Загадочная женщина - Анна Экберг

Йоахим глубоко вздыхает: короткое мысленное путешествие в греческую мифологию не улучшило его настроения. Он оглядывается вокруг себя, пытаясь что-то найти. Какой-нибудь знак, след. Что-либо, что могло бы пролить свет на женщину, которую, как он считал, он знает. Была ли она действительно замужем, была ли женой другого мужчины? Эдмунда Сёдерберга? В это невозможно поверить. Но таким человеком должен был быть именно он, настолько близкий к образу Менелая, насколько это возможно в современной Дании. Богатый и могущественный, словно царь. Кем же тогда является сам Йоахим? Парисом, похитившим ее у царя? Нет. Он скорее похож на Одиссея, уставшего, бегущего от войны, которой он никогда не хотел, пребывающего в долгом и мучительном путешествии, которому не видно конца и края. Где же тогда его дом, если этот дом не его?

Он вновь заходит в спальню. Этого не может быть. Что-то здесь не так… Он опять идет по кругу. Осматривает каждую вещицу, всю мебель. Все вещи в квартире выбирала она, решая, что где должно находиться. Он почти ничего о ней не знает, это действительно так. Но сейчас все перед ним. Если она является другой женщиной, то этому должно быть свидетельство, и оно должно находиться здесь.

– Ну, вперед, Йоахим, – шепчет он сам себе.

Он начинает со спальни. Вытаскивает все ящики из комода, открывает все дверцы, переворачивает все на полках. Одежда, парфюмерия, украшения, кремы. Это все он видел. Одежда самая обычная. Мягкая ткань, те же цвета, что и у мебели в их квартире: синий, зеленый и нечто среднее между ними. А вот с украшениями все совсем по-другому. Они крупные, и многие из них золотые. Бряцающие браслеты, длинные цепочки, роскошные сережки. Он зажмуривает глаза и представляет себе ее. Она так не похожа на всех этих благоразумных женщин с практичными прическами, которые ходят в брюках! Он знает, что она никогда не тратит слишком много денег на одежду. Ей это не по карману: кафе приносит сейчас слишком мало денег. Она покупает вещи только в секонд-хендах, и все это ничего особенного собой не представляет. Но когда она все это надевает вместе…

В спальне он так ничего и не находит. Ничего из того, о чем бы он не знал ранее. Его разбирает досада, что ему пришлось сидеть в отделении полиции, и особенно в этом неприятном кабинете Ибен Хансен Хансен, до того как он осознал, что он так мало знает о женщине, с которой живет более двух лет. Как он мог ничего не замечать? Этого он и сам теперь не может понять. Подумать только, ему действительно настолько хотелось забыть все, что было в прошлом. Развод с Эллен. Война с ней, от которой он бежал. Вероятно, он пострадал больше, чем ему казалось. А Луиза-Елена? Она-то от чего бежала? Доктор говорила, что утрата памяти такого рода может случаться, если происходит что-то такое ужасное, чего нельзя осмыслить. Такое, о чем не хочется знать, что не хочется воспринимать. Что она пережила? Что скрывается в ее прошлом?

Йоахим продолжает поиски. Он уже осмотрел все ящики и шкафы в кухне, в комнате. Перевернул все вверх дном, но ничего не нашел. Не в силах успокоиться, он ходит из комнаты в комнату. Долго стоит, опустив руки. В голове роится множество мыслей, которые он не может привести в порядок. Она ведь была здесь. Они же жили вместе. Неужели бы он не заметил, если бы она что-нибудь от него скрывала? Показывала ли ему Луиза что-либо из своего прошлого? Какую-нибудь фотографию, письмо, дневник? Нет… Да, как же! Он вспоминает старый рюкзак, о котором как-то высказался с насмешкой. Она сказала, что это тот самый, с которым она приехала на остров Борнхольм. Чего он тогда над ним насмехался? Потому что он абсолютно не соответствовал ее стилю. Это был изношенный холщовый рюкзак, немного напоминавший армейский ранец. Какого он был цвета? Серого?

Йоахим открывает люк, ведущий на чердак. Его нога никогда не ступала по этому старому чердаку. Откидная лестница оказалась в плохом состоянии, петли – ржавыми, но все же ему удалось подняться на несколько ступенек. Под старой шиферной крышей было душно, как в сауне. Там были старые стулья, наверное, еще семидесятых годов. Оранжевые и коричневые. Интересно, о чем тогда думали? Йоахим вытряхивает содержимое двух коробок на пол. Одежда. Это ее вещи? Он просматривает карманы. Во второй коробке находит этот рюкзак, но в нем пусто, за исключением старой подставки для бокалов, какие бармены ставят под рюмку или пивную кружку.

– Двойная неудача, – сам себе шепчет Йоахим, когда уже спустился по лестнице. – Ничего не нашел и ничего не понял.

Начинает исследовать рюкзак. Дно практически… что? Проржавело? Материя ни в коем случае не проржавеет? Тем не менее, после того как он дотронулся до нее, на руке появился тонкий слой металлической пыли. Должно быть, эта сумка оказалась в… ну, скажем, в воде с ржавчиной.

Йоахим рассматривает выцветшую рекламу на подставке для бокалов. «Кампари». Картонная поверхность забрызгана какими-то пятнами. Возможно, это от «Кампари» с содовой. Неужели такое пили год назад? На обратной стороне записан чей-то номер телефона. 91880119. Может быть, это что-то другое? Дата… нет. Код… тоже нет… Это какой-то телефонный номер, написанный черной шариковой ручкой поспешно и немного неряшливо, но, без сомнения, это цифры телефонного номера. Йоахим достает свой мобильный телефон и гуглит номер по «Желтым страницам». «К сожалению, нет результатов по заданному вами поиску телефонного номера». И далее следует: «Возможно, это сим-карточка, или телефонный номер засекречен, или номер не обслуживается».

– Вот черт!

Йоахим поспешно набирает номер на своем мобильнике и с нетерпением ждет соединения с абонентом.

– Петер слушает, – говорит чей-то голос на другом конце провода. Голос молодой, его обладателю, вероятно, чуть больше двадцати. В трубке также слышится шум нескольких голосов.

– С кем… с кем я разговариваю?

– Вы дозвонились в подвал. Кто, собственно, вам нужен?

Йоахим задумался. Подвал. Что, черт возьми, это может значить?

– Луиза Андерсен, – выпалил он поспешно.

– Луиза… Не думаю, что у нас здесь есть какая-нибудь Луиза. Вы из новой группы ревизоров? – задает вопрос Петер.

Назвать свое имя? А если притвориться?

– Послушайте, Петер, – говорит Йоахим. – Меня зовут Йоахим. Я веду расследование по делу о пропавшей женщине. Луизе Андерсен. Ваш номер я нашел среди прочих ее записей.

– Что? Я понятия об этом не имею, – слишком торопливо, как показалось Йоахиму, отзывается Петер.

– Я сейчас даю вам шанс помочь мне, прежде чем информация дойдет до полиции, – заявляет ему Йоахим.

– Полиции? О чем вы говорите? Кто вы такой?

– Я же уже сказал. Меня зовут Йоахим. Ваш номер найден в ее записях.

– Я ее не знаю. Как вы сказали? Луиза? Не та ли это с этажа начальства, которую уволили?

– Возможно, – подыгрывает Йоахим и думает, как бы ему выудить побольше сведений из Петера. – Вы ее знали?

– Нет, – отвечает Петер с сомнением в голосе. – Мы с ней ушли вместе в прошлом году, после того, как утвердили государственный бюджет. – Но таких же была половина министерства, – продолжает Петер и добавляет: – Это же просто смехотворно.

– И она тоже работала в… Министерстве финансов? – изумляется Йоахим, пытаясь выиграть время и подыскивая вопрос, который помог бы пролить свет на все это.

– В Министерстве финансов? Нет. В Министерстве социального развития. Скажите, пожалуйста, вы вообще уверены, что набрали правильный номер? Я о ней ничего не знаю. Не звоните сюда больше, – говорит Петер, но не кладет трубку.

– А как насчет Елены Сёдерберг? Это имя вам о чем-нибудь говорит? – спрашивает Йоахим.

До него доносится звук. Звук из пустоты. Петер все-таки выключил телефон. Йоахим стоит с мобильным в одной руке и с подставкой для бокалов в другой. Смешно. Дурацкая подставка с номером телефона какого-то Петера из Министерства социального развития. Что это может означать? Неблагополучные дети, идентификационные коды, этими ведь вопросами занимаются в Министерстве социального развития? И, вероятно, статистикой.

Он прекращает об этом думать и идет в спальню, садится на кровать и выглядывает в окно. Море спокойное. Почти недвижимое. Послеобеденное небо насыщенно-синего цвета. Лето властвует здесь надо всем. Йоахим соскучился по ветру, по непогоде. Шторм. Гроза. Все что угодно, только не то, что так далеко от его состояния души. Он один, без Луизы. Без какого-либо понятия о том, что сейчас происходит с ней. Вернее с ними.

В самолете, летящем в Копенгаген, Луиза сидит возле Йоахима. Они направляются в Королевский госпиталь, где она должна пройти все обследования, какие только могут быть. Эдмунду очень хотелось бы поехать вместе с ней – он сказал об этом, когда снова приходил проведать ее в больницу. Но Луиза была уже в сознании и отказала ему.

Прямо за ними сидит офицер полиции Мортен Раск. Луиза очень устала, но она не облокачивается о спинку кресла. Ей не хочется приближаться к полицейскому. Она и так все время видит его руки перед собой, как он нервно барабанит пальцами по столу во время допроса. Его грубую кожу на толстых пальцах. Она испытывает к нему чувство отвращения. А он, со своей стороны, и не пытается скрыть своей убежденности в том, что она лжет. Пропала женщина, может быть даже две, теперь этим делом занимается полиция; так они сказали Йоахиму, когда тот протестовал против ее поездки в Копенгаген. Йоахим держит ее за руку. Она ощущает тепло, исходящее от него и растекающееся по ее слишком тонкой коже. Это ощущение у нее появилось с того момента, когда ей давали успокоительное? Или это из-за шока она стала постоянно чувствовать, что ее морозит?