Реализация (СИ) - Дашко Дмитрий Николаевич

Нет, тут нужна холодная голова.

И арестовать его не получится — Стасевич давать показания отказался, другие «бизнесмены» тоже напуганы и будут молчать. Улик против Филатова у меня нет.

- Филатов, даю тебе последний шанс. Или ты пишешь прямо сейчас рапорт на увольнение по собственному желанию, или я делаю так, что ты вылетаешь отсюда с треском. Думаешь, будет сложно тебе выговоров и строгих выговоров навлеплять? Ты — хоть и сволочь, но сволочь умная. Должен понимать, что у меня рычагов давления больше.

Я в глаза не видел текущий КЗОТ или что его заменяло в этом времени, однако предположил, что увольнение происходило примерно по одной логике с мне привычным, только с определёнными нюансами.

- Не ты меня ставил, не тебе и снимать! Губисполком тебя прокатит! — не уверенно заявил Филатов.

- Хочешь подёргаться? Зря, — сквозь зубы процедил я. — Только агонию продлишь. Ты мне веришь, Филатов.

Я посмотрел на него. Он не выдержал и отвёл взгляд в сторону.

- Это самоуправство, Быстров!

- Нет, Филатов. Это пока жалкая пародия на справедливость. Настоящая справедливость наступит, когда я тебя посажу. Потому мой тебе совет: пиши рапорт, собирай вещички и уматывай из города. Тебе здесь жизни не будет.

- Пошёл ты!

Однако я чувствовал, что он постепенно сдаётся под моим напором, и сопротивляется скорее из упрямства и ложно понимаемых представлений о гордости.

- Пиши! — потребовал я.

- А катитесь вы все к ядрёной фене! — вдруг выдохнул он, сел за стол, взял перо, обмакнул кончик в чернильнице и стал быстро писать на листке бумаги.

Закончив, резким движением сломал деревянную ручку пера.

- Какого хрена портишь казённое имущество, Филатов? Вычту из увольнительного пособия.

Его лицо стало красным от бешенства.

- Ладно, Быстров. Сегодня твоя взяла. Посмотрим, что будет завтра. Ты мне тут совет дал — так и я тебе кой-чего посоветую: ходи осторожно и оглядывайся… начальник!

Глава 7

Глава 7

Дежурный следователь оказался юнцом, совсем ещё зелёным мальчишкой. Однако соображалка у него была что надо, так что с формальностями я покончил быстро.

Труп Митрохина увезли в морг, здание постепенно начало наполняться взбудораженными людьми.

На месте дежурного сидел незнакомый милиционер.

- Доброе утро! — поздоровался я.

Он с интересом и какой-то опаской взглянул на меня, поднялся, одёрнул гимнастёрку и произнёс:

- Доброе утро, товарищ Быстров.

- Где Юхтин и Бекешин?

- По вашему приказанию взяты под арест.

- Соберите минут через пять всех сотрудников в актовом зале. — Я чуть было не назвал помещение «ленинской комнатой», потом вспомнил, что появятся они году так в 1924-м, сразу после смерти Владимира Ильича.

- Сделаю, — кивнул дежурный.

В назначенное время я появился в большой и светлой комнате, украшенной красными флагами, транспарантами, лозунгами и самодельными плакатами. На стене висел портрет Ленина. Пахло табаком и махоркой, из-за наглухо закрытых окон воздух оказался спёртым, было трудновато дышать.

Два десятка глаза смотрели на меня с любопытством.

- Здравствуйте, товарищи. Будем знакомиться — я новый начальник милиции, Быстров Георгий Олегович. Прежде работал в губернском уголовном розыске, теперь вот отправлен к вам на повышение.

- Круто начали, Георгий Олегович, — заметил милиционер в летах, сидевший почти в самом конце зала.

- А вы как хотели? Времени на раскачку у нас нет. Я в городе всего ничего, и уже убедился, что в наших рядах до сих пор хватает всякой сволочи и совершенно случайных людей.

В зале зашумели.

