маска ледяной собранности. Элла было решила, что он сейчас накричит на нее за эту оплошность, но тот молчал. Он постоял пару мгновений, раздумывая над ситуацией, после чего осторожно выглянул из укрытия.

Элле казалось, что стук ее сердца, бешено бившегося в груди, так сильно отдавался по сводам пещеры, что преследователи уже давно услышали его. Повинуясь ужасу, полностью охватившему ее сознание, она вжималась в холодную стену, будто бы пытаясь врасти в нее. Будто бы надеясь, что так ее не найдут.

— Беги! — вдруг яростно закричал Теодор, хватаясь за клинок, и она побежала.

Она бежала так быстро как только могла. По воде, по камням, по острым побегам сухой прибрежной травы, не обращая внимания на то, что ее голые ступни начали кровоточить. Страх в ее голове пульсировал так яро, что она не слышала ничего, кроме этого набата — ни звуков разразившей битвы, ни топота погони. Она бежала, бежала, бежала… Ветки хлестали ее по лицу, оставляя на нем красные следы, но эта боль была ничтожна по сравнению с кошмаром, который крутился в ее мыслях ужасающей каруселью.

И вот она уже было решила, что опасность миновала, что ей удалось оторваться настолько, чтобы быть в безопасности. Но не успела Элла даже оглянуться, как ее резко и довольно чувствительно схватили за запястье. Импульсом девушку рвануло в сторону, и она впечаталась лицом в чей-то каменный торс. В нос тут же ударила вонь пота, нестиранной рубахи и прогорклого пойла. Знакомые ароматы доброй половины посетителей «Золотого лепестка». В смысле отнюдь НЕ доброй его половины… Эллания подняла взор и с ужасом увидела ухмыляющуюся красную морду, украшенную не лучшего качества татуировками и густой нечесаной бородой. А рядом маячили еще двое таких же отъявленных красавцев, один лучше другого.

— От нас не убежишь, милашка, — ядовито сказал мужлан и далеко не нежно схватил девушку за подбородок, поднимая на свой уровень.

Элла зажмурилась от боли, омерзения и дикого страха. Она отчаянно пыталась сконцентрироваться, чтобы вызвать хоть немного своих спасительных разрядов, но несмотря на то, что Тео деактивировал кристалл и утром у нее прекрасно это получалось, сейчас отчего-то несчастная не могла создать ни единой крохотной вспышки.

— Оприходуем ее прямо здесь? — с надеждой спросил кто-то рядом, отчего у Эллы внутри все перевернулось.

— Ты же слышал, что сказал Одарас, — ответил другой. — Мы должны доставить их в лагерь.

— Нет, — прошипел тот, что держал девушку. — Его доставим в лагерь. А для этой добычи у меня есть другая идея.

— Но Одарас…

— За нее от Одараса мы не получим ничего! Хватит с него и сынка Вассетов.

— А что мы ему скажем?

— Скажем, что девчонка не выжила. Он найдет еще много новых, чтобы расстраиваться по этому поводу.

— Ну тогда оприходуем ее сейчас? — снова с нетерпением повторил первый.

— Обойдешься, — рявкнул дикарь и потрепал Эллу за щеку, отчего ту сразу засаднило. — Эх, хорошенькая! — он чуть приблизился к девушке и с аппетитом вдохнул. — А пахнет!

Элла в очередной раз сморщилась от этой неприятной демонстрации внимания к ее персоне.

— Но им нужен не порченный товар, — продолжал тем временем тот.

Бандит бесцеремонно покрутил Элланию вокруг оси, с пристрастием оглядывая ее, и пару раз весьма чувствительно ущипнул.

— Не трогай меня! — возмущенно воскликнула та, на что тот лишь довольно оскалился.

— Ладная деваха, — заключил он чрезвычайно довольно. — За нее Азиз отвесит кругленькую сумму.

— Что? — испуганно спросила Эллания.

Мужчина опять приблизился и схватил девушку за подбородок, поднося ее лицо совсем близко к своему. Его подельники мерзко захихикали.

— Думаешь, что тебе повезло, красотка? — спросил он. — Очень скоро поймешь, что лучше бы тебе было остаться с покинутыми!

— Что это значит?! — не сдавалась Элла.

Но дикарь не ответил. Он жадно лизнул ее порез на щеке, слишком очевидно наслаждаясь тем, как девушка внутренне сжалась, после чего еще раз обнюхал ее, будто дикий зверь, и, вдруг, неожиданно отпустил, отойдя в сторону.

— Бери, — сказал он товарищу приказным тоном.

И больше Эллания ничего не слышала…

Глава 10. Непонятные сны

Элла с трудом приоткрыла глаза и ей показалось, что она была окружена толпой ёжившихся от страха людей. Вокруг царил полумрак и тяжелая атмосфера угнетения. Но она не успела ровным счетом ничего понять, потому что силы отчего-то совсем покинули ее и она вновь впала в забытье.

В этом бреду девушке казалось, что ее качают волны и что она слышит скрип корабельных снастей, даже чудился смутно знакомый запах соли. А еще доносились человеческие крики и разрезающие воздух хлопки бича. Спасительный сон о красивой стране и том самом мужчине все не приходил. И вместо умиротворения и покоя, ее сознание зиждилось где-то в тревожной темноте.

Девушка не имела никакого понятия, сколько времени прошло с того момента, как ее одолела эта странная слабость. Иногда ей казалось, что она пробуждалась, но образы были так размыты и обрывочны, что вполне могли быть лишь деталями путанного сна.

— Она больна? — слышалось ей откуда-то издалека.

— Утомлена долгой дорогой. Ей нужно отдохнуть, и она придет в себя… Поверьте, это превосходный экземпляр! Кроткая, послушная, сама нежность! Посмотрите на нежную кожу — будто слоновая кость, и такие очаровательные глаза невероятной голубизны. Будто небо Аллористана!

— Ты знаешь, что тебя ждет,