Основы судебного красноречия (риторика для юристов). Учебное пособие 2-е издание - Ивакина Надежда Николаевна

– Мы - люди, господа присяжные заседатели! - сказал между прочим защитник. - Прежде чем предстать перед вами, этот человек выстрадал шестимесячное предварительное заключение. В продолжение шести месяцев жена была лишена горячо любимого супруга, глаза детей не высыхали от слез при мысли, что около них нет дорогого отца! О, если бы вы посмотрели на этих детей! Они голодны, потому что их некому кормить, они плачут, потому что они глубоко несчастны… Да поглядите же! Они протягивают к вам свои ручонки, прося вас возвратить им их отца! Их здесь нет, но вы можете себе их представить (Пауза). Заключение… Гм… Его посадили рядом с ворами и убийцами… Его! (Пауза). Надо только представить себе его нравственные муки в этом заключении, вдали от жены и детей, чтобы… Да что говорить?!

В публике послышались всхлипывания… Заплакала какая-то девушка с большой брошкой на груди. Вслед за ней захныкала соседка ее, старушонка. Защитник говорил и говорил… Факты он миновал, а напирал больше на психологию.

– Знать его душу - значит знать особый, отдельный мир, полный движений. Я изучил этот мир… Изучая его, я, признаюсь, впервые изучил человека. Я понял человека… Каждое движение его души говорит за то, что в своем клиенте я имею честь видеть идеального человека…

Судебный пристав перестал глядеть угрожающе и полез в карман за платком. Вынесли из залы еще двух дам. Председатель оставил в покое звонок и надел очки, чтобы не заметили слезинки, навернувшейся в его правом глазу. Все полезли за платками. Прокурор, этот камень, этот лед, бесчувственнейший из организмов, беспокойно завертелся на кресле, покраснел и стал глядеть под стол… Слезы засверкали сквозь его очки. «Было б мне отказаться от обвинения! - подумал он. - Ведь этакое фиаско потерпеть! А?»

– Взгляните на его глаза! - продолжал защитник (подбородок его дрожал, голос дрожал, и сквозь глаза глядела страдающая душа). - Неужели эти кроткие, нежные глаза могут равнодушно глядеть на преступление? О нет! Они, эти глаза, плачут! Под этими калмыцкими скулами скрываются тонкие нервы! Под этой грубой, уродливой грудью бьется далеко не преступное сердце! И вы, люди, дерзнете сказать, что он виноват?!

Тут не вынес и сам подсудимый. Пришла и его пора заплакать. Он замигал глазами, заплакал и беспокойно задвигался…

– Виноват! - заговорил он, перебивая защитника. - Виноват! Сознаю свою вину! Украл и мошенства строил! Окаянный я человек! Деньги я из сундука взял, а шубу краденую велел свояченице спрятать… Каюсь! Во всем виноват!

И подсудимый рассказал, как было дело. Его осудили».

Особо ценным качеством публичной речи является индивидуальность (самобытность) - умение говорить о самых знакомых фактах своими словами, не употребляя речевых штампов. Штампы - это шаблонные, часто употребляемые в речи и надоевшие слова и выражения с потускневшей от частого употребления семантикой. Штампы люди используют бездумно, по привычке, лишая тем самым свою речь индивидуальности. Еще совсем недавно были распространенными в речи такие штампы: активный борец; в теплой, дружественной обстановке; большие успехи; неизгладимое впечатление; достойная встреча; резкая критика; широкий размах; бурные, продолжительные аплодисменты; горячий отклик и др. Определения в них неполноценны, так как они выражают мысль шаблонно. Сейчас эти штампы используются в речи намного реже.

В юридической речи часты штампы беспричинно, из хулиганских побуждений; пинать ногами; назначить дело слушанием; дело производством прекратить и др.[21]

Они представляют собой неправильные, ошибочные соединения слов: в первом штампе лишним является беспричинно (надо: из хулиганских побуждений); во втором лишнее - ногами (надо: пинать); в третьем нарушены нормы управления (надо: назначить слушание дела); в четвертом тоже нарушены нормы управления (правильно: производство дела прекратить).

Штампом может стать и метафора, повторяемая из процесса в процесс. П.С. Пороховщиков предупреждал судебных ораторов: «Не говорите: преступление совершено под покровом ночи, цепь улик сковала подсудимого… Уши вянут от таких метафор».

Используя в речи по делу Лесиной часто употребляемое выражение найти семью, Я.С. Киселев объясняет его введение в речь, затем намеренно употребляет его компонент нашла, тем самым уточняя и освежая значение затертой частым употреблением метафоры: «Прошу прощения за то, что я невольно скажу несвежим словом, но все другое будет неточно: Ева Лесина нашла в коллективе семью. Нашла и не захотела с ней расстаться».

Штампом может стать целая фраза, а также этикетные юридические стандарты, повторяемые оратором в каждом процессе, например: Теперь я перейду к личности подсудимого; теперь я перейду к квалификации преступления и т.д. Посещая со студентами судебные процессы, мы услышали фразы, повторяемые одним и тем же прокурором в каждой речи: Товарищи судьи Ц Моя задача / это содействовать / правильному / всестороннему рассмотрению / данного уголовного дела / и вынесению справедливого / законного и обоснованного приговора //. Штампованными могут стать и отдельные композиционные части судебной речи, особенно вступление. Дважды слушали со студентами одного и того же адвоката в судебных прениях, причем по совершенно разным делам, и дважды пришлось слушать одно и то же вступление о судьях - инженерах человеческих душ, заимствованное из речи советского адвоката М.С. Драбкина[22]. «Как же много теряем мы от того, - пишет В. Алексеев, - что с судебной трибуны редко раздаются речи, способные «глаголом жечь сердца людей», и часто речи заменяются какими-то гибридами из скуки и пустословия». Речь, характеризующаяся самобытностью, личностным своеобразием в освещении фактов, не может оставить людей равнодушными.

И еще одно важное, просто необходимое качество убеждающей речи - это ее богатство, или разнообразие. Что это такое? Это максимальное использование разнообразных средств языка, которые необходимы для эффективной передачи информации. Если в речи не повторяются одни и те же языковые средства (слова, словосочетания и однотипные синтаксические конструкции), если в ней большой словарный запас, активный состав моделей словосочетаний и предложений, такую речь называют богатой, или разнообразной.

Рассмотрим для примера два отрывка из судебных речей. Первый текст из речи С.А. Андреевского по делу Андреева:

«Весь обычный порядок жизни исчез! Муж теряет жену. Он не спит, не ест от неожиданной беды. Он все еще за что-то цепляется, хотя и твердит своей дочери: «Я этого не перенесу…» Пока ему все еще кажется, что жена просто дурит…

Но Андреева… только бесилась, что муж осмеливается перечить ее капризу.

И вот утром 23-го августа она решилась разрубить узел. В это время муж после двенадцати бессонных ночей, все еще на что-то надеявшийся, уже собрался куда-то выйти по делу и, как автомат, надел пальто. Зинаида Николаевна в туфлях на босу ногу поспешила задержать его, чтобы сразу добиться своего.

Ни ей, никому в доме, ни менее всего ее мужу не могло бы прийти в голову, что в эти самые мгновения она прямо идет к своей смертной казни и даже делает последние шаги в жизни.

Она была слишком самоуверенна. Муж был слишком тих и покорен. Но она поступила как дикое, тупое существо, забывшее о всем человеческом. На безвинного и любящего мужа она накинулась с яростной бранью… Она уже вообразила себя знатной дамой, с властью Трепова в руках… Подбежавшая на шум дочь услыхала последнюю фразу матери: «Я сделаю так, что тебя вышлют из Петербурга!…»