- Сказанное относится не ко всем вам, товарищи, а только к тем, кто помогает нашему злейшему врагу — преступности. Таким нет места среди нас. Французы говорят: на войне, как на войне. Так вот — у нас война. Мы каждый день находимся на передовой, и должны быть уверены в каждом, как в самом себе. Предателей и отщепенцев я не потерплю, как и тех, кто равнодушен к нашей тяжёлой, но всё-таки интересной профессии. Сразу хочу предупредить: требовать буду с каждого. Есть вопросы?

- Есть, — откликнулся молодой парень в очках.

- Слушаю вас.

- Вы правильно сказали, что мы как на войне. Но как воевать, если материальное обеспечение хромает? Я сейчас даже не говорю о том, что нам уже три месяца задерживают заработную плату, а продпаёк выдают не полностью и по частям.

- Вот-вот, — поддержали его с мест. — Губвоенпродснаб за прошлый месяц мяса выдал всего два раза и только на восемь дней. Муку вечно зажимают — хрен выцарапаешь!

- В общежитие загляните. Посмотрите, на чём спать приходится: одни голые топчаны без постельного белья. Матрацы — и те отобрали! После такой ночёвки вся спина болит. Как тут преступников ловить прикажете?

- Нам не выдают обмундирование, людям банально не в чем ходить. Как дождь или холод, начинают хворать. Приезжала инспекция с проверкой строевой подготовки — устроили разнос всему отделению. А за что? После сокращения с ног сбиваемся, с наряда в наряд ходим, какая тут строевая подготовка! — воскликнул пожилой милиционер. — Разве это справедливо?

- Гужтранспорта не хватает, с фуражом беда — лошадям жрать нечего. Патроны — и те приходится выклянчивать. Война говорите — как воевать без патронов?

- В некоторых летних рамах выбиты стекла, в зимних также, отчего температура в помещении стоит такая же, как и на дворе. В помещении сквозняк, сидеть больше часа невозможно…

- Мебель вся ломатая-переломатая. Скоро друг у дружки на плечах сидеть станем.

- С бумагой, чернилами, перьями — сплошные перебои. За свои покупать приходится, только мало своих — не платят почти. Реактивы для фотолаборатории заканчиваются. До сих пор нет нормального эксперта — за толковым специалистом приходится обращаться в губернию, — продолжил перечислять парень в очках.

- Что значит нет эксперта? — насупился я. — Кто, к примеру, занимается дактилоскопией?

- Да кто в школе милиции был, тот и занимается. А там только вершки преподавали, корешкам долго учиться нужно.

- Кальсонов бы нам, хотя с дюжину пар на всё отделение. Без них мочи нет на ночное дежурство выходить. Как собака на посту мёрзнешь.

- И обувка долго жить приказала. Ни сапог тебе, ни башмаков…

- А шинели? Без них перемёрзнем все как цуцики.

Я понял, что ещё немного, и разговор превратится в форменный базар. Понятно, что у людей полно проблем, что накипело и очень хочется выговориться. Но, как известно, одними разговорами делу не поможешь.

- Так, спокойно! — попросил я. — Кто завхоз?

- Я, — поднялся крупный мужчина с рябым лицом.

- Ваша фамилия.

- Житков.

- Товарищ Житков, прошу оперативно составить списки недостающего и предоставить мне через два часа. Управитесь?

- Управлюсь.

- Отлично. Я просмотрю их и подумаю, что и как можно решить. Кроме материального снабжения, ко мне есть ещё вопросы?

Подождав для приличия секунд двадцать, я подвёл краткий итог:

- Значит, вопросов больше нет. По местам расходимся, товарищи.

Я догадывался, что всё запущено, но не ожидал, что настолько.

Только вошёл в кабинет, как сразу затрезвонил телефон.

- Быстров у аппарата.

- С вами говорит начальник городского управления административных органов Камагин.

- Рад вас слышать, товарищ Камагин.

- А вот я не очень. Мне уже сообщили, что у вас форменное ЧП: вы застрелили сотрудника уголовного розыска и потребовали увольнения начальника подотдела товарища Филатова.

- У вас верная информация.

- Ещё бы — грош мне цена, если бы такие новости не приходили ко мне первому. В общем так, Быстров, товарищ Смушко говорил о тебе только хорошее, но я что-то засомневался в его рекомендациях. Хочу взглянуть на тебя и понять, что ты за фрукт такой.

- Так и я не против показаться вам на глаза. У меня тоже кое-какие вопросы появились.