Дом стекла и света - Марк Хармс

вновь зашумели, но уже организованно – люди скандировали “Хэйл! Хэйл!”, подняв высоко вверх свои яркие экраны, так что казалось, будто Питер очутился в каком-то футуристическом лесу. Его имя кричали все – молодежь, дети и старики, мужчины и женщины, те, кто был хмур, и те, кто был весел и радостен – все они слились в одном слове – Хэйл, словно приветствуя своего бога. Лицо глядело на Питера отовсюду – со стен домов, с голограмм у магазинчиков, с дронов, жужжащих в воздухе, даже с одежды жителей – словно он видел его, невидимого и распыленного, и прощал его за его желание докопаться до правды. Как же много он значит для этих людей!

Питер взглянул прямо в лицо Хэйла – молодое и гладкое, без единой морщинки, с улыбкой человека, твердо уверенного в том, что в жизни не бывает неразрешимых проблем, с глазами, в которых, несмотря на юный возраст, были видны мудрость и великие душевные силы. Когда Блок смотрел на его огромное лицо, нависшее над ним с изображения на стене игольчатого небоскреба, в его голове пропадали все мысли, и хотелось только любить его, этого умного и уверенного во всем юношу, хотелось поклоняться ему, хотелось обожествлять его и кричать его имя вместе со всеми остальными! “Я верю в вас. У вас все получится!”

“Неужели Хэйл так ужасен?” – подкралась к Питеру скользкая мысль. Он попытался закрепить ее в себе, но в голове будто поселился ветер, изгоняющий все подозрения, оставляя только одну истину – как был велик и могуч Хэйл. Но в этом чувствовалось что-то чужеродное…

“Хэйл… Сводит людей с ума…” – Питер продолжал развивать эту мысль, причиняя себе невероятную боль. Разрушать построенную кем-то правду было мучительно тяжело. “Экраны… заманивают… Старик… Говорил, что экраны внушают любовь… Внушают любовь. Внушают!”

– Я не верю тебе, Хэйл! В этот раз ты не сможешь меня обмануть!

Одинокий голос прозвучал словно гром среди ясного неба. Люди шарахнулись в разные стороны от него, а Питер Блок смело глядел прямо на экран, полностью занятый улыбчивым лицом владыки Дома. Но вот Хэйл нахмурился, морщины прорезали его лоб – он вглядывался в толпу, пытаясь найти и наказать осмелевшего сыщика. Люди вокруг шептались:

– Вы слышали?

– Кто это?..

– Какой дерзкий!..

– Кто он?

– Никто не смел так разговаривать с Его Великолепием!

– Мне это не послышалось? Он назвал Его Великолепие по имени?

Хэйл, не найдя невидимого врага, перевел взгляд куда-то вверх. На лице его снова появилась дерзкая улыбка:

– Я узнаю эту смелость. Это ты, Питер Блок, однажды просветлевший и вновь погрязший в своем безумии! – его ядовитый голос просачивался в уши, словно змея. – Покажись, и мы сможем с тобой поговорить!

…Он словно сбросил с себя оковы. Как же умело вся индустрия Дома внушает своим жителям ложные ценности! Экраны – вот настоящая опасность. Из них исходит лживая, навязанная любовь к ложному богу Хэйлу, которая превращает человека в еще одного муравья в этом огромном муравейнике из стекла и света! Остальные не могут осознать этого просто потому, что находятся под постоянным его влиянием – влиянием его экранов и заполняющей всю голову рекламы! Чем они отличались от рабов?.. Они и были рабами, но рабами нового поколения – им не нужны были надзиратели, а их владыки не угнетали их, а приободряли, жители были опьянены свободой и переполнены мыслями и идеями, посеянным чужой рукой, а постоянная реклама заполняла собой всю голову – то место, которое хранило все самые сокровенные мысли и чувства каждого человека!

Хэйл, видимо, поняв, что Питер не будет раскрывать себя, гневно насупился:

– Если ты не хочешь сам показаться мне, в таком случае… Найдите его! Он – опасный диверсант, шпион и убийца!

В толпе стали мелькать полицейские каски. Питер понял, что ему нужно удирать, иначе он попадется, и тогда его миссии будет конец. Не желая больше слушать Хэйла, зажав уши и закрыв глаза, Питер убежал в переулок, проредив толпу. Люди недоуменно озирались ему вслед, продолжая шептаться и сплетничать:

– Вы слышали?

– Тот самый Питер Блок?

– Диверсант?

– Последний герой?

– Шпион?

– Великий сыщик?

– Убийца!

– Тот, кто не подчинился Его Великолепию?..

– Кажется, Его Великолепие… боится его?..

В переулке ему снова стало легче, как в тот раз, но, слава богу, кошмар больше не напоминал о себе. Он побрел меж домов, заглядывая в окна случайным людям, которые уставились в экраны с Хэйлом, словно ожившие мертвецы, а на лицах их застыл абсолютно детский восторг.

– Питер? – внезапно раздался чей-то голос позади него. – Питер Блок?.. Это ты?..

Питер резко обернулся, а в голове его, словно испуганная птица, была только одна мысль: неужели Отто со своими всевидящими очками настиг его?..

К счастью, это был не Отто и не полиция – полное тяжелое тело, лысая макушка, брюки и рубашка разных цветов, в руках – потухший экран. Этот человек казался ему знакомым… В руках он держал черные очки, через которые и увидел сыщика. Окружающие их люди словно и не замечали никого около себя.

– Кто ты? – приготовившись бежать, быстро спросил Питер.

– Уильям! Ты что, не узнаешь меня? – он побежал к Блоку, но, увидев, что тот уже готов дать деру, остановился, умоляюще протягивая руки. – Я… Я не причиню вреда! Я же Уильям, Питер! Помнишь меня? Мы вместе пришли сюда, чтобы разобраться, что творится в Доме. Теперь вспомнил?

8. Обманутые Хэйлом

– Нас было пятеро – ты, я, еще Блейк, Эдриан и Винкерс, – говорил Уильям, разливая чай по квадратным стаканам. Он привел Питера в свой дом – квартиру с несколькими крохотными комнатками, в каждой из них горели экраны, к счастью, уже без Хэйла.

– Винкерс?.. – удивленно спросил Блок, пробуя чай. – Уж не тот ли это Винкерс, который…

– Да, это именно он ведет восстание шахтеров, – подтвердил Уильям.

– Но как произошло, что мы потерпели неудачу? Почему мы все разделились? И что стало с остальными?

– Я расскажу тебе, – ответил Уильям, садясь на стул напротив Питера и делая глоток. Он был в тех самых черных очках, какие были у Отто, и, видимо, прекрасно его видел. – Нас прислали сюда, чтобы узнать, как Хэйл добился такой власти и почему все люди рвутся в Дом, оставляя все свои нажитые ценности и продавая последнее, чтобы купить билет в один конец. Мы прибыли и узнали, что Хэйл использует телевизионные экраны, чтобы сделать население Дома послушным и верным ему. Затем мы добрались до самого Хэйла – вернее, мы нашли этаж, на котором он обитает.

Уильям замолчал.

– Ну, а дальше? – поторопил его Питер.

– А дальше начался пожар. Мы потеряли сознание, все, кроме тебя. Когда мы очнулись, ты уже был с нами, ты сказал, что мы ошибались в коварстве Хэйла, и что теперь ты во