Спасите наши души - Евгения Михайлова

– Скажи только мне. Это ты убила Наташу?

Глава 11

Ирма с вечера готовилась к визиту к следователю. Долго выбирала наряд. Остановилась на черном костюме. Затягивающийся на талии и расклешенный на бедрах жакет с двумя пуговицами под грудью, узкая юбка с высоким разрезом спереди. И красная блузка с воротником стойкой и пышным жабо из черных кружев. Она долго разглядывала все на свет, снимала крошечные ворсинки, гладила на ночь и повесила на стул, обильно сбрызнув духами. Все выглядело просто супер. Кашемир, шелк, кружева ручной работы, как Ирма всем говорила. Работа одного элитного дизайнера. Она на самом деле очень гордилась этим ансамблем, поскольку каждую вещь вытряхнула в разное время вместе с душой у заведующего магазином «Секонд-хенд». Этот заведующий уже не знал, что он испытывает к своей постоянной покупательнице: признательность или ненависть. Предоставленная им ей сдуру скидка росла с каждой покупкой. Покупок была масса. Скоро получится, что он ей должен. Она роется в каждой поставке по многу часов. Больше всего любит вещи с этикетками. Это как раз из тех. Ирма дома с удовольствием прочитала начальную цену, посмотрела состав: чистейшая синтетика. Как всегда, восхитилась. Ну, как делать стали! Скажи кому – не поверят. После чего уничтожила этикетки, будто опасные документы.

С утра она делала питательные маски, лежала в ванне с ароматическими солями, тщательно мыла голову, принимала прохладный душ, укладывала волосы феном. И постоянно набирала номер Стеллы. Абонент был недоступен.

С двенадцати Ирма уже занималась макияжем, продолжая звонить. В час она задумчиво выдвинула ящик стола, изучая свою наличность. Брать такси или ехать на метро? К сожалению, придется вызвать такси, поскольку этот костюм можно носить только с сапогами на высокой шпильке. В метро не получится. У Ирмы все сильнее болели и отекали ноги.

Ровно в три часа Ирма, большая, яркая и взволнованная, нарисовалась на пороге кабинета Сергея Кольцова.

– Я Ирма Георгадзе, – произнесла она громким, низким голосом. – Вы меня вызывали.

– Да, проходите, пожалуйста, садитесь.

Ирма величественно села, закинув ногу за ногу.

– Я прошу прощения, вам не звонила девушка Стелла? Вы вызывали ее вместе со мной, но я не смогла до нее дозвониться.

– Я никого не вызывал вместе с вами. Если вы имеете в виду Серафиму Гулькину, то она позвонила, что сможет приехать только завтра, так как ее с работы не отпускают.

– Не поняла. При чем здесь какая-то Серафима Гулькина?

– Это имя и фамилия девушки, которую вы по форуму знаете как Стеллу. Если мы с вами говорим об одном и том же человеке.

– А. Да, Стеллочка сказала, что ее назвали каким-то уродским именем, я просто его не запомнила. А почему она мне не позвонила? И почему у нее телефон недоступен?

– Извините, не знаю. Мы можем начать разговор? Давайте вы будете сначала говорить без вопросов. Просто все, что знаете о Наталье Сидоровой, по форуму – ТИМ.

– Я сама расскажу. Я только должна объяснить, что все подонки и убийцы Интернета уже много лет охотятся за мной. Мне не прощают, что я любого порву за больного ребенка, несчастного старика, бомжа, бездомную собаку…

Сергей понял, что это надолго, постарался расслабиться, нащупать какую-нибудь из своих мыслей по делу, которые пока не развивались из-за нехватки времени, и подтолкнул себя к этому процессу. Аккомпанемент ему не мешал.

Геннадий вышел из офиса, сел в автомобиль, собираясь поехать в свой ночной клуб «Логово», но вдруг передумал и поехал в другом направлении. Остановился он у старого, отреставрированного дома по Ленинградскому проспекту. Позвонил по телефону.

– Привет. Ты дома?

– Да. Честно говоря, не ждала тебя, как, впрочем, и никого другого. Устала, будто собака.

– Но подняться можно?

– Ну, давай, раз приехал.

Когда хозяйка открыла дверь, Геннадий дружески прикоснулся щекой к ее щеке.

– Извини, что не предупредил. Спонтанное решение. Чаем угостишь?

– Могу даже чем-то покрепче.

– Все равно.

– Пива холодного хочешь? Есть хорошее.

– Да, конечно.

Когда Ирина Менделеева, давняя подруга и соратница по разным бизнес-проектам, шла к нему с подносом, на котором стояли бутылки и тарелочки с закуской, он задумчиво ее разглядывал. Когда-то она его учила жизни. Это она объяснила ему, что на проценты от сделок с недвижимостью не проживешь. Примочка в том, чтобы прикарманить эту недвижимость целиком. Куда только они не отправляли собственников-лохов. В забытые богом деревни, в бараки, откуда даже крысы ушли, в дома престарелых… Неплохо зарабатывали, но дело было грязное. Постоянно этим зарабатывать – значит, себя не уважать, не расти… А Ирка, наверное, остановиться не может. Она вообще ни в чем не знает меры. Гена пристально взглянул на ее оплывшее лицо, дряблую шею, обвисший живот – и мысленно содрогнулся: как я с ней мог спать, черт меня подери? Она ведь и смолоду была не намного лучше. Просто он тогда только начал подниматься из нищеты. Пьянел от одной мысли о наживе. Ирка стала для него подарком судьбы. Они ведь на самом деле друг друга хотели, как близкие люди, связанные всем.

Он выпил пива, бросил в рот горсть соленых орешков, взглянул ей в глаза:

– Ну, и что ты думаешь по поводу убийства Наташи?

– Мне кажется, это не ты, – неприятно хмыкнула она.

– С юмором у тебя всегда было плохо. Так что ты думаешь на самом деле?

– Да что особенно заморачиваться?.. Узнаем рано или поздно. Ну, думала, конечно. Кому она здорово мешала? В первую очередь твоей жене. Но у Верки, во-первых, кишка тонка, во-вторых, она еще не совсем с катушек слетела. Хотя дело к тому идет.

– Ты о чем?

– У нее паранойя. Или шизофрения. Ты замечаешь, как она на людей смотрит? Когда мы в последний раз с Мальчиком к тебе в «Логово» приехали, она вызверилась на меня, как полная маразматичка. Я даже близко подойти побоялась. Мальчик тогда спросил: «Что это с ней?»

– Ну, твой Мальчик, конечно, специалист по маразматичкам. Лет-то ему сколько? Ты не в детском саду стала себе сожителей снимать? Имя-то у него есть или тебе так удобнее, чтобы не путаться?

– Не твое дело. Мальчика оставляем в покое. Ты меня спросил, я отвечаю. Если твоя жена не убивала эту б…ь, стало быть, ее прикончил мужик, с которым она спала.

– Думаешь? А зачем ему? Если бы у нее был законный муж, тогда понятно. А своего мужика она могла неплохо содержать.

– На твои деньги.

– Ну, это неважно. Если допустить, что он был, то могла и содержать. Зачем ему убивать?

– Ревность, е-мое! Или ты, кроме бабок, уже ничего не знаешь, не понимаешь? Из-за ревности убивают так же часто, как из-за денег.

– Будем считать, что тебе виднее. Ира, что делать-то будем? Оба бутика – Наташины. Стало быть, они уже не мои, и ты, возможно, останешься без работы.

Ирина долго молчала с загадочным выражением лица. Затем ровно произнесла:

– Они не твои, Гена, однозначно. Потому что они мои. Понимаешь, так получилось, что совсем недавно Наташа подписала мне на них дарственную. На всякий случай. Просила тебе не говорить. Не знаю уж, по какой причине. Но вот такие дела.

– Ты врешь, – Геннадий дрожал от гнева и презрения. – Если дарственная существует, значит, ты смастерила ее после Наташиной смерти. Если до, значит, Наташу убил не мужчина. Или мужчина, которого наняла ты. Или Мальчик…

– Оставь Мальчика в покое, по-хорошему тебя предупреждаю.

– Ты меня предупреждаешь?! Слушай, мастер криминальных дарственных, ты не на того напала. Скажи быстрее, что на понт берешь, пока я тебе башку не открутил.

– Дарственная существует. А насчет башки… Давай. И сразу иди с чистосердечным признанием. Потому что за тобой придут через пять минут.

Геннадий достал дрожащими руками сигареты, закурил.

– Ира, поговорим спокойно. Ты ж понимаешь, что та дарственная, какая есть у тебя, у меня завтра утром тоже может появиться.

– А моя уже появилась. Ты в суд подашь – разбирать, что, как да откуда? На чьи деньги магазины покупались, кто вкладывал в их развитие? Его ведь можно и найти, того несчастного, которого ты шантажом заставил бабки отстегнуть. И не только шантажом, раз он потом с амнезией полгода по больницам валялся.

– Какая же ты мразь! Знаешь, независимо от того, что ты сейчас делаешь и что я решу, скажу тебе просто так. Меня тошнит от одной мысли, что я спал с таким уродом. И моральным, и физическим.

Геннадий взглянул на Ирину и содрогнулся. Она выпрямилась, уставилась на него белыми от ярости глазами. Прошипела:

– Ты не представляешь, что сейчас сказал. Я убью тебя. Пока живи, мучайся, но однажды я тебя убью. Помни об этом каждую минуту.

Глава 12

Сергей с интересом слушал свою необычную собеседницу. Алиса Георгиевна Голицына, бывшая балерина, по форуму Голд. Она встретила его, сидя в глубоком кресле, ноги укутаны пледом. Лицо красивое, правильное, глаза холодноватые – сразу и не поймешь, что в них: то ли высокомерие, то ли боль…