Я выбираю его! - Паула Роу

— Нет.

Его улыбка померкла.

— Что?

Хелен потеребила кулончик и сглотнула огромный ком, подступивший к горлу:

— Габриэла… умерла.

Секунды показались зияющей пропастью, смертельно молчаливой, но наполненной значением.

— Ты шутишь…

— Неужели я буду лгать о чем-нибудь подобном? Мы не заявляли об этом официально, поэтому ты не мог знать.

— Когда?..

— В марте. Она позвонила мне из Испании накануне Рождества, сразу после того, как мы… ты и я…

Хелен виновато умолкла.

Они припарковались тогда на подъездной дороге к дому его отца и вели себя как два подростка. Полураздетые, они неистово целовались, потом Хелен, едва переводя дыхание, попросила Алекса остановиться: «Мы должны сказать Габриэле, она заслужила правду».

— Я ехала домой, когда она мне позвонила, умоляя о помощи, — продолжала Хелен. — Я пыталась дозвониться тебе из аэропорта, но ты отключил телефон. Приземлившись в Мадриде, я продолжала звонить тебе на мобильный, домой. Наконец дозвонилась до охранника, но он не позволил мне связаться с тобой.

— И ты перестала звонить.

Это не было обвинением, а прозвучало как констатация факта.

— Я звонила тебе неделю, — призналась Хелен, — но ты не выходил на связь. Я даже назвалась представителем «Беннетт и Харпер», но безрезультатно. Я подумала, что ты…

Она смутилась, когда ее голос дрогнул.

— Ты подумала, что я порвал с тобой?

— Разве нет? — ответила она. — Я уехала, никого не предупредив, и обнаружила Габриэлу в крошечном городке, где не было нормального водопровода, не говоря уже о телефонной станции. Когда мы наконец добрались до Германии, это было в начале марта, я узнала о твоем отце… Через несколько недель после того, как тебя оправдали. Потом у Габриэлы начались проблемы, и ее смерть затмила все остальное.

Она смотрела на него в упор до тех пор, пока он не отвел взгляд.

— Я не знал. Моя жизнь была… — Он умолк, опустил глаза и с силой выдохнул: — Мне жаль, что так получилось с твоей сестрой. Как она…

— Автокатастрофа. Она была…

«Импульсивной. Опрометчивой. Эгоистичной».

— Габриэла есть Габриэла, — неубедительно закончила Хелен.

— И твои родители не сделали официального заявления? Это неправильно, Хелен.

— Да. Габриэла всегда была сумасшедшей. Из-за нее мы эмигрировали. Это очередной пример того, как мои родители любой ценой старались избежать скандала, связанного со священной фамилией Валеро.

Раздался предупредительный сигнал мобильного телефона Хелен. Она мельком взглянула на него:

— Поздно. Я должна идти. Мне нужно покормить Беллу в шесть часов.

Открыв дверь, Хелен задержалась. Медленно повернувшись, она пристально посмотрела на Алекса:

— Я буду тебе признательна, если ты никому не скажешь о том, что узнал. — Он кивнул, и она благодарно ему улыбнулась. — Спасибо. Ты можешь поговорить с матерью и объяснить ей, зачем я здесь?

Алекс снова кивнул.

Глава 5

Хелен отперла ключом дверь своих апартаментов и вошла внутрь. Прохладный воздух обвевал ее разгоряченные щеки.

— Жасмин?

Улыбающаяся няня вышла из кухни, держа в руке стерилизованную бутылочку со смесью:

— Белла проснулась несколько минут назад. Она такая хорошенькая! Так похожа на свою мамочку! Кудрявые темные волосики и нежная кожа. Могу поспорить, эти роскошные карие глаза разобьют не одно сердце!

— Я на это рассчитываю. — Хелен усмехнулась, кладя сумку на стол со стеклянной столешницей. — Пока я не забыла, Жасмин, вы приготовили мне счет?

Жасмин явно смутилась:

— Мистер Раш не говорил о том, чтобы выписывать вам счет.

Ну вот! Очередное откровение в череде удивительных и стремительных событий.

Хелен правильно сделала, что рассказала Алексу о смерти Габриэлы. Теперь ее уже не мучает чувство вины и можно сосредоточиться на работе.

Приятный, но сбивающий с толку разговор с Памелой, который продолжался целый час, только усилил ее любопытство. Пам оказалась страстным садоводом. Рассказывая о выращиваемых растениях, она явно что-то недоговаривала.

Впрочем, как заметила Хелен, так происходило всегда, когда упоминалось имя Уильяма Раша.

Пока няня мыла посуду, Хелен проверила сообщения на телефоне. Одно из них было от Мелани, которая желала ей удачи. Одно — от Джонатана, который напоминал ей, чтобы она позвонила ему завтра утром. С удивлением Хелен обнаружила сообщение и от Карлоса — резкое требование перезвонить ему. Казалось, он рассержен.

Хелен положила телефон на стол. Сейчас она не в настроении выяснять отношения.

Распустив густые волосы, она помассировала кожу головы. Ей придется иметь дело не только с Алексом, но и с пока непонятным семейным противостоянием.

— Я ухожу. — Няня стояла у порога, держась за дверную ручку. — Увидимся завтра в семь.

Хелен искренне ее поблагодарила. Но как только дверь за няней закрылась, улыбка быстро слетела с губ Хелен. Вздохнув, она отправилась в спальню.

Ее драгоценная девочка сонливо моргала. Сжав пальчики в кулачок, она тихонько ворчала и посасывала его. Другой рукой Белла крепко держала яркую соску.

Переодевшись, Хелен покормила ребенка и уложила его в кровать. Выходя из комнаты, она оставила дверь чуть приоткрытой и заглянула в гостиную, где на столе около компьютера громоздились стопки папок.

Дождавшись, когда Белла уснула, Хелен решила принять горячий душ. Ванная комната была размером с ее спальню. В огромной раковине можно было искупать Беллу. Ванна представляла собой миниатюрный бассейн из голубого мрамора.

На ярко-голубой полке стояла дюжина кремов, лосьонов, средств для мытья. Рядом находилась золоченая корзина с банными принадлежностями. Усмехнувшись, Хелен выбрала зеленую пену для ванн и понюхала ее.

Роскошный аромат лимонной мяты и апельсинов заставил ее зажмуриться от удовольствия. Открыв глаза, Хелен поймала свое отражение в большом зеркале.

«Тебе двадцать восемь. Ты успешна, ты заключаешь сделки, ты принципиальна. И все же хватит ли тебе смелости сказать Алексу о своих волнениях по поводу Пам?»

Послышался стук открываемой двери. Хелен быстро схватила халат.

В дверях стояла Челси, нервно оглядывая коридор:

— Можно войти?

— Хм, конечно.

Челси быстро прошла мимо нее, Хелен осторожно закрыла дверь. Она дала девочке несколько мгновений, чтобы та могла оглядеться и одобрительно пробормотать что-то по поводу ее компьютера, затем изящно усесться на огромный кожаный диван.

— Я вижу, Алекс поместил вас в комнате для важных шишек, — наконец заявила она.