Крыса (СИ) - Цыпленкова Лариса

— Вы совершенно правы, мессера Филиш, — всплеснула руками Джосет, как-то просто и при этом очень мило. — С вашей стороны так любезно меня пригласить!

— Не стоит благодарностей, кира Джосет! Приходите. Мессеры, вы же тоже придёте?

— Непременно! — заверили подругу девушки.

Так, щебеча и улыбаясь, киру Бер проводили до выхода. Хозяйка закрыла дверь и задвинула засов; замкнулся охранный контур, и покои мессеры Вивьенн накрыло чарами, в том числе — звукоизоляцией. Вивьенн с подругами переглянулись — и вульгарно расхохотались. Утирая слезы, тыкая друг в друга пальцами…

— Любезная Филиш!..

— Дар у неё! Больше, чем у матушки!

— А какого мужа ей найдут? Рукастого⁈ Ох, не могу!..

— А как держится-то! Словно палку проглотила, а руки связаны.

Вивьенн кое-как добралась до диванчика, задыхаясь от смеха, и упала в подушки, обмахиваясь ладонью, как веером. Минут пять девицы по-лошадиному ржали, пока не потеряли силы, потом утихли, но время от времени вновь принимались хихикать.

— Мессеры, я кое-что придумала! — утерев слезы и отдышавшись, сообщила Магали. — Мой кузен Дени учится на пятом курсе. Он наверняка подскажет какое-нибудь подходящее заклинание. Наврём наглой дуре Бер, что заклинание, скажем, увеличивает магический резерв, а в действительности у неё вырастет нос, или она вся прыщами покроется.

— Дени — это из семьи Легрэ? Баронет?

— Совершенно верно, дорогая Армель. Он, кстати, холост и ещё не помолвлен, если вам интересно.

— Магали! — с укором воскликнула Вивьенн. — Нельзя же так прямо… хотя мне тоже стало любопытно. Армель, неужели Магали права, и баронет вас заинтересовал?

Покрасневшая Армель принялась отнекиваться, девушки весело над ней подшучивали, а я забралась поглубже в дупло и крепко задумалась. Мотивы и планы киры Бер мне, в общем, теперь были понятны. Дочь ювелира, она надеялась получить в Академии не только знания, но и связи, завести полезные знакомства. Даже если такая вот Армель или Вивьенн всего лишь упомянет в беседе с родителями или приятельницей мастерскую Беров — всё польза, а уж если семья Армель закажет партию подарков для слуг, то такой заказ ляжет в фундамент известности и, возможно, дальнейшей славы семьи Бер. Потихонечку, по маленькому шажочку имя Бер станет известным, знаменитым, и колечко от внука Джосет Бер будет стоить столько, что внучка Армель не постыдится попросить его