Зазеркальные материалы. Время и герои братьев Стругацких - Андрей Приданников

откровенно развлекались, хихикая, повторяя друг другу эту фразу. Корнею опять пришлось призвать их к порядку.

Теперь события должны были уже пойти к определенному исходу. На мостике алайского флагмана просто обязаны были принять решение о немедленной атаке флота Конфедерации. Тут уже всё было ясно. Наконец-то… Была, правда, ещё одна деталь – возвращающаяся первая волна. Я поискал её на экране, запутался в мешанине отметок и запросил координаторов. Оказалось, что самолеты, атаковавшие остров, уже вернулись и находились практически над своими авианосцами. Посадку, однако, ещё не начинали. Мне снова стало не по себе. Я чувствовал, что реально переживаю за алайцев, мне просто страшно, что они могут не успеть… Что, если сейчас они решат сначала всё-же принять первую волну, ведь у истребителей, наверное, почти закончился бензин. Но ведь должны же они понимать, что раз у противника есть авианосцы, то надо уже теперь ждать удара, потому что конфедераты не могут не знать, где находится алайское соединение! Алайскому адмиралу известно, что гидросамолеты противника наблюдали за ним ещё на восходе солнца, что базовые самолеты перед гибелью не могли не сообщить его место. Или, может быть, алайцам имеет смысл как раз сперва принять самолеты, прикрыть соединение истребителями, принять удар палубной авиации противника… Отразить его, так как по боевому опыту алайские летчики в разы превосходят конфедератов… Я не знал, какое решение было бы предпочтительнее. В любом случае, на принятие этого решения мы отсюда повлиять не могли. Серей, находясь там, мог. Но и он не знал, какое из этих решений было бы единственно правильным. Вернее, он должен был понимать, что ни то, ни другое заведомо правильным быть не может.

Я вдруг с какой-то злостью понял, что теряю интерес к происходящему внизу. Мы, в смысле прогрессоры, были явно не готовы влиять на ход этого сражения. У нас просто не было средств. Вообще сражения, даже такого уровня – это для нас чистая тактика. Так не достигаются цели долговременных прогрессорских операций. Если было принято решение поддерживать Алайскую империю, то нам следовало хотя бы организовать информационное обеспечение: заблаговременно наладить у алайцев нормальную стратегическую разведку либо систему непосредственного «вбрасывания» им информации о противнике. Применительно к данному сражению – о выходе флота Конфедерации к острову. Также неплохо было бы заиметь прогрессорскую сеть в военно-морском флоте Конфедерации, раз уж решили играть против него, и задержать хотя бы на день выход этого флота. Много чего я мог бы предложить на вскидку, но – как известно – задним умом мы все крепки…

Конечно, нам может повезти, и алайцы сейчас вчистую разгромят флот Конфедерации и займут этот злосчастный остров. Или не повезти, со всеми вытекающими… Но это будет именно случай, к нам, выступившим в роли вершителей судеб, отношения не имеющий. А по большому счету, ещё до начала сражения все преимущества были у Конфедерации. Может быть за исключением суммарной огневой мощи кораблей, но алайская линейная эскадра была всё ещё очень далеко, вне зоны непосредственного сражения и не могла повлиять на его ход даже фактом своего наличия, так как она-то как раз ещё не была обнаружена конфедератами. И победить сейчас Алайская империя могла только за счет качественного превосходства своей авиации, за счет своего опыта, да и то только при условии продолжения своего непонятного, какого-то магического, сопутствующего ей все полгода с начала войны, везения. Всё того же случая, непонятного даже нам…

В общем – не стоило, как мне кажется, нам ввязываться в этот морской бой, раз уж мы к нему готовы не были и не подготовили своих протеже. А так, своими дерганьями мы рискуем только сорвать тот самый магический настрой, который похоже есть пока у алайцев.

Потом, вспоминая все эти события, я поразился, как для меня растянулось время. Все свои мысли, которые я тут попытался воспроизвести, шли каким-то фоном в тот период, когда я следил за второй атакой базовых самолетов с остова на алайское соединение. Эта атака, как я потом уточнил, заняла около двадцати минут, и когда я стал думать о напрасности наших попыток вмешаться, она ещё не закончилась.

Сразу после её окончания, Сергей сообщил, что адмирал отдал приказ второй волне атаковать корабли Конфедерации. Не сказать, что я совсем уж не обрадовался этому, но теперь я осознавал, что нахожусь в роли даже не наблюдателя, а простого зрителя. И после этого я как-то сразу успокоился. Было принято определенное решение, теперь надо было ждать, к каким последствиям оно приведет. Но судьба снова проявила настойчивость, хотя на этот раз уже не так решительно. Ещё одна группа базовых бомбардировщиков вышла в атаку на алайские корабли, но почему-то пилоты выбрали целью не авианосцы, а линкор охранения. Попаданий не было.

Через пять минут самолеты со всех четырех авианосцев начали взлет. Через пятнадцать минут он был закончен, и вторая ударная волна направилась к кораблям Конфедерации. Ещё через пять минут началась посадка самолетов первой волны, занявшая двадцать минут. На удивление, координаторы сообщили, что, по-видимому, все самолеты, вернувшиеся от острова, сели благополучно. Это было ненамного лучше корабля «похожего на авианосец», и я мысленно похихикал над этим их «по-видимому».

Я вылез из капсулы и пошел искать Корнея. Он был за главным пультом и секунды две смотрел на меня со странным выражением лица. Мне подумалось, что он мог бы так же глядеть на пилота-алайца, вошедшего в операционный зал, бросившего свой шлемофон перед Корнеем на пульт и заявившего, что с него мол хватит…

– По-моему, что могли – мы сделали, – сказал я.

– Пожалуй, да, – согласился Корей.

– Я пойду, – сказал я. – А то у меня сегодня ещё работа есть.

– Да, конечно, – Корей поднялся из-за пульта. – Спасибо тебе.

– Да не за что, – я пожал плечами. – Я, кажется, ничего особо не насоветовал.

– Ну, мне нужно было, чтобы ты присутствовал. У нас мало людей, кто ориентируется в их флотских делах.

– Обращайтесь, – улыбнулся я.

Мы с Корнеем пожали друг другу руки, и я пошел к выходу. Проходя мимо отдыхающей смены координаторов, я расслышал: «Чего это он? – Да он же раньше работал там… – А-а, не хочет досматривать». Верно подмечено, подумал я.

БВИ, терминал «Комиссия по контактам с внеземными цивилизациями»

Запрос: «Деятельность в среде иных цивилизаций».

Ответ (фрагмент): «В настоящее время Комиссия (КОМКОН, Большой КОМКОН, КОМКОН-1) на тех планетах, с цивилизациями которых установление обоюдо-осознанного контакта признано нецелесообразным в связи с низким уровнем их социального развития, осуществляет деятельность набюдательско-коррекционного характера по долгосрочным программам