Тс-с-с… - Андрей Фролов

— Да что ж ты молчал-то, сволочь?..

— А ты бы поверил?

— Ты нас всех такому риску подверг…

— Нет, внук, — плечи старика развернулись, он сел на стуле ровно. — Это вы сами, мои хорошие. Меня слушать не захотели. Но уйти в землю сырую, правнуков не повидав, я не мог…

— Выпускай коров. Пусть этот твой хозяин, — Димка сплюнул прямо на пол, — жрет буренек и проваливает в лес, кем бы ни был.

— Нет, родной, не выйдет. — Старик медленно, степенно покачал головой. — Он мою скотину без разбора не дерет. Иногда забирает, но меру знает. Когда долго не приходит, я сам в лес животину веду — то козочку, то свинку…

— Какая же ты сволочь… — прошипела Оксана, и Семен перевел взгляд на женщину. Удивленный взгляд, испуганный, будто и не ждал ее тут увидеть.

— Знаю, что не поймете. Убедить и не пытаюсь…

— Ты можешь с ним договориться, — вдруг отчеканил Дмитрий. Не хотел, но в заколоченное окно взглянул, словно оттуда опять могло рвануться что-то змеиное, похожее на струю дыма. — Значит, узнаешь, чего ему надо. Извиниться, что шумели? Я могу. Но хочу знать, как спасти семью и выбраться отсюда. Ты слышишь меня, старик?

— Ну вот, я уже и не дед тебе, а старик… — Семен Акимович потер ладони о штанины, как будто руки испачкал. — Слышу, Димка, слышу. Но последний раз говорю: пересидим до утра, Хозяин сам уйдет, он с полуднем не дружит. А дальше я уж как-нить грехи ваши замолю…

— Грехи?!

Димкина челюсть отвисла, и он неожиданно для всех захохотал. Заразительно, громко, волнами. Принялся лупить себя по бедрам, не обращая внимания на подсыхающие мозоли, которые опять закровоточили. Сгибался от смеха пополам, разгибался и ловил воздух широко открытым ртом — и снова хохотал, пока из глаз не брызнули слезы.

А затем истерика вдруг ушла, как не бывало.

Схватив старика за левое плечо, он рывком подхватил того со стула, поднимая в воздух. Из спальни тут же выступил ощетинившийся Буран, теперь скалившийся совсем иначе.

— А ну, отзови псину, пока оба целы, — проговорил Дима на ухо деду. Голос его изменился, стал чужим. — Пусть только дернется, я тебя этим молотком по стене размажу… — Он шустро наклонился и подхватил брошенный инструмент.

Семен, безвольно висевший в руке внука, легко щелкнул пальцами. Буран, с недоумением глядя на человека, покорно отступил во мрак спальни.

— Молодец, правильное решение… А теперь ты пойдешь туда и будешь просить своего хозяина , чтобы он нас отсюда выпустил! — Засунув молоток за пояс, Дмитрий принялся с лязгом отпирать дверные запоры.

— Димочка, а может, не… — Оксана испуганно прижала руки к лицу, шагнула к спящему на печи сыну.

— Заткнись! — рявкнул муж, не оборачиваясь. — Ты меня понял, дед?

— А чего бы тебе самому не сходить? — Висящий в руке внука легкой ветошью старик сумел посмотреть ему в лицо лукаво и с издевкой. — Поклонишься Хозяину, прощения попросишь, а там и узнаешь, чего ему нужно…

— Замолчи, — негромко отрезал Димка, больше стараясь на Семена Акимовича не смотреть. — Н-ну, пошел!

Он рывком распахнул тяжелую дверь в сенцы, поразившись темноте, окружившей избу. С того момента, как небо начало затягивать тучами, прошло не больше двух-трех часов. Несмотря на то что темнеет в июле совсем поздно, за сенным оконцем царила мгла, словно на улице стояла глухая январская ночь.

Вытолкнув деда Семена за порог, Дмитрий торопливо захлопнул створку и принялся возвращать засовы на место.

— Может, не надо было так с ним?.. — Оксана всхлипнула, но проглотила рыдания, чтобы не разбудить Артема. Мальчик, все еще не вернувшийся из забытья, сейчас был самым счастливым из всех четверых.

— А как надо? — злобно прошипел Дима, прислушиваясь к тишине снаружи. — Чтобы это тебя взяло или меня? Или детей? Если речь идет о жертве, то лучше малознакомый дед, чем жена или дочка!

— Господи, ты не можешь так говорить… что же мы делаем…

— Заткнись, Ксанка!..

Он осекся, что-то услышав. Осторожно подошел к заколоченному пролому, медленно наклонился. Ему в красках виделось, как условную баррикаду сносит прочь, а в лицо бросается щупальце тумана…

А потом послышался голос деда.

Тот негромко спрашивал, отвечал, спрашивал снова, но других голосов Дмитрий разобрать не мог. Происходящее закрутилось в его голове безумным хороводом, и он почувствовал, как неудержимо сходит с ума.

Ему было нужно немедленно прилечь, отдохнуть, набраться сил. А когда он проснется, то обнаружит, что ничего не было. Ни рычания, гасящего свечи. Ни выбитых ставен. Ни длинного и дымчатого, потянувшегося к его жене.

Он глупо улыбнулся, уже готовый провалиться в обморок, но тут в дверь постучали. Негромко, обыденно, как стучат соседи или добрые друзья.

Стук вернул Диму в реальность, ноги подкосились, по лицу будто ударили холодной вонючей рыбиной. Он вздрогнул, отшатываясь от пролома, схватился за молоток.

— Открывайте, родственнички! — дед Семен уже стоял в сенцах, дожидаясь позволения вернуться в свой дом. — Не взял меня Хозяин, как вы хотели.

— Не надо, папа! — похожая на привидение, Машка застыла возле печи, все еще глядя куда-то мимо отца. — Не впускай. Ты же знаешь, как бывает. Мы все знаем, мы же кино видели. Это теперь не дед. Не впускай его, пожалуйста…

— Да я это, я, Димка… — Семен, казалось, слышал их всех. — Знаю я теперь, чего Хозяин хочет. Так что, если не передумал уехать, впускай.

Закусив губу, Дмитрий покачал молотком. Взглянул на жену, но мельком, как на пустое место. Опустил инструмент на лавку, взял свечу, задумчиво прошел в спальню. Буран, зарычавший навстречу, в конфликт все же не вступил, ретировавшись под кровать.

Поставив свечу на тумбу, Димка приступил к поискам. Выдернул пару ящиков шкафа, переворошил тумбочку. Нашел увесистый патронташ. Стараясь не поворачиваться к собаке спиной, вернулся в горницу. Подобрал ружье, перезарядил.

— Папочка, это не поможет… — Машка по-прежнему стояла в полный рост, напряженная и бледная. — Это больше не дедушка…

— Открывай, — глухим голосом, которого Оксана не узнала, бросил Дмитрий жене, прицеливаясь в дверь. — А ты, дед, входи медленно. Не спеши.

— Конечно, внучок.

Оксана, в глазах которой плескалось целое море мольбы, нерешительно подошла к порогу. С натугой сняла засовы, толкнув дверь, испуганно отшатнулась.

Дмитрий взвел курки.

Семен вошел неспешно, как и обещал. Притворил за собой дверь, даже замки закрыл. И устало уселся на лавку, положив руку на спортивную сумку с подарками. Подумать только, каких-то несколько часов назад они хвастали ему своими гостинцами, расхваливая теплые носки и дорогой коньяк…