Желудь - Михаил Алексеевич Ланцов

Не умело.

А личность и понимание принципов не заменяло двигательной памяти и прочих форм адаптации.

Вернидуб же все это время смотрел на Неждана и его работу с плохо скрываемым любопытством. Особенно когда понял, чем он занят. В конце концов, в условиях жесткого дефицита металла каменные орудия очень важны и полезны.

Почему здесь их не применяли Неждан не знал. Видимо, был период, когда с железом ситуация выглядела существенно лучше и нужда в них отпала. Вот и утратили технологию. А потом новый кризис…

— Ты почто встал? — окликнул его Вернидуб, тронув за плечо.

— Тихо, — прошептал парень. — У поселения кто-то есть.

Тот захотел выглянуть, но Неждан жестом его остановил. И указал на куст, у которого они стояли. Дескать, садись.

Тот чуть пожевал губы недовольно, но послушался. В конце концов, в своем нынешнем состоянии он был не боец. Да и не бегун. Из-за поврежденного бока едва ходил и дышал осторожно, неглубоко. Чтобы лишний раз рану не тревожить.

Сам же Неждан медленно и тихо опустил дерево. Хорошо, что ветки загодя обрубил. После чего начал выискивать удобную прореху в кустарнике, чтобы через нее понаблюдать.

Чуйка его не подвела.

Вон пристала крупная долбленая лодка-однодеревка. Этакая пирога местного разлива. А в ней — люди. Целая дюжина.

По местным меркам — немало.

Вид они имели довольно специфический. Простые полотняные штаны, закатанные по колено, да рубахи максимально простого кроя. Даже без клиньев и ластовиц. Из-за чего с некоторым запасом по ткани. И все перехвачены плетеным поясом. К нему, кстати, взгляд сразу приковывался. Если рубаха и штаны были сшиты из не крашеной ткани, то пояс — из цветных нитей. Да еще и плетеный, с узором каким-то.

Головные уборы, разумеется, тоже присутствовали. Точно так же, как и в среде других соседних народов. Ничего хитрого и сложного — просто маленькие шапочки из ткани. Лишь у одного было что-то отдаленно напоминающее средневековый худ. Но Неждан ничуть этому не смутился, прекрасно зная, что еще древние кельты носили такого рода головные уборы. А славяне, вероятно, долго жили бок о бок с ними[15].

Так или иначе — эти ребята причалили и высыпали на берег.

С копьями в руках и дубинками за поясом. Трое даже щиты прихватили. Круглые, плетеные, обтянутые, вероятно, сыромятной кожей.

Десантировались, значит.

И ловко так заняли весь небольшой пятачок поселения. А их старший, тот в худе, как для себя Неждан окрестил этот головной убор, начал все осматривать.

Быстро.

Даже в полуземлянку заглянул.

Задержавшись лишь возле костра, где стоял в почти истлевших углях горшочек с тушеными корешками и рыбой. Посмотрел его содержимое, помешав веточкой. Обсудил с парочкой ближайших к нему воинов. Но даже пробовать не стал. Закрыл и пошел дальше.

Эти ребята вообще ничего не хапали.

Второй раз старший остановился ненадолго только возле корчаги с массой мелких осколков кремня и несколькими полуфабрикатами, лежащими рядом. Их Неждан решил не выкидывать и позже как-то применить. Даже осколки. Ведь из них можно много всякого сделать. Да хотя бы тот же макуауитль ацтеков[16].

Хотя, возможно, парню было просто жалко это выбрасывать.

Жаба душила.

Старший покрутил в руке почти готовое рубило, лопнувшее пополам в самом конце выделки. А потом попробовал им поработать по деревяшке.

Покрутил еще.

Поразглядывал.

И положив на место, направился к «пироге». Дав на ходу несколько указаний. Из-за чего трое бойцов подошли к полю ячменя. И, взяв след того каравана, пошли по хорошо различимой тропинке. Шутка ли? Сколько животных своими копытами отметилось! Такое захочешь, не пропустишь, особенно во влажных низинах, где те буквально перепахали грунт…

— Интересно девки пляшут, — прошептал Неждан.

— Что там? — также тихо поинтересовался Вернидуб, в который раз напрягшийся от странной и совершенно непонятной фразы парня.

— Воины там какие-то. Копья, дубинки, щиты.

— Знаешь их?

— Никого не узнал.

— И что же? Что они там делают?

— Уходят.

— Просто так взяли и ушли? — неподдельно удивился седой.

— Да. Ничего не взяли. По следу тех гадов двинулись.

— Может это свои? Может выйдем к ним?

— А если нет?

— Если нет, то взяли бы что-то.

— Ничего ценного у нас там нет. А всякий хлам тащить нет смысла. Лодка их не бездонна. Да и тратить время на тщательный обыск им зачем, если они тех преследуют.

— У нас там еда стоит. Хотя бы ее сожрали. Чай готовая, а после лодки жрать всегда хочется.

— А я бы не стал это жрать. — покачал головой Неждан. — А ну как оно отравлено? Стоит-то, считай, на виду. Словно их поджидает.

— Тоже верно. — нехотя кивнул Вернидуб. Хотя по нему было видно — таким замечанием он явно обескуражен. Не принято, судя по всему, у них так поступать, не принято.

Подождали, пока незнакомцы удалились подальше.

Вышли.

И Неждан стал собираться…

— Глупо это, опасно… — качал головой Вернидуб. — Убьют же.

— Я же не драться с ними собираюсь.

— Ты в лесу покамест плохо ходишь. Чуть забудешься и шумишь. Приметят обязательно. И как поступят?

— Нам нужно выяснить — кто это и откуда. Как еще это сделать без опаски попасть на их копья? Только проследить за ними.

— Да ты и так попадешь на эти копья.

— Не каркай, не ворона.

— А чего не каркай?