Когда приходит беда - Барбара Делински

Объехав пикап, она остановилась, выдвинула подъемник и опустилась на коляске на землю. Ее немного утешило только то, что она уже была на пандусе, когда Гриффин выскочил из пикапа и подбежал к ней.

Поппи едва на него взглянула. Когда он потянулся, чтобы распахнуть перед ней дверь, она сердито махнула рукой, отворила ее сама и вкатилась в прихожую. Оттуда она проехала прямо к коммутатору.

Гриффин прошел за ней следом.

Поппи на него не смотрела – она знала, что глаза у нее еще красные от слез. Гриффин стоял, засунув руки в карманы джинсов. Она видела это боковым зрением.

Медленно, с усилием Поппи подняла голову. Когда их глаза встретились, внутри у нее все клокотало. Зачем ты здесь? Разве ты так ничего и не понял? Почему ты не оставишь меня в покое? – пронеслось у нее в голове.

Она не произнесла ни слова. Просто смотрела ему в глаза. И ему хватило наглости заявить:

– Весь твой вид говорит о том, что тебе нужен рыцарь на белом коне в сияющих доспехах.

Поппи взорвалась:

– Ты что, себя, что ли, имеешь в виду? Я… так не думаю. К тому же я все равно не могла бы взобраться на лошадь, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Я не могу подняться даже на маленькую горку. Я не могу ходить на лыжах. Не могу танцевать, бегать или даже просто пройтись по улице. И уж конечно, я не могу как следует позаботиться о детях. Вот почему их у меня никогда не будет.

– Ты поэтому плакала?

– И поэтому, и по другим причинам. Причин у меня предостаточно. Моя лучшая подруга в тюрьме, ее дети страдают без нее, ее муж остался один накануне самых важных для его бизнеса недель в году. Я бы с радостью помогла Мике с детьми собирать сок. Но я никому ничем не могу помочь. Я просто ненавижу это кресло!

Гриффин выждал какое-то время, а потом спросил:

– Хочешь поцелуй?

– Вот еще, не хочу!

Он достал из кармана шоколадную конфету в яркой обертке, на которой было написано «Поцелуй», и протянул ей.

Она притворилась, будто с самого начала знала, что он имел в виду.

– Я их тоже покупаю у Чарли. Дюжина поцелуев за десять центов.

Положив конфету обратно в карман, Гриффин отошел вглубь комнаты. Перед камином стоял длинный диван, на который он и уселся.

– Всем нам иногда хочется пожалеть себя.

– И когда же у тебя бывают такие моменты? – спросила она.

– Например, когда я вспоминаю, как одна нечаянная фраза привела сюда агентов ФБР. Я думаю, ты догадалась. Мой брат – агент ФБР. Он как раз занимается нераскрытыми делами. Вернувшись в октябре из Лейк-Генри, я зашел к нему в офис и не мог оторвать глаз от фотографии Лайзы, которая висела у него на стене – так она похожа на твою подругу. Извини.

Его признание потрясло Поппи.

– О боже, – наконец прошептала она, – какими страшными были эти два дня!

Гриффин молчал.

– Что? Не можешь найти слов в свое оправдание?

– Как же мне хочется обнять тебя! Только не знаю, хочешь ли этого ты?

– Я не нуждаюсь в объятиях, – сухо ответила она.

– Я и не говорил, что нуждаешься. Но, может быть, хочешь?

Конечно, ей этого хотелось. Уже так давно ни один мужчина не обнимал ее, по крайней мере по-настоящему – так, чтобы она могла почувствовать себя как за каменной стеной.

Поппи глубоко вздохнула:

– Со мной все в порядке. – Она не могла обсуждать с ним свои переживания. – Значит, это ты рассказал им о Хезер.

Лучше было поговорить об этом, а не о ее личных проблемах.

– Нет, я только сказал брату, что знаю женщину, похожую на Лайзу. Но он хороший детектив.

Его откровенность придала Поппи сил.

– Зачем ты приехал? Если ко мне, то учти: меня прежней нет уже двенадцать лет. А если ты собираешь материал для статьи, я тебе не помощница.

– Наоборот, я думал, что это я могу помочь тебе.

– Неужели? – Она не хотела принимать от него помощь. – Кстати, у тебя расцарапано лицо.

Он осторожно потрогал багровую царапину.

– Пришлось побороться, прежде чем удалось убедить пикап, что я, а не он хозяин ситуации.

Он потрогал отросшую щетину на подбородке.

– Да и палец у тебя посинел. Так кто выигрывает битву?

– Я. Определенно я. Я натопил дом, включил свет. Пока не удается подключить воду, но я этим занимаюсь.

– Можешь не стараться, – не без некоторого ехидства сказала она. – Воду можно будет подключить только весной.

Гриффин был озадачен.

– Правда?

– Да. И еще хочу сказать тебе кое-что. В это время года здесь нет гагар. Ты слышал, как Билли Фаррауэй играет на дудочке, которой летом он приманивает гагар. Ему семьдесят пять лет. Зимой он перевозит свою кабинку для подледного лова с места на место. Если ты с ним еще не встретился, то обязательно встретишься. Он тебя обязательно найдет.

– Дудочка? Ты уверена? Я рассказал в кафе «У Чарли», что слышал крики гагары. И никто не сказал мне о дудочке Билли.

– Никто и не скажет.

– Значит, местные хотели надо мной посмеяться? Поппи кивнула. Она вдруг поняла, что с царапиной на щеке, щетиной на подбородке, взъерошенными волосами он выглядел еще более привлекательным и мужественным.

– Ты видела Хезер? – спросил Гриффин.

– Да. Но она очень плоха. Не может ни о чем говорить.

– И это тебя так расстроило?

Поппи вспомнила: он видел, какой зареванной она приехала.

– Я сидела с дочками Мики. Младшая, Стар, ушла в лес, и я не могла поехать за ней. Я запаниковала. Я давно не чувствовала себя такой беспомощной. А потом еще Мика вернулся от Хезер с каменным лицом.

– Молодец, что заботишься о девочках, – сказал Гриффин.

– Они для меня как родные. Это же девочки Хезер. Не юридически, а во всех остальных смыслах, – объяснила она.

– Почему не юридически? – поинтересовался он.

– Они с Микой не женаты.

– Почему? Сколько лет они живут вместе?

– Четыре года. Хезер никогда не заговаривала с Микой о браке – не хотела, чтобы девочки подумали, будто она пытается занять место их родной матери.

– Ты знала их мать?

– Да. Она разбилась на машине. Стар тогда было два месяца.

– Они с Микой любили друг друга?

– Да, по крайней мере вначале, – сказала Поппи. – Марси выросла здесь, в нашем городке. Но думаю, ей всегда хотелось чего-то большего.

– Если ей хотелось чего-то большего, почему она вышла за местного парня?

– Вероятно, потому, что он высокий, темноволосый, привлекательный. Это клише, но он именно такой. Он неразговорчивый, а значит, загадочный. Но до знакомства с Хезер я не очень хорошо знала Мику. Его не просто узнать. У меня ты еще можешь выудить кое-какую отрывочную информацию. Но от него ты ничего не добьешься.

– Все зависит от доверия. А ты ведь мне доверяешь.

– Извини, но это не так.