Просто женаты - Патриция Коулин

— Хорошо, Ли. — Он ослабил галстук. — Я хотел сказать, что искренне сожалею о случившемся. У меня и в мыслях не было оскорбить вас — напротив, я был готов оплатить все ваши расходы. Надеюсь, добропорядочный мистер Грантли сообщил вам об этом?

— Он рассказал мне все.

— Предатель! — прошипел Рейвен.

— Потому что он служит Богу?

— Уилл? Как бы не так! Чаще всего он служит себе.

— Мистер Грантли посвящен в духовный сан!

— А кто, по-вашему, посвятил его… по крайней мере замолвил за него словечко?

— Он объяснил, что его благодетель вы. — Герцог удовлетворенно кивнул. — В таком случае принуждение с вашей стороны выглядит непростительным.

— Принуждение? — переспросил Адриан. — Да я в ту ночь был пьян! И его преподобие Уилл — тоже. Неужели он умолчал об этом? Все мы были навеселе. Колин вдруг вспомнил, как Реджи Плимптон овдовел почти сразу после женитьбы, вот я и подумал…

— Вы подумали: «Как удобно!» — оборвала Ли герцога, оскорбленная его попыткой оправдаться. — Да-да, мне известно о том, что вы замышляли! Вы считали, что нашли способ превратить брак в защиту от навязчивого внимания дам и при этом не обременять себя заботами о жене!

Адриан пожал плечами:

— Да, что-то вроде того.

— А поскольку я, на ваше счастье, была в забытьи, вы не удосужились спросить моего согласия или выяснить, как я отношусь к вашему решению. Мои мысли, чувства и желания не имели для вас ни малейшего значения! И правда, зачем было задумываться обо мне? Ведь вы же мужчина, джентльмен, пэр Англии! А я всего-навсего женщина, чьи жизнь и смерть зависят от ваших прихотей. И смею добавить, капризов рассудка, затуманенного вином!

Внезапно Ли с досадой заметила, что она дрожит. Она не часто теряла самообладание, в сущности, всегда избегая проявления любых сильных чувств. Эту встречу она все откладывала до тех пор, пока не сумела успокоить бурю в душе, вытеснить гнев здравым смыслом, а. горечь — тщательно продуманным планом. По крайней мере самой Ли казалось, что в этом она преуспела. Но теперь, когда она так нуждалась в рассудительности и уверенности, самообладание грозило покинуть ее.

Этого она не могла допустить; Она не четырнадцатилетняя девочка, которая трепещет под строгим взглядом отца. Она вовсе не собиралась обливаться слезами или умолять его. Следовало как можно скорее взять себя в руки и перейти к делу.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Ли приготовилась к наступлению.

Тут она обнаружила, что Рейвен наблюдает за ней с циничной усмешкой на лице. Его вид лишь укрепил Ли в своем решении.

— Вы закончили? — осведомился он.

— Да.

— Теперь вам легче?

— Нет. Легче мне станет, когда мы уладим злополучное затруднение, виновник которого вы.

— Стало быть, теперь это всего-навсего «злополучное затруднение»? А ведь всего несколько минут назад вы, герцогиня, относились к этому событию гораздо серьезнее и даже в доказательство пылко предъявили мне свое кольцо!

— Ваше кольцо, — поправила Ли. — Но при чем тут пылкость и серьезность? Рискуя разочаровать вас, ваша светлость, я все же замечу, что мы всего лишь супруги, а не любовники.

— Боже упаси! Такое мне и в голову не приходило! — Губы Рейвена сжались. — Но довольно препирательств! Перейдем к делу. Чего вы хотите от меня, герцогиня? Денег, драгоценностей? Собственный особняк в городе?

— Ни то, ни другое, ни третье, — отозвалась Ли, почувствовав, что наступил долгожданный момент. — Я требую только того, что вы пообещали мне при свидетелях и перед лицом Бога.

Рейвен озадаченно нахмурился.

— Быть моим мужем, — подсказала Ли.

Он стремительно вскочил, опрокинув стул.

— Вы предлагаете и дальше ломать эту нелепую комедию?

— Я ничего не предлагаю. Я требую, чтобы вы сдержали слово.

— Но это же абсурд! Мы даже не знакомы…

Ли тоже поднялась. Если герцогу вздумалось бушевать, ему придется смотреть ей в глаза.

— О том, что мы совершенно чужие люди, вам следовало задуматься, прежде чем обмениваться со мной клятвами.

— Никакими клятвами мы не обменивались! — возразил Рейвен. — Вы были на грани обморока.

— Кому об этом известно?

— Мне! — рявкнул Рейвен. — И всем, кто присутствовал на церемонии!

— А мне нет, — возразила Ли. — И мистеру Грантли тоже. Он заверил, что если бы не услышал мой голос, то был бы обязан прервать церемонию.

— То, что он услышал… — Рейвен осекся и раздраженно покачал головой. — Словом, об этом не стоит и говорить. Весь этот брак — фальшивка, и никакой суд не поверит вам, если вы попытаетесь доказать обратное.

— Вот именно.

Эти слова стали для Рейвена полной неожиданностью. На миг ему показалось, что он все перепутал и забыл, кто виновник всей этой истории.

Он метнул в Ли испытующий взгляд:

— Так чего же вы добиваетесь, мадам?

— Того же, что и несколько минут назад. Я хочу, чтобы вы сдержали свои обещания… по крайней мере на время.

— А если я откажусь? — поинтересовался Рейвен, скрестив руки на груди и с вызовом вздернув подбородок.

В этот момент Ли окончательно поняла, что любое проявление слабости или растерянности обернется против нее. Она распрямила плечи.

— Тогда я буду вынуждена погубить вашу репутацию — так, как вы погубили мою.

Рейвен громогласно расхохотался.

— Что в этом смешного? — с упреком спросила Ли, едва сдерживая гнев.

— Каждое слово! — отозвался он, вытирая выступившие от смеха слезы. — Мадам, если ваша цель — погубить мою репутацию, мне остается лишь пожелать вам удачи. За многие годы я сам сумел нанести по своей репутации пару чувствительных ударов, и теперь, боюсь, мое доброе имя навсегда запятнано.

— Мне хорошо известно, что вы пользуетесь славой…

— Подлеца? Развратника? Исчадия ада?

— Повесы. Но женитьба на умирающей женщине без ее согласия — поступок непростительный даже для титулованного джентльмена.

Рейвен пренебрежительно скривил губы.

— Вы были бы изумлены, узнав, что оправдать можно любое преступление — за определенную мзду.

Ли ахнула, встревоженная тем, что разговор принимает совсем другой оборот.

— А если пойдут слухи?

— Ну и пусть, — пожал плечами Рейвен.

— Вы хотите сказать, вам нет дела до того, что думают и говорят о вас люди?

— Ни малейшего!

Похоже, собеседник Ли говорил правду. Внезапно она поняла: каким бы отвратительным ни казался ей Рейвен, судя по описаниям мистера Грантли, священник существенно приукрасил истину. Рейвен — отъявленный мерзавец. Ли лихорадочно обдумывала следующий шаг, помня, что у любого есть уязвимое место.

— А как же ваши друзья? — наконец спросила она. — Мистер Грантли может понести суровое наказание. Чем карается незаконное проведение брачной церемонии? Кажется, четырнадцатью годами каторги?