Черная Пустошь - Андрей Ливадный

На некоторое время в комнате воцарилось тягостное молчание.

– Количество техноартефактов все же ограничено, – наконец возразил адмирал Хейнц. – Думаю, что ваша корпорация имеет в своем распоряжении примерно те же образцы изделий техноса, что и научно-исследовательские институты Министерства обороны России. Не нужно сталкивать лбами…

Урман вновь не дал адмиралу завершить начатую фразу:

– Мы с Миллером пригласили вас, адмирал, надеясь на встречу с человеком здравомыслящим, обеспокоенным угрозой, исходящей из отчужденных пространств! Но вы упорно не желаете смотреть правде в глаза, демонстрируете нерешительность…

– Ладно, Урман. Я погорячился. – Хейнц мгновенно сообразил, что в данном случае повел себя неправильно. Разумнее выслушать Урмана и Миллера, а уже после делать выводы, давать оценки или принимать решения. – Чего вы хотите от меня?

– Поддержки, – скупо ответил Урман. – Вы, адмирал, являетесь одной из ключевых фигур в принятии военных и политических решений. Давайте говорить прямо, чтобы исключить двойные трактовки. Мы – я сейчас говорю от лица крупнейших европейских корпораций, – как и все нормальные люди, хотим стабильности. Пятизонье – язва на теле планеты, дымящийся вулкан, грозящий в любую секунду взорваться и смести цивилизацию!

– Хватит патетики. Давайте по существу! – прервал его адмирал.

– Хорошо. – Глава «Техносистемз» принял вызов. – Мир необратимо изменился в момент Катастрофы, давшей начало аномальным пространствам. Вот этот листок из архива Министерства обороны Советского Союза, – он постучал пальцем по качественно перенесенной на пластбумагу копии пожелтевшего документа, – способен пролить свет на причины сентябрьских взрывов, но речь сейчас не об этом. Тоннельная установка, гравитационные аномалии, таинственный Узел, расположенный в ином измерении, являющийся генератором, поддерживающим Барьеры пяти отчужденных пространств, – все это если и найдет научное обоснование, то не при нашей жизни, адмирал. Четыре года достаточный срок, чтобы понять: исследование гипертоннелей, связующих отчужденные пространства, – удел будущих поколений, на нашем уровне знаний мы можем лишь строить смелые гипотезы. Как нам удалось убедиться, архивы Министерства обороны бывшего Советского Союза тщательно вычищены. Если и существовал экспериментальный образец установки, способной перемещать предметы через иное измерение, он уже отработал свое, дав толчок, приведя в движение силы, которыми никто не может управлять. – Урман сделал глоток воды, затем продолжил: – Если бы Катастрофа просто запечатала пять пространств, покорежив их ландшафт, мы бы относились к проблеме более спокойно. Мало ли на Земле мест, где до сих пор происходят непонятные науке явления? Но за Барьерами погибло все живое и неожиданно начал стремительно развиваться технос. Согласитесь, адмирал, колонии скоргов – это опасность, которую нельзя недооценивать! Микрочастицы, способные к самовоспроизводству, самоорганизации, подверженные мутациям, ведущие явную эволюционную борьбу, захватывающие любые носители и реконструирующие их, – это ли не источник угрозы, расположенный непосредственно у наших границ?!

– Не вижу, что мы можем предпринять, – буркнул адмирал.

– Только три из пяти зон отчуждения находятся на территории русских, – напомнил ему Урман. – Два аномальных пространства образовались в границах сопредельного с Россией государства, чье правительство наконец созрело, полностью осознав свое бессилие перед растущей угрозой. Оно готово обратиться к Европейскому Союзу за военной помощью.

– Мне ничего не известно о подобном обращении! – мгновенно напрягся Хейнц.

– Официально оно последует лишь завтра, – осведомил его глава «Техносистемз». – Поэтому мы и пригласили вас, адмирал. Нами проведена титаническая подготовительная работа, но ее завершающий этап будет зависеть от конкретного решения, принимать которое в том числе и вам. Речь идет о превентивном ударе по техносу, пока механоиды и скорги не вырвались из границ Пятизонья!

Последняя фраза Урмана произвела эффект разорвавшейся бомбы.

Хейнц едва поверил своим ушам. Превентивный удар по отчужденным территориям? Да эти двое с ума сошли!

– Вы предлагаете мне проголосовать «за»?! – возмущенно спросил он. – Одобрить ввод армии на территорию сопредельного с Россией государства? Вы хоть понимаете, что, приняв подобное решение, мы из сторонних наблюдателей превратимся в участников блокады, обострим свои отношения с нашими недавними противниками – русскими, возьмем на себя непосредственную ответственность за периметры двух зон отчуждения! – не выдержав, вспылил Хейнц. – Вы, наверное, рехнулись, Урман!

– Я подозревал, что вы попытаетесь спрятать голову в песок, – презрительно ответил глава «Техносистемз». – Куда проще оставаться в стороне! Как говорили наши далекие предки: «Приятно наблюдать за сражением на море, стоя на берегу», верно?

– Зря тратите время, – огрызнулся адмирал. – Не понимаю, чем вас не устраивает существующее положение вещей?!

– Скажем так – оно меня устраивало. До поры, – цинично признал Урман.

– Что же изменилось? Только не надо так на меня смотреть! Я не хуже вашего осведомлен, что происходит вокруг отчужденных пространств!

– Видимо, мышиная возня на границах Барьеров поглотила все ваше внимание, адмирал, – усмехнулся Урман. – Но мысль понятна, я хорошо читаю между строк. Два пространства – Казантип в Крыму и Пустошь, блокированы из рук вон плохо. Чем не точка проникновения в Пятизонье? Чего же еще желать ненасытным корпорациям? Я правильно излагаю ход ваших мыслей?

Хейнц угрюмо промолчал.

– Все далеко не так радужно. – Урман постепенно усиливал напор. – Кроме скверной, я бы даже сказал – дырявой, блокады внешних периметров Барьеров Казантипа и Пустоши, существует еще и внутренняя обстановка. Ее формируют силы, действующие в отчужденных пространствах. Полуостров Казантип контролируется Орденом Сталкеров. Это мощная, по меркам Пятизонья, военизированная группировка. Именно Орден, а не изоляционные силы, по-настоящему владеет ситуацией, решая, кого допускать в отчужденное пространство, а кого нет. О Российских территориях речь сейчас вообще не идет, и что же мы имеем в сухом остатке?

– Пустошь, – нехотя ответил адмирал. – Насколько я знаю, ее пространство не контролируется никем, – добавил он.

– Ваши сведения устарели. – Урман сделал несколько переключений на миниатюрной сенсорной панели, стилизованной под старинный пульт дистанционного управления. – Пустошь теперь контролируется техносом.