Байки о шпионах и разведчиках - Владимир Чекмарев

И тут интересную беседу прервал особенно интенсивный всплеск приближающейся канонады, и вражеский очкарик задумчиво сказал, что после Водяного перемирия бывают лесные и степные пожары, когда и лань, и лев, мирно пившие до этого из одного водопоя, вместе же спасаются паническим бегством. Услышав эти слова, главный Гусь и главный Товарищ посмотрели друг на друга, а потом одновременно перевели взгляды на одного интересного типа, сидевшего за угловым столиком…

Это был мулат в засаленном белом кителе с одним витым погоном на левом плече (судя по ниткам на правом плече, другой погон тоже некогда имел место, но был, видимо, грубо и цинично сорван в процессе выяснения отношений, либо просто для обмена). Данного индивидуума украшала черная морская фуражка с крабом, а перед ним на столике стояла огромная пишущая машинка типа "Ремингтон"* вкупе с толстой пачкой мелованных гербовых бланков, с золотыми виньетками, шапкой канцелярии Губернатора Бельгийского Конго и печатью ветеринарной клиники Леопольдвиля. Адольфо, так звали владельца белого кителя, выдавал за этим столом виды Бельгийские жительства всего за пятьдесят франков штука, но ввиду того, что идиоты к этому времени закончились даже здесь, он несколько заскучал.

Когда к его столику направились два явно не простых человека, на лице мулата отразилось сразу три желания: прикинутся шлангом, убежать и догадаться о том, сразу его будут исполнять или предварительно побьют. Нет, у бельгийского ветеринарного дипломата была, конечно, охрана: за соседним столиком сидела троица типусов, и у одного из них был даже потертый FN FAL*. Однако при виде Гуся и Товарища, телохранители притворились, что просто зашли в кафе испить кофию, а вооруженный даже попытался спрятать винтовку под стол, но тревога была ложной…

Жулику в фуражке объяснили, что прямо сейчас его никто убивать не будет, а даже дадут тысячу франков и расскажут, как заработать еще больше, и даже будут защищать какое-то время, но вот, если что-то будет схалтурено, то как только, так сразу. Осознав суть грядущих барышей, мулат преданно и часто закивал, роздал указания своей охране и застучал на машинке быстрее, чем шесть обезьян из рассказа Рассела Мэлони "Несокрушимая логика"*

Через четверть часа к кафе подлетел курьер на мотоцикле и грохоча сапогами, которые ему были на два размера больше, и гремя волочившейся за ним наполеоновской саблей, отдал Адольфо честь по-британски, (потопав ногами и отсалютовав открытой ладонью) и вручил ему солидный с виду пакет…

А еще через час, все беженцы знали, что на ближайшем аэродроме сопредельного государства приземлились то ли десять, то ли двадцать транспортных самолетов, дабы вывести их любимых в безопасное, комфортное и цивилизованное место. Но злые ООНовцы их специально не выпускают, чтобы успеть погрузить в самолеты партию манго, с целью спекулировать оным в своей Швеции (на центральном блокпосту стоял грузовик с манго и его многие видели, и хотя с этой машины просто сбежал водитель, для народа это манго стало главной уликой). Но есть, оказывается, выход. ООНовцы обязаны пропускать организованные группы беженцев, но тех, у кого есть бумага-пропуск о том, что они работали на предприятиях компании "Глобус" (название компании придумал Гусь). Именно эти бумажки печатал и толкал по пятьсот франков, вспотевший от жадности и страха, Адольфо (его предупредили, что если цена будет выше, то сдачу он получит пулей в затылок). Но мулат был далеко не прост, на улице его охранники вовсю торговали пропусками из-под полы. А к столику змеилась вооруженная очередь "руководителей" групп и, что характерно, без очереди никто не лез, ну, вернее, после третьего предупредительного выстрела со стороны нервничающих очередников, нарушители порядка кончились…

А бедные шведы теряли последние крохи своей северной флегматичности, ибо не понимали, про какое манго орет возмущенная толпа и какие там самолеты прилетели, и что это за идиотские бумажки? А учитывая, что неизвестные снайперы продырявили все рации, шведский полковник плюнул и снял блокпосты, отведя от греха подальше технику и личный состав.

А через границу хлынул поток людей и машин, среди которых затерялись два Ровера с известными, но не поименованными джентльменами и товарищами.

*Ремингтон — старинная пишущая машинка, наследница легендарного Ундервуда.

Агент Кин Конг против диких обезьян

В районе пересечения границ одной маленькой, странной, но очень гордой Империи и еще пары государств с большей территорией, но меньшими амбициями, группа товарищей занималась организацией ложной закладки. Закладка (или почтовый ящик) — это такой тайник, где наши разведчики или шпионы оставляют что-либо для своей агентуры, или наоборот. Ну, а ложные закладки делают с целью ввести в заблуждение вражескую контрразведку, подсунуть дезу или просто подстроить ловушку.

В этом месте, в принципе, уже была старая закладка для борцов с колониализмом, но приличные борцы в этих местах быстро закончились, и пять китайских автоматов, три сорок четвертых Дегтяря*, пара цинков, магазины, ленты и патронные короба остались не востребованными.

В данный момент двое из ребят по приказу командира освобождали от старой смазки пулеметы и набивали ленты для шести коробов (пулеметами командир решил увеличить огневую мощь группы). А остальные размещали в разверзнутой яме привезенный с собой ящик и возились с дерном, ну, и завершал композицию дремлющий у дерева часовой. Он "дремал" уже минут пятнадцать с того момента, как в кустах кто-то начал шебуршиться, причем, так бездарно, что стало ясно — это не мирное дикое животное, но опасный хомо сапиенс, хотя и явно не профессионал.

А тут вернулись демонстративно отошедшие по нужде бойцы, они вернулись не одни. Между ними по земле волочился на заплетающихся ногах субтильный мулат в слегка запачканной форме легионера. Экспресс-допрос выявил следующую полную трагизма историю…

Жил был легионер Франсуа, был он обычным марсельским "снежком"*, работал официантом в маленьком портовом кафе, но после одной разборки между посетителями, переходящей в драку, очнулся лежащим на полу с окровавленным ножом в руке, причем, кровь была не его. "Снежку" доказать полицейским, что это была подстава, нечего было даже и пытаться. Хорошо, что, буквально через дорогу, был вербовочный пункт Легиона. И вот Франсуа, легионер 2-го класса, служит на близлежащей базе и вроде все хорошо, но, как это водится в жизни, в судьбу легионера вмешалась женщина.

Франсуа усиленно подбивал клинья к Жюли, работающей на кухне и вроде подбил, и подбил вплоть до того, что они удалились под сень зарослей и деревьев, где начали предаваться плотским утехам. Но сладкая парочка не учла, что на дереве, под которым они расположились, на мудро припасенном Франсуа походном двухстороннем одеяле, пребывала стая мартышек.

Если вам кто-то скажет, что у обезьян нет чувства юмора, то он беззастенчиво лжет, ибо чем объяснить, что мартышки сидели на своем дереве тихо как рыбки, до того момента, когда у Франсуа и Жюли не начало происходить, и тут обезьяны подняли галдеж, одновременно облегчаясь на несчастную пару. Но визг Жюли был еще громче галдежа приматов, и визжала она до тех пор, пока на её визг не прибежал патруль, который сначала заподозрил Франсуа в попытке изнасилования, а поняв, что случилось, в полном составе повалился от хохота на траву. Ибо несчастная пара в процессе страсти и стресса, соединилась, несколько э-э-э-э… теснее, чем им этого бы хотелось, и разъединиться самостоятельно у них не получалось. Отсмеявшись, патрульные отправили гонца в лазарет за носилками и санитарами, а учитывая то, что любая военная база по реакции инфополя на новости даст фору любому кружку вышивальщиц в провинции, народ к месту происшествия пер буквально колоннами. Повеселились, короче, на славу. Несчастную пару в госпитале разлучили, Жюли, как не странно, после этой истории стала пользоваться бешеной популярностью, а для Франсуа настали черные дни. Не издевался над ним только ленивый, и прозвище Кин Конг к нему прилипло на веки вечные. И Франсуа затаил злобу на обезьян, и стал составлять план страшной мести. А тут в курилке, шеф-сержант Кадуаль (который и придумал, кстати, кличку Кинг Конг), рассказал, что когда он служил в Гвиане, обезьяны достали легионеров своим воровством, и тогда они покрошили бриоши в несколько старых кастрюль, залили их дешевым ликером, и выставили на ночь на улицу, а утром собрали мертвецки пьяных обезьян в мешки и покидали в море. И Франсуа понял, что надо сделать…

Убивать обезьян он не хотел, но мучительно поиздеваться над ними очень хотелось, и он решил усыпить приматов по методу шеф-сержанта, а потом сложить их в мусорный контейнер и запереть крышку, и пусть твари просыпаются в неизвестности.