Право на нас - Марина Анатольевна Кистяева

Она нервно дернула ручку двери, потом вжалась в сиденье, точно собиралась сползти вниз, спрятаться.

Богдан зло усмехнулся и поймал взгляд Оленя.

Он на тачку как раз смотрел. Если сталкерит Тоньку, то сто процентов поджидает её до занятий.

И должен увидеть их.

Что там про их компашку в универе говорят? Борзые и наглые.

Такие они и есть.

Он нагнулся и обхватил Тоню за плечи, разворачивая её к себе.

Прежде чем впиться в её мягкие губы своими губищами успел увидеть легкую панику на лице.

***

- Ты, дрянь, меня перед всем универом унизила.

Ладонь Артамонова опустилась в нескольких сантиметрах от лица Тони. Девушка вздрогнула, пролив кофе на кофту.

-Ты офигел? - взъярилась она, стараясь не поддаваться паники. По привычке она огляделась.

Черт.

Позади Артамона маячили Масов и Тиргинов. Они караулили выходы, чтобы ей было сложнее ретироваться. Гады! Гады... Сволочи. Забавляются. Нашли игрушку и резвятся.

- Это ты в корень охуела.

Он выбил второй рукой стаканчик из её ладони и рванул на себя. Тоня даже вскрикнуть успела, лишь почувствовала, как горячий кофе обжигает кожу. Хорошо, что латте, а не американо, иначе ожога ей было бы не избежать!

Больно врезавшись в грудь Артамонова, Тоня мгновенно забилась в его руках, нанося удары, куда достанет.

Она не тратила силы на крики. Бесполезно...

А главное - снова все шли мимо! Посмеиваясь и хихикая. Нормально, да?

Её рука прилетела Артамону по шее, и он её отпустил, толкнув назад. Она спиной ударилась в кофейный автомат и зашипела от боли.

У Артамонова же, казалось, последние предохранители слетели. Он рванул вперед, к ней и ещё несколько раз ударил ладонью по стене. Тоня втягивала голову в плечи всё сильнее. Следующий удар точно прилетит по ней.

В глубине души она даже хотела, чтобы Артамон не сдержался. Ну давай же, гад! Давай! Ударь... И она тотчас же направится в полицию. Вот прямо в эту же секунду. Ей нужно хоть что-то! Хотя бы единая зацепка!

Давай же, сволочь!

Ну!

Артамонов натурально ощерился и прорычал ей в лицо:

- Выбирай, Тонька... Всё, ты меня довела. Я за тобой, как дебил, бегаю, а ты... Кароч, я тебе скину адрес. Или ты приходишь вечером добровольно, и я тебя ебу. Или мы с парнями тебя.., - ноздри Артамонова угрожающе раздулись. - И в этом случае я тебя тоже ебу.

- Ты больной, - она не удержалась и всхлипнула.

Почему все проходят мимо? Почему никто не придет на помощь?

На них обращали внимания, бросали любопытные взгляды.

- Эй, не снимать!

Это крикнул Тиргинов. Или Масов. Тоня не разобрала, да и какая разница? В кои веки эти ублюдки правы. Ещё не хватило, чтобы по сети гуляли их «добрачные игры». Кто-то остроумный так назвал их перепалки.

- Тонька, поняла?

-Да пошел ты.

Тоня настырно вздернула подбородок кверху. Она не доставит удовольствия увидеть свои слезы. Или страх. Хотя внутри всё клокотало от него.

Хренушки.

Артамонов усмехнулся.

- Посмотрим, Тоня, посмотрим.

Он снова поднял руку, Тоня интуитивно шарахнулась в сторону, но ей всё же не удалось избежать прикосновения его ладони к подбородку. И вроде бы даже ласково вышло. Но она остервенело потерла место соприкосновения, желая стереть любой след.

Артамонов отошёл в сторону, тем самым давая негласное сигнал, что она может идти.

Мокрая кофта неприятно липла к телу, но для Тони это было меньшее из зол. Чувствуя, как чужие взгляды прожигают на коже следы, она ещё сильнее задрала головы кверху.

Лишь бы позорно не растянуться на полу... не споткнуться...

Дойти до укромного местечка, а там...

Она не помнила, как оказалась у туалета. На пару надо, а она!..

Теперь ей точно крышка.

Тоня прижалась спиной к кабинке в туалете и зажала рот ладонью, чтобы не завыть в голос.

И ведь он пришлёт адрес! Снимет гостиницу или квартиру. Скорее всего, второе. И будет ее ждать.

Она никогда не видела Артамонова таким. В его глазах было столько ненависти, что Тоня реально думала он ей втащит по лицу. Или по животу.

Боже. Боже. Она хапала воздух через прижатую ладонь. Неужели Артамонов опустится до насилия? Это же статья! Если он ее тронет, она его посадит и его дружков-прихвостней тоже.

Они попутали все границы. Легкие Тони скукожились до уровня кураги.

Как они могли до такого дойти?

Тоня не винила себя.

Она точно знала, что всегда чётко говорила "нет". Никаких полутонов, никаких намеков, скрытого кокетства.

И "присмотрись к нему" в ее случае тоже не работало.

Он мог вызывать у нее легкую дружескую симпатию в прошлом. Опять же когда не дурковал и не буллил других ребят. А как парня... Не-не, она никогда его не рассматривала настолько близко.

Дружбы между ними не предусматривалось изначально. Он зашел не с тех позиций.

Тоня была уверена в себе. А Артамонов?.. Что это за больная одержимость? Неужели такое возможно.

И главное, она уже не верила, что дело закончится добром. Кто-то точно пострадает.

Может, поговорить с мамой и уехать? Но куда? И Кнопка совсем мелкая, как мама с ней будет?

Но что-то надо делать. Она так больше не могла.

Тоня несколько раз провела руками по лицу, пытаясь прийти в себя. Надо собраться. Впереди ещё день. Хотя перспектива прогулять всё ярче сигналила в голове.

Открыв кабинку, она едва не налетела на Богдана.

Что он делал в женском туалете?

От хмурого вида парня грудь сдавило, нехорошее предчувствие полоснуло по венам. Она снова едва в него не врезалась. Их разделяло меньше метра, и Тоня поежилась. Какой же он...

С виду вроде нормальный. Таких десятки ходят по универу. И... ни одного. Это сложно объяснить, даже невозможно. Тоня снова поймала себя на том, что, когда он рядом, её словно куда-то утягивало. Она становилась сама не своя.

Аура что ли у человека такая? Или у неё нервная система сдает?

А ещё этот поцелуй! Губы до сих пор горели.

Ей даже не верилось, что он её поцеловал.

Этот бугай.

Он когда склонился над ней в машине, она даже отреагировать не успела.

Поздно было.

Осознание накрыло потом. Когда выпрыгнула, как ошпаренная из Патриота. Когда неслась до универа, не смотря в сторону Артамонова и его дружков. А вот они смотрели.

Она не то, что затылком. Кожей чувствовала.

А ещё чувствовала на губах вкус другого человека... Мужчины.

И это было шокирующе.

Тоню целовали. Несколько раз в школе.