Город любви - Сьюзен Нэпьер

Держись подальше от меня и от всего, что меня касается...

— Вероника, это мой пасынок, Люсьен Ридер, — сказала Мелани с оттенком гордости. — Люк сперва жил с нами, а когда ему исполнилось шестнадцать, уехал учиться в Оксфордский университет. Он остался в Европе, занялся бизнесом, но в душе считает себя новозеландцем!

О боже, я провела эту безумную ночь с пасынком Мелани!

Вероника думала, что он, возможно, британец или канадец, но и мысли не допускала о том, что ее экзотический «француз» родился с нею на одной земле! Девушка почувствовала, что ее предали. Какое нелепое ощущение! И как, наверное, он смеялся над ней там, в Париже!

Люсьен не стал притворно вежливо пожимать ей руку. Он обнял ее и прижал к своей груди. А затем стал целовать в щеки — один, два, три раза, каждый раз стараясь коснуться и мочки уха, где у нее, как он знал по опыту, была особо чувствительная эрогенная зона.

Вероника издала беззвучный вскрик, вспыхнула и едва не задохнулась, и тогда он отпустил ее, но по-прежнему оставался в угрожающей близости.

Старушка Зоя закашлялась, а Мелани, немного растерявшись, продолжала их знакомить.

— Люк, это сестра Карен, Вероника. Она очень отважно и самоотверженно бросилась закрывать ту брешь, которая возникла после моего падения, и настояла на том, чтобы быть моей правой рукой, пока я провожу исследования для новой книги...

Кто? Я? Вероника так изумилась, что даже не попыталась объяснить, как все было на самом деле. Старушка закашлялась во второй раз, но этот звук был больше похож на удушливый приступ смеха.

Мелани бросилась заполнять паузу, прежде чем та успела стать неловкой.

— Мы думали, что Люк приедет лишь через несколько дней, но он появился совсем незадолго до тебя, Вероника, и сразу отправился спать! Не удивительно, что он так утомлен, — это его первый нормальный отпуск за много лет. Мало того, что он так напряженно работал, — теперь еще и этот стресс... — Она внезапно замолчала, прикусив губу, и бросила виноватый взгляд на своего пасынка.

— Не волнуйся, Мелани, у меня есть надежный способ справляться с потрясениями, — успокаивающе сказал он, не сводя глаз с бледного лица Вероники.

— Неужели ты занялся йогой...

— Не надо быть такой наивной, Мел, ведь он мужчина двадцати девяти лет, в самом расцвете сил, — хихикнула Зоя. — Он имеет в виду любовь.

— О! — Мелани, казалось, занервничала. — Ведь ты не позволишь втягивать себя в еще более запутанные отношения, да? — неуверенно произнесла она.

— В те отношения, о которых ты тревожишься, — нет, — сказал он к явному облегчению мачехи. — Не забывай, что меня не было в Лондоне последние несколько дней.

— О, конечно, ты решил забыть обо всем и приехал в Париж. Значит, вы с Вероникой оказались там, в одно и то же время! Удивительно, как вы не наткнулись друг на друга. Ведь именно Люк, имея квартиру в этом доме, убедил нас тоже купить в нем квартиру, — обратилась она к Веронике. — Благодаря ему, мы купили ее за хорошую цену. Ведь он беспощадный делец!

— А выглядит таким безобидным, — не удержавшись, съязвила Вероника. Он все еще смотрел на нее взглядом хищника, намеревающегося цапнуть свою жертву.

— Я всего лишь ласковый пушистый кот, — промурлыкал Люк. — На самом деле мы с Вероникой действительно встретились и даже немного погуляли вчера по улице Бираг. Она хотела узнать, откуда лучше всего виден салют.

— О, как жаль, что ты не сказал нам о своем приезде в Париж, Люк. Я бы предложила тебе взять Веронику под свое крылышко, — невинно произнесла Мелани. — Ведь она, насколько я знаю, впервые приехала в этот город.

— Я понял это, когда она, словно школьница, пыталась объясниться по-французски.

Губы Вероники сжались.

— Я думала, что ваш сын — француз, но он не потрудился разуверить меня в этом.

Мелани совсем растерялась, но тут вмешался ее муж.

— Пойдемте попробуем вина, который привез Люк, — сказал Майлс, увлекая всех к столу, за которым уже сидели Ашли и Росс.

Люк взял под руку Зою, чтобы проводить старушку к креслу, и Вероника чуть не подпрыгнула, когда другой рукой он взял под локоть ее.

— Расслабься, — пробормотал он, и черные волосы коснулись длинных рыжих локонов девушки. — Не подпрыгивай так, иначе они заподозрят неладное.

— Я думала, что ты какой-то злоумышленник, — проговорила она сквозь стиснутые зубы.

— Но я ведь принял тебя за назойливую журналистку. А ты действительно не читала ту газету. Ты даже сейчас не представляешь, кто я такой. — Люк явно наслаждался неведением Вероники, и это ее разозлило.

— Неужели? — пробормотала девушка и, высвободив свою руку, опрометчиво быстро уселась на стул между Софи и Мелани.

Люк подождал, пока она как следует не усядется, взял свободный стул и втиснул его между ней и Софи. Волей-неволей Веронике пришлось подвинуться, но места все равно было маловато, и он теперь невзначай мог коснуться ее плечом или и ногой под свисавшей скатертью.

Софи, сначала немного застенчиво, стала забрасывать Люка вопросами, на которые тот терпеливо отвечал.

— Они переписываются по электронной почте, — поведала Мелани Веронике. — Не знаю, как Люк находит время, но он даже помогает ей выполнять домашние задания... Он делает для Софи больше, чем ее старшая сестра, — добавила она, внимательно взглянув на другой конец стола.

— Люк — гений, ему это легко, — небрежно бросила Ашли. — Лично я не очень хорошо училась в школе. Я артистическая натура — работаю в зрительной плоскости.

— Занимаетесь живописью? — вежливо поинтересовалась Вероника.

Ашли покровительственно взглянула на нее.

— Я не живописец. Не ограничиваю себя общепринятыми мертвыми рамками. Я занимаюсь дизайном окружающего нас пространства — наполняю его различными элементами и скульптурными формами.

— Ашли — художник по инсталляции, — пояснил Люк, сжалившись над смущенной Вероникой.

— О, простите, Ашли, я совершенно не разбираюсь в современном искусстве, — робко оправдывалась Вероника.

— Искусство инсталляции находится сейчас в фокусе внимания спонсоров, — заявил Росс, наливая себе еще один бокал вина. — Может быть, Ридер, ты используешь свои финансовые связи, чтобы помочь Аш выставить свои работы? — обратился он к Люсьену с заискивающей улыбкой, свидетельствовавшей о том, что он вполне осознает ценность подобных контактов.

— Может быть. — Тон Люсьена был учтивым, но уклончивым, и Вероника ощутила его инстинктивную неприязнь к этому человеку.

Ашли вспыхнула.

— Люк теперь миллиардер, и он способен спонсировать меня сам, если он не филистер, — сказала она, небрежно качнув толовой.