Лондонцы - Маргарет Пембертон

И, решив взять инициативу в свои руки, она познакомила гостью с Джерри, Дэнни и Кейт.

— Очень приятно, — сказала девушка с явным немецким акцентом. — Вы поедете на пикник в Фолкстон?

— Непременно, — кивнула Кейт и добавила: — Добро пожаловать в Англию.

— Я очень рада, что очутилась здесь. Вы себе даже представить не можете, насколько я счастлива, — улыбнулась беженка.

И тут Кейт с ужасом заметила, что Кристина улыбается только губами. В глазах ее сквозила бездонная печаль. Сколько же выпало на ее долю страданий! А какова судьба ее матери и бабушки? Только отец Кейт поинтересовался их участью. Может быть, нацисты бросили бедняжек в концентрационный лагерь? Или их уже вообще нет в живых?

Кейт не нашла слов, чтобы в полной мере выразить свое сострадание.

— А ну-ка, ребята, — обернулась Мириам к юношам, — покажите нам, на что вы способны! Нашему викарию удалось попасть в яблочко! А вдруг повезет и кому-то из вас?

Дэнни, Джерри и Джек принялись состязаться в меткости. Приз получил Джерри: им оказался, разумеется, плюшевый мишка.

Получив награду из рук жены приходского священника, чемпион обернулся к Кейт и, широко улыбнувшись, передал ей приз.

— Приглядывай за ним в мое отсутствие. В Испании он мне вряд ли пригодится.

У Кейт защемило сердце.

Потом все вместе они пошли смотреть на игру в крикет. Керри и Дэнни все время держались за руки, Джек подсел поближе к Кристине, а Джерри разговаривал только с Кейт.

Даже спустя многие годы она могла отчетливо вспомнить тот беззаботный солнечный день. Нахлобучив на лоб панаму, Карл изо всех сил лупил по мячу битой. Сосед, мистер Ниббс, восторженно кричал: «Отличный удар, сэр! Просто великолепный!» Малышка Верил, дочка Мейвис, получила приз на етском конкурсе, а Чарли Робсон выиграл в благотворительную лотерею плюшевого медведя. Омрачал праздник лишь неминуемый отъезд Джерри в Испанию. Когда закончился крикетный матч, все отправились пить чай.

— Ты неплохо выступил, Карл, — признал Альберт. Он стоял в расстегнутой до пупка рубахе и держал в одной руке чашку с горячим чаем, а в другой — пончик. — Мне показалось, что после твоего последнего удара мяч ел в Дувр.

— Папа, представь мистеру Фойту Кристину! — напомнила отцу Керри.

— Что за излишние церемонии? — проворчал Альберт. — Мы же не на приеме в Букингемском дворце!

Керри закатила глаза к небу и взяла отцовские обязанности на себя.

— Кристина, позволь познакомить тебя с мистером Фойтом, отцом Кейт и капитаном крикетной команды местного клуба.

Карл пожал протянутую руку и сказал по-немецки:

— Добро пожаловать в Англию.

Кристина обмерла.

— Вы немец? Еврей? Вы тоже беженец?

— Я не беженец и не еврей, — сказал Фойт, поглядывая на пробиравшуюся к ним сквозь толпу Хетти Коллинз. — Я немец, родившийся в Гейдельберге.

Кристина вырвала руку, словно ее ошпарили кипятком, и на глазах у всех соседей и крикетной команды смачно плюнула ему в лицо.

Глава 3

Июль 1938 года

— Похоже, что погода благоприятствует завтрашней свадьбе! — взглянув на небо, сказала Кейт мисс Пирс, инспектору отдела кадров, когда они вышли из главной конторы компании «Харвиз».

Мисс Пирс внушала Кейт не меньший трепет, чем мисс Годфри: за полгода, которые Кейт проработала в этой компании, они ни разу не вышли за рамки подчеркнуто вежливого общения. Легкая фамильярность, промелькнувшая сейчас в их разговоре, обусловливалась тем, что Кейт потребовался внеочередной выходной за свой счет.

— Я знаю, что это дьявольски неудобно, — сказала ей Керри, прося стать ее подружкой на свадьбе, — но Дэнни дадут увольнение со среды до пятницы, поэтому мы вынуждены пожениться в будни. Папаша доволен — ему не придется пропускать субботнюю торговлю.

Кейт и мисс Пирс вышли на улицу, ведущую к пустоши, и Кейт сказала:

— С погодой Керри очень повезло, если верить прогнозу синоптиков. Она опасалась, что день выдастся слишком жарким.

— Это исключено, — уверенно заявила мисс Пирс, замедлив шаг, прежде чем попрощаться и пойти по склону холма к Гринвичу. — Желаю приятного отдыха! На следующей неделе нам предстоит нервотрепка: к нам в офис приходит работать внук хозяина, и мистеру Харви волей-неволей придется почаще здесь появляться.

— Я не совсем понимаю, зачем внуку мистера Харви работать в конторе, — призналась Кейт. — Вряд ли он нуждается в заработке.

— Разумеется, ему не нужны эти деньги, — снисходительно улыбнулась мисс Пирс. — Но ведь это их семейная фирма, и мистер Харви хочет исподволь подготовить внука к управлению ею.

— И поэтому ему придется проработать какое-то время в каждом отделе? — догадалась Кейт. — В отделе продаж, маркетинга, в бухгалтерии и так далее?

— Именно так. Принято считать, что руководитель должен досконально знать весь механизм. Но по-моему, такой взгляд устарел.

Это был самый продолжительный разговор из всех случавшихся между ними. Мисс Пирс спохватилась, что едва не совершила наитягчайший из грехов — перемывание косточек работодателя с младшей сотрудницей, — и поспешно завершила беседу:

— Желаю приятно провести завтрашний день. Передайте мои наилучшие пожелания невесте.

— Непременно передам, — кивнула Кейт. — Спасибо, что выхлопотали для меня выходной.

Мисс Пирс улыбнулась уголками рта и пошла своей дорогой.

Кейт вздохнула и стала подниматься вверх по склону холма.

С того самого памятного дня ярмарки она знала, что Керри рано или поздно выйдет за Дэнни. И все-таки даже сейчас, когда до их свадьбы оставалось несколько часов, ей не верилось, что бракосочетание состоится. Печально, что их дружба уже не будет такой, как прежде, и они не пойдут вместе на танцы и не будут вдвоем проводить свободное время.

Кейт устыдилась нахлынувшего вдруг на нее приступа эгоизма. Ведь Керри ни мгновения не сомневалась, что будет счастлива с Дэнни. А завтра им всем предстоит чудесный, погожий, веселый денек, нужно не грустить, а радоваться. В последнее время им удавалось повеселиться очень редко. Кейт поежилась, вспомнив все беды после того ужасного эпизода знакомства отца с Кристиной. Вот уже почти два года, как их преследовали напасти.

Не прошло и месяца после отбытия в Испанию Джерри Робсона, как пришло известие о его гибели. Он был убит, сражаясь за республиканцев с франкистскими националистами, в маленьком испанском городке, о котором раньше у них здесь никто и не слышал.

— Бадахос, — с трудом произнес его название убитый горем Чарли Робсон. — Джерри погиб в Бадахосе.

Ему явно трудно было в это поверить. А спустя еще месяц из министерства иностранных дел пришло письмо, в котором говорилось, что Джерри не погиб в том бою, а вместе со многими сотнями других разоруженных республиканцев попал на городской стадион и там был расстрелян.