Коза и семеро волчат - Донцова Дарья

– Не перевариваю резкие запахи, – поморщилась хозяйка дома, – Ленечка, здесь все было в крови! Всё.

– Верно, – подтвердила я.

– Вы обе видели потеки жидкости красного цвета? – осведомился Леонид.

– Да, – кивнула Бокова.

– Сейчас вернусь, – буркнул эксперт и ушел.

Я с запозданием удивилась:

– Почему ты кричала?

Галина попятилась к двери.

– Не знаю, от изумления. Только что все было красным и, бац, ничего! В таком случае даже плюшевый медведь заорет!

Я потрогала стену.

– Она сухая!

Бокова села на ковер и начала водить по нему ладонями.

– Никакой сырости.

Я провела рукой по кровати.

– Вообще ни следа влаги. Если бы я сама не видела тот ужас, никогда бы не поверила твоему рассказу о спальне, залитой кровью.

Бокова вскочила, бросилась в ванную и почти сразу вышла.

– Там никого нет.

– Мы увидели жуткую картину в комнате, – начала я рассуждать вслух, – и убежали. Я позвала тебя, и мы ждали в столовой. Входную дверь ты заперла после того, как мы пришли?

Галина села в кресло.

– Нет. Я и на ночь-то не всегда ее запираю. У нас в поселке тихо, никаких криминальных случаев не бывает. Охрана постоянно улицы патрулирует. И домов мало, всего двадцать. Друг друга все знают. Шоферы, садовники, горничные тоже приличные люди.

– И калитка у вас открыта, – вспомнила я, – дом Кит построил одноэтажный, размер участка позволил это сделать.

Галя растопырила пальцы.

– Два гектара. У Никиты бабушка сломала шейку бедра, Алевтина Борисовна молодец, научилась ходить на костылях, но по лестнице подняться без помощи не могла. Она жила в двухэтажном доме и сетовала: «Если бы молодость знала, если бы старость могла. Дом дедушка построил, когда нам по сорок лет было, мы носились по ступенькам сайгаками. А сейчас по восемьдесят стукнуло, да еще я ногу покалечила, пришлось переместить спальни вниз. Кит, когда захочешь построить особняк, вспомни нас и не громозди этажи. Лучше построй длинный дом».

– Эдик мог незаметно уйти, – сообразила я, – мы находились в столовой, спальня в другом конце коридора. Он просто выбежал во двор.

В комнату вернулся Лёня.

Глава десятая

– Значит, говорите, кровь тут рекой текла, – начал эксперт, ставя на тумбочку небольшой чемоданчик, – сейчас выясним, что это за фигня была. Галка, по моей команде погаси свет! Встань у выключателя.

Бокова не замедлила выполнить его указания. Леонид вытащил из чемодана нечто, похожее на большой фонарь, включил его и махнул им. В комнате стало темно, единственный источник света был в руке эксперта.

– Где, как вам кажется, крови было больше всего? – уточнил он.

Я показала рукой на стену.

– Вот здесь, просто море.

Лёня побрызгал на указанное место из пульверизатора, потом посветил туда лучом и опять задал вопрос:

– Что мы видим?

– Ничего, – ответила Галина.

Леонид почему-то обрадовался.

– Супер, а сейчас посмотрим с помощью другого источника излучения.

Теперь в руках эксперта возник предмет, смахивающий на пистолет, из него вырвался столб света.

Галюша схватила меня за руку.

– Ой!

– И «ай» в придачу, – ухмыльнулся Леня, – и «ох» к ним в компанию. Однако, кто-то постарался! Славно облил помещение, не пожалел денег. Зажигайте люстру. Дайте мне, наконец, горячего чаю.

Бокова провела рукой по стене.

– Чисто! Рука не запачкалась! Ничего не видно.

– Налейте кружку! – потребовал Леня и пошел в столовую, говоря на ходу: – Крови в помещении не было. Его облили имитацией под названием «Бойня на Хэллоуин». Покрепче заварите, а то я усну по дороге.

– Бойня на Хэллоуин? – повторила я. – Впервые про такое слышу.

Мы сели за стол, Галина принесла чай, Леонид сделал шумный глоток.

– Это очередная пакость, которая недавно появилась в продаже. Хорошо как горяченького хлебнуть! Про Хеллоуин знаете?

– Естественно, – фыркнула Галка, – но мы его никогда не отмечаем. Никита не хочет смеяться над смертью.

– И правильно, – согласился Леня, – на мой взгляд, в старухе с косой нет ничего веселого. Но кое-кому нравится наряжаться несвежим покойничком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я передернулась.

– В конце октября по Ложкину носились загримированные дети, позвонили нам в дверь, я открыла, так меня чуть не стошнило. Стоит некто весь в рваных ранах, один глаз на щеке висит. Увидел меня и завыл: «У-у-у!» А с ним еще несколько таких же упырей. Я живо дверь захлопнула, так они опять стали домофон терзать и кричать: «Тетя, мы вас напугали, где конфеты?».

– Ты их угостила? – поинтересовалась Бокова.

– Нина вынесла коробку, – пояснила я, – сама я не хотела еще раз на очаровашек любоваться.

Бокова вынула из буфета вазочку с вареньем.

– У нас тоже такие шныряли. Никита их выгнал. Дети стали канючить, муж им объявил: «Я вас не приглашал. Размалеванные кривые морды мне удовольствия не доставили. Покиньте наш участок и более не появляйтесь здесь».

Самый наглый занудил:

– Сегодня Хэллоуин, детям конфеты положены. И лица нам профессиональный гример делал. Мама ему очень много денег отдала.

– Представляю, что твой супруг ответил, – рассмеялся Лёня.

Галина взяла свою чашку.

– Муж порой резко реагирует. В особенности, если общается с наглецом или хамом. Он на подростка зарычал: «Если тебе кто-то, что-то, где-то положил, пойди туда и возьми это. И скажи своей матери: миллионы лучше тратить на образование недоросля, а не на уродование с помощью красок его морды. А теперь немедленно покиньте чужую частную собственность, иначе вас охрана вытурит.

– Знаешь, где они живут? – не удовлетворился ее ответом Леня.

– Тот, что говорил, Роман, из двенадцатого дома, – объяснила Бокова, – по голосу его узнала, противный такой, словно у подростка гайморит.

Леня взял конфету.

– У мальчиков пубертатного возраста часто бывает насморк. Родители лечат, лечат паренька, а у того вечные сопли. Ни один отоларинголог не помогает. И не поможет, потому что идти надо к эндокринологу. Заложенность носа у подростков мужского пола связана с гормональным развитием. Как правило, она сама проходит. У кого к шестнадцати, у кого к восемнадцати годкам. Слушайте внимательно. Галюха, ты сегодня из дома уходила? До того, как к Даше пришла?

– Да нет! – ответила Бокова. – Утро же было, я кофе попила, потом в спальню вернулась! Жуть!

– Утром встала, и был полный порядок? – уточнил Леонид. – А кровь появилась позднее?

Галя кивнула, но Леня не удовлетворился полученной информацией.

– Окно открывала?

– Естественно, после ночи надо проветрить, – объяснила моя подруга детства.

– Как долго ты кофе пила? – спросил Леня.

– Ну… минут… тридцать, – предположила Галя, – я не смотрела на часы. Омлет пожарила, кофе на плите в джезве сварила, круассан замороженный в духовке испекла, он восемнадцать минут готовится. Потом съела все…

– В спальню вернулась только после завтрака или в процессе его готовки туда зачем-то заходила? – упорно вел допрос Леонид.

– Нет, я телик смотрела, – сконфузилась хозяйка особняка, – шоу с собачками, они там всякие трюки демонстрируют.

Леонид хлопнул ладонью по столу.

– Дело можно сдавать в архив. Думаю, события развивались так! Никита спустил Полкана на богатеньких деток. Те не привыкли, что их не уважают, мажорам с пеленок все в ноги кланяются, хвалят их, демонстрируют восхищение. Боков же подростков дураками назвал и пинком под зад на улицу отправил. Обидно, понимаешь! Роман решил отомстить и сделал это в своем духе. Подготовился хорошо, наверное, следил, когда Галка одна останется, купил фигню «Бойня на Хэллоуин», влез в открытое окно спальни, все облил и удрал. Жидкость имитирует кровь. Ею те, кто справляет глупый праздник, смело опрыскивают друг друга, льют в помещениях. Впечатление мощное!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Леня вытаращил глаза и начал вещать замогильным голосом: