Тень девятихвостой лисицы - Смородинский Георгий

Ладно… С этим понятно… Я с сомнением посмотрел на лежащий у ног труп, огляделся и, схватив мертвого они за лапу, потащил его к паутине.

Нет, конечно, всех следов так не скрыть, но, когда в лесу полно волков, не стоит оставлять бесхозные трупы. Кровь, конечно, останется, но если тела не будет, то и делать тут хищникам нечего. Ну а паук мне помог, так почему бы не подкинуть ему ещё немного еды?

Дотащив с этими мыслями тело, я швырнул его в паутину и потом проделал ту же операцию с головой.

Паук не заставил себя долго ждать. Затрещав костями, он потянул тушу наверх, а дальше…

– С-спасибо, Темный, – прошелестело у меня в голове. – Я этого не забуду…

– Пожалуйста… – придержав челюсть, мысленно произнёс я и, мгновение поколебавшись, поинтересовался: – А почему я Темный?

Ответа не последовало. Паук, наверное, был уже занят едой, ну или просто решил промолчать, осознав мою беспросветную тупость. Темного назвали Темным, и чего тут может быть непонятного? Ладно, не хочет говорить, и не надо. Как-нибудь переживу…

А вообще забавно… Ведь это первый паук, который поблагодарил меня за угощение. Ну да… В детстве на даче я часто подкармливал пауков мухами, и они, наверное, тоже были мне благодарны. Возможно, кому-то это покажется мерзким, ну и плевать. Демоны ничем не отличаются от насекомых. Мухи-то меня хотя бы не хотели убить и сожрать, только кусались…

Тяжело вздохнув, я огляделся, и мой взгляд остановился на лежащей в траве палице. Подойдя, я подобрал оружие демона, внимательно его рассмотрел, пожал плечами и усмехнулся. Человеку такой дрын бесполезен – у меня даже пальцы на рукояти не сошлись.

Грубый неотесанный кол с длинным железным навершием, по прикидкам, весил килограммов пять-шесть, и долго таким размахивать не получится. Кузнецу если только на переплавку отдать, но где тут в лесу найдешь кузнеца? Бросив дубину обратно на траву, я зябко повел плечами под налетевшим порывом ветра и направился к телу князя, попутно думая о словах паука.

Иоши, помнится, говорил, что Нактиса правильно называть богом Темноты, и, получается, его слуга – Темный? Ну да, наверное, но проблема в том, что тут каждый встречный видит во мне самурая Луны. Мика, Хона и еще вот паук… Он же тоже, наверное, ёкай? Блин, как же не хватает Иоши! Тануки был моим ходячим справочником… М-да… А еще с ним так прикольно бухать…

Подойдя к князю, я проверил его пульс и огляделся в поисках более подходящего места для ночлега. Нет, в таком состоянии Нори, конечно же, по фигу, где и на чем лежать, но неподалёку от нас из земли торчал муравейник. Сидеть и чувствовать, как по тебе ползают насекомые – занятие не из самых приятных. Мне дерьма хватает и так…

Не найдя ничего подходящего, я выбрался на открытое место и изучил стоящие вокруг поляны деревья. Обнаружив небольшую площадку возле кустов, удовлетворенно кивнул и отправился за князем, когда за спиной в небе мелькнула огромная чёрная тень…

– Берегис-сь, – эхом пронеслось у меня в голове, хлопнули за спиной огромные крылья, и тело сработало на рефлексах! Метнувшись в сторону, я попытался совершить кувырок, но чуть-чуть не успел… Крылатый монстр все-таки зацепил меня своими когтями!

Левое плечо рванула резкая боль, мощный удар развернул тело, мелькнули перед глазами верхушки деревьев… Стиснув зубы от боли, я вскочил на ноги, выхватил меч и бросился к промахнувшемуся чудовищу, которое, не рассчитав, рухнуло на траву между мной и кустарником.

Больше всего оно напоминало летучую мышь. Только вот не бывает мышей такого размера! Тут один размах крыльев не меньше десяти метров, а когти такие, что позавидует любой птеродактиль!

Неуклюже подпрыгнув на земле, тварь повернула ко мне свою обезьянью морду. В свете луны сверкнули горящие желтым глаза… Наверное, кого-то другого парализовало бы от ужаса, но у меня уже упало забрало и было плевать, кто впереди: африканский слон или доисторический ящер!

Не давая твари опомниться, я подскочил и нанес рубящий сверху по обтянутому кожей черепу! Будешь тут, сука, ещё летать! Лезвие меча без труда проломило кость над правым глазом чудовища, над поляной разнесся отвратительный хруст, нетопырь дернулся и сбил меня с ног ударом крыла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Больно приложившись о землю бедром, я откатился в сторону от бьющегося в конвульсиях чудовища, вскочил на ноги и тут заметил второго…

Ещё один крылатый монстр падал на меня с неба, и увернуться от этого уже не получалось.

Чуть больше секунды… Казалось бы, как мало… Но за это время можно решить, как ты хочешь уйти.

Резко размахнувшись мечом и дождавшись, когда крылья закроют небо, я ударил и удовлетворенно почувствовал, как лезвие погрузилось в мягкую плоть.

В следующий миг грудь обожгло болью, меня швырнуло на траву, мелькнула перед глазами луна…

Глава 4

Я очнулся и увидел перед собой юную девушку. Увидел нечетко – перед глазами плыло, но даже так можно было различить, что девчонка красива. Правильные черты лица, раскосые глаза, мягкая линия подбородка… Ангел? Что-то не припомню я ангелов восточного типа, да и волосы у них вроде бы светлые, хотя здесь, за неимением вариантов, они могут быть только такими…

Дыхание давалось с трудом, но никакой боли не было. Блин, меня ведь вроде сожрали? Или нет? Как я смог пережить атаку второго нетопыря? Он же точно не промахнулся!

Видя, что я очнулся, девушка ласково провела мне ладонью по щеке, улыбнулась и негромко, с хрипотцой, произнесла:

– Не волнуйся, воин, я обработала и перевязала твои раны. Чтобы полностью исцелиться, тебе нужно омыться в источнике Милосердной. Кина проводит тебя туда… – Сказав это, незнакомка улыбнулась, явив свету немаленькие клыки, и, отстранившись, добавила: – Я укушу тебя, и это придаст сил. Ты сможешь дойти до источника и отнести туда своего приятеля. Помни, что действие укуса вскоре пройдёт и ты вновь почувствуешь слабость.

Не, наверное, при других обстоятельствах я бы попытался сопротивляться, но в голове и перед глазами по-прежнему все плыло, тело не слушалось. Ангел оказался вампиром… М-да… Впрочем, в моем состоянии это не самая худшая смерть…

Очевидно, правильно истолковав мой взгляд, девушка снова улыбнулась, затем наклонилась, и я почувствовал на шее её прохладные губы.

В следующий миг горло обожгло так, словно на него плеснули напалмом. Горячая волна тут же растеклась по всему телу, сознание прояснилось.

– Прощай, воин! – эхом пронеслось в голове, я открыл глаза и никого уже перед собой не увидел.

Черт… Закашлявшись, я сел и с силой провел ладонями по лицу. Медленно обвел взглядом поляну.

Ощущение такое, словно меня и впрямь вмазали какой-то дурью. Тело покалывает, в мозгах полная ясность, боли нет и в помине! Удивительно, но пролежал я вроде недолго. Над лесом занимался рассвет, штаны были еще влажны после ночного купания. Смятая куртка валялась метрах в трех от меня на траве. Меч и пояс с ножнами – там же… Трупов вокруг не видно, князь лежит на том месте, где и лежал. Грудь Нори мерно вздымается, но… Что за бред?! Я резко опустил взгляд, выдохнул и осторожно провел ладонями по груди…

Интересно… Тело от живота до плеча оказалось стянуто эластичными бинтами или чем-то очень похожим! Материал на ощупь упругий, повязки чистые! И это при том, что верхняя часть штанов потемнела от крови! Блин!

Вскочив на ноги и чувствуя во всем теле невероятную легкость, я подобрал с травы куртку и ошарашенно оглядел свои повреждения. Охренеть… Шесть больших рваных отверстий и прореха на плече! Меня словно прошило очередью из крупнокалиберного пулемета! Крови потерял литра два, если не больше, и выжить после такого нельзя, но… Получается, мне не приснилось?! И эти крылатые твари, и ночная схватка, и девушка…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Зябко поведя плечами, я надел влажную куртку, повязал пояс, убрал в ножны меч и, подойдя к месту, где меня атаковала первая тварь, внимательно изучил траву.

Тут не нужно быть следопытом, чтобы заметить длинные рваные полосы, сломанные стебли и вырванный дерн. Самого чудовища нигде нет, следов волочения не видно, но трава вокруг густо припорошена пеплом. М-да… В Чертоге Смерти труп обезьяны превратился в песок, и тут, по ходу, та же херня.