Другая женщина - Джун Боултон

— Вы здесь работаете? — спросил Джей, разрывая шуршащую упаковку. Он ел сегодня лишь утром, в самолете, поэтому за шоколад принялся с радостью.

Айлана отпила из чашки и кивнула.

— Да, работаю. — Она с беспечностью, на первый взгляд совершенно неуместной, засмеялась. — Точнее, почти живу. К ним прикипаешь душой и уже не мыслишь без них своей жизни. Особенно к некоторым… — Айлана резко замолчала, стала вдруг задумчивой и серьезной, потом неожиданно вскинула голову и посмотрела на Джея так пристально, словно просвечивала рентгеновским лучом. — Скажите, вам понравился Уильям?

Джей приподнял брови. Разумеется, мальчик ему понравился — такой очаровал бы кого угодно. Но Айлана задала вопрос настолько внезапно, что детектив немного растерялся.

— Естественно, — пробормотал он.

— Хотите, поделюсь с вами тайной? — немного прищурив глаза и понизив голос, спросила Айлана.

Ее непосредственная манера поведения ставила его в тупик. Джей, хоть и сталкивался по работе с людьми весьма и весьма странными, порой определенно сумасшедшими, к такому общению был не привычен.

— Гм… тайной? Ну конечно. Поделитесь, пожалуйста… Если хотите…

Айлана сделала еще глоток чаю, немного наклонила вперед голову и сказала:

— У меня есть мечта: усыновить Уилли. Я так и сделаю, если в течение года его не заберет кто-нибудь другой.

— Э-э-э…

Джей не нашелся, что ответить. Перед ним сидела молодая привлекательная женщина, у которой в скором времени непременно должна была появиться собственная семья, родиться свои малыши.

Айлана Перис была создана для материнства. Полная сил, на вид совершенно здоровая, с отнюдь не узким тазом и большой грудью, она, помимо всего прочего, чудесно ладила с детьми. То есть сама могла бы нарожать с полдюжины детишек и прекрасно их воспитать. Зачем ей понадобилось усыновлять чужого, уже далеко не грудного мальчика? Тем более темнокожего…

— Удивлены? — напрямик спросила она.

— Признаться, да.

— И почему же?

Джей прошел по комнате.

— Во-первых, Уилли — черный… — начал он.

— Не черный, а мулат! — тут же перебила его Айлана, будто именно этих слов и ожидала. — И потом, разве это важно, какого цвета кожа у того, кого любишь? — Она говорила резко, отрывисто, словно отражала нападки неприятеля. Затем внезапно полностью успокоилась, даже повеселела. — Мы с Уилли большие друзья, понимаем друг друга с полуслова… Они все мне очень дороги, но Уилли почему-то намного больше остальных. Странно, правда? От чего, интересно, это зависит?

В самом деле, от чего? — подумал Джей, не сводя с очаровательной Айланы глаз. Почему вчера в это же самое время я страдал из-за одной женщины, а сегодня восхищаюсь другой? Единственной из двух десятков, с которыми мне довелось сегодня пообщаться. Не той, с кудряшками, и не молоденькой синеглазой блондинкой. Завтра они сотрутся из моей памяти. Эта же…

Айлана спохватилась:

— Ой, простите. Вы, наверное, зверски устали. А завтра должны будете ни свет ни заря проснуться и опять приняться за дела. Я же, вместо того чтобы побыстрее перейти к главному, морочу вам голову своими мечтами. Которые, если задумаешься, могут никогда и не сбыться… — Она виновато улыбнулась и пожала плечами.

— Не сбыться? Почему вы так считаете? — заинтересовался Джей. — А обо мне не переживайте. — Он махнул рукой. — Я, даже если сейчас же отправлюсь в гостиницу и лягу в кровать, не засну еще очень долго. А с вами мне хорошо. Признаться, я рад, что приехал сюда и познакомился с Уилли.

— Серьезно? — Айлана искренне обрадовалась.

— Серьезнее не бывает! Ну, так вы не ответили. Почему вам кажется, что вашей мечте не суждено сбыться?

— Во-первых… — начала было Айлана, но осеклась, как будто неожиданно о чем-то вспомнила. — Послушайте, а вы ужинали? — спросила она, вопросительно изгибая черную бровь.

Джей покачал головой.

— Я тоже, — сказала молодая женщина, прикладывая ладони к плоскому, выглядывающему из-под коротенького свитера животу. У нее была невообразимо тонкая, особенно по сравнению с прекрасно развитыми бедрами и грудью, талия. Джей лишь мельком взглянул на ее живот, боясь, что может засмотреться на него как пятнадцатилетний подросток. — Разговаривать нам еще предстоит долго, а я, скажу откровенно, страшно проголодалась. Может, куда-нибудь пойдем и продолжим беседу за ужином?

— С большим удовольствием, — ответил Джей, почувствовав вдруг, что голоден как волк.

— Предлагаю перейти на «ты», — сказала Айлана, когда они устроились за столиком на двоих в ближайшем ресторанчике и сделали заказ. — Если честно, я не перевариваю весь этот официоз. — Она прижала руку к груди и неприязненно поежилась.

Джей засмеялся. Айлана Перис не переставала его умилять.

— Я не против, Айлана. Кстати, у тебя красивое имя.

— Тебе правда нравится?

— Если бы не нравилось, я бы не сказал.

Айлана вздохнула, поставила локти на стол и подперла голову руками.

— А мне оно когда-то жутко не нравилось. Это отец так меня назвал… О чем продолжим беседовать? — произнесла она чересчур торопливо, будто спешила сменить тему. — Об ограблении или о мечте?

— О мечте, — уверенно ответил Джей.

— Хорошо.

Принесли напитки. И, сделав большой глоток апельсинового сока, Айлана начала приблизительно с тех самых слов, на которых остановилась в игровой:

— Во-первых, то, что кожа у нас с Уилли разного цвета, не настолько уж и важно. Для меня, естественно. Я уже сказала, что в любом случае любила бы его ничуть не меньше. Но вот Уильяму это сейчас все равно. Но буквально через несколько лет он подрастет, станет задаваться вопросами, пойдет в школу, в конце концов. Знаешь ведь, какими дети бывают жестокими. Вдруг начнут издеваться над ним, насмехаться…

— Ты же сама подчеркнула, что он мулат, — напомнил Джей.

— Об этом можно догадаться, если только повнимательнее присмотришься к Уилли. Кожа у него не слишком темная — вот единственный признак, по которому можно определить, что один из его родителей был белым. Все остальное — губы, глаза, волосы, нос, — как у афро, это же сразу бросается в глаза.

Айлана опять вздохнула, но не опечалилась, не принялась себя жалеть. Убиваться, роптать на судьбу было не в ее характере — Джей сразу и не без восторга это в ней подметил. Она жила активно, над ударами, которые посылала ей судьба, по-видимому, долго не раздумывала. Казалось, даже вчерашнее происшествие в банке ровным счетом никак на ней не отразилось. Она была жива и здорова, а только это и имело значение.

— Теоретически с темнокожими родителями Уилли чувствовал бы себя уютнее, причем в полноценной семье, то есть с отцом и матерью.