Альфа-самка (сборник) - Алексей Шолохов

25 апреля 2004 года, Московская область, Воскресенский район, пос. Скатково, 21:48

– Значит, говоришь, дочка будет? – наверное, раз в пятый переспросил его Андрей. Владимир кивнул, посмотрев на часы. Ира наверняка уже начала рожать. Он хотел остаться в больнице, но жена категорически была против.

«У нас все будет хорошо, – сказала она. – Езжай и жди хороших новостей».

Кузнецов и поехал. Теперь он коротал время с двоюродным братом Андреем, расположившись на тесной кухоньке съемной квартиры.

– Давай, за здоровье, – сказал брат, поднимая рюмку.

– Я не буду. Может быть, придется к Ире ехать, – отказался Владимир.

– Ладно тебе, – настаивал Андрей. Его лицо уже раскраснелось от выпитого – в гости к Владимиру он уже пришел слегка навеселе.

Немного поупрямившись, Владимир наконец сдался. В конце концов, и ему нужно расслабиться.

Они выпили.

Кузнецов снова посмотрел на часы.

– Ты завтра на работу? – поинтересовался Андрей, цепляя вилкой кусок селедки, и тот кивнул:

– Я специально два отгула взял.

Видя, как нервничает брат, Андрей похлопал его по плечу:

– Не ссы, братуха, все бабы это делают. Твоя Ирка здоровая, родит нормально, вот увидишь. Выйдет твоя доча, как пробка из шампанского.

Владимир ничего не ответил, но почему-то сравнение с пробкой его покоробило.

Он посмотрел на телефон. И в эту же секунду он зазвонил. Андрей удивленно посмотрел, с какой скоростью Кузнецов кинулся к мобильнику.

– Да!

– Владимир Георгиевич, это Наталья, из приемной, – затараторила сотрудница больницы. – Не пугайтесь, но вы должны приехать!

– Что случилось? Что-то с Ирой? С девочкой?! – закричал он.

– Небольшие осложнения, и Ирина Алексеевна зовет вас. Тут еще… – девушка замялась.

– Что?!!

– Разве вы не знаете? – обеспокоенно проговорила Наталья. – Рядом с Благоево электрички столкнулись, туда сейчас все наши поехали! В больнице сейчас никого нет!

– Еду, – бросил Владимир.

Он крикнул, чтобы Андрей включил новости, а сам выскочил на улицу.

«Лишь бы на гайцов не нарваться», – молился он. Нога так и норовила вжать педаль газа до упора, но он заставлял себя ехать с умеренной скоростью.

(небольшие осложнения…)

Он выругался, ударив кулаком по приборной доске. Ведь хотел же остаться там! Нет, послушал бабу!

Вскоре он был в областной больнице, где работал хирургом.

– Что там за авария? – спросил он, на ходу переодеваясь в халат.

– Говорят, много жертв. Из других больниц тоже бригады вызвали, «Скорых» не хватает, – сообщила ему Наталья.

Владимир натянул перчатки и прошел в родильное отделение. Его поразила непривычная тишина, царившая в коридорах больницы.

Он буквально влетел в родильную палату.

«Небольшими осложнениями» на деле оказалось одинарное обвитие плода пуповиной. К счастью, к его приходу проблема уже была устранена. Девочка вот-вот должна была появиться на свет.

– Володя… – вскрикнула Ирина, увидев мужа.

Кузнецов взял ее за руку и тихонько сжал.

– Все у нас будет прекрасно, – проговорила акушерка. – Ты молодец, Ирочка. Давай, тужься, милая. Давай, чуть-чуть осталось. Малышка уже на свет хочет.

Владимир наклонился и поцеловал жену в лоб. Он был мокрым и горячим.

– Я люблю тебя, родная.

В этот момент в дверь постучали, и Кузнецов чуть ли не с ненавистью посмотрел на нее, словно во всех бедах в его жизни была виновна она.

Это была Наталья, и лицо ее было белее снега.

– Владимир Георгиевич… там привезли…

– Кого еще привезли?! – прорычал Кузнецов. – Китайских туристов?! Ты можешь меня оставить в покое, пока моя жена рожает?! У меня отгул, понимаешь? Я здесь только из-за моей жены и моего ребенка!!

– Владимир Георгиевич, я все понимаю… но здесь больше никого нет, все уехали, – сбивчиво оправдывалась Наталья. – Пожалуйста…

– Что случилось? – выйдя из палаты, уже спокойней спросил он.

– Привезли девочку, – голос медсестры дрогнул. – Она в приемной. Ножевое ранение. Проникающее.

Владимир с шумом выпустил воздух сквозь зубы. И это именно сегодня. Авария, раненая девочка. Еще не хватало, чтобы на их несчастную больницу свалился метеорит, а потом началось цунами.

– Насколько тяжело она ранена?

– Я не знаю. Там все в крови. Нож все еще в теле.

Девушка прикусила губу, и Владимир понял, что ей страшно.

– Ее привез какой-то мужчина. Сказал, что ее зарезала мать, вроде она сошла с ума. Я позвонила в милицию.

Он снова вздохнул.

– Она еще живая. А этот мужчина куда-то делся, – растерянно добавила Наталья, как будто это сейчас было важно.

– Ладно.

Не скрывая раздражения, Кузнецов нацепил на лицо маску и зашагал в приемное отделение.

– Пожалуйста, помогите ей, – прошептала Наталья, с надеждой глядя на его атлетическую спину.

Владимир втолкнул каталку в операционную комнату и закрыл дверь. Затем повернулся и внимательно посмотрел на ребенка.

Это была крошечная девочка, лет четырех или пяти. Ее волосы слиплись от крови, и лишь по нескольким прядям можно было судить, что они светлые. И, наверное, еще час назад были очень красивыми. На лбу большая вмятина, дырка сочилась кровью. Из живота девочки торчал кухонный нож, погруженный почти наполовину. В ногах ребенка валялся плюшевый заяц, весь перепачканный в крови.

«Она не жилец», – пронеслась у Кузнецова мысль. Наверняка пробито легкое – изо рта ребенка тоже шла кровь.

Только сейчас он обратил внимание, во что одета малышка – ее словно привезли с какого-то праздника. На ее разбитой головке каким-то чудом держался измятый ободок с изогнутыми усиками, а платье украшали полупрозрачные крылышки, одно из которых было сломано.

Бабочка.

Он осторожно коснулся тоненькой шеи девочки. Она была еще жива и дышала быстро и прерывисто.

Владимир вытащил пачку сигарет и направился к окну. Отворив пошире створку, он зажег сигарету.

Минуты через две-три ее сердце остановится, и тогда он спокойно вернется к жене. Если начинать реанимационную канитель, он провозится тут полночи. Нужно просто не мешать процессу, который уже фактически завершен.

Владимир вспомнил о жене. Блин, да ведь в эти секунды, которые он торчит здесь, он уже наверняка стал отцом! Он выпустил дым в окно, стряхнул пепел. «Одна жизнь зарождается, вторая заканчивается», – подумал Владимир философски, мельком бросив взгляд на умирающую девочку. Ничего личного, это закон жизни. Суровой и беспощадной жизни.

«Нужно будет хоть создать видимость работы, – он затянулся с озабоченным видом. – Капельницу приготовить, шприцы…»

– Папа…

Кузнецов дернулся вперед, будто его в спину ударили чугунной кувалдой. Сигарета выпала из пальцев. Он обернулся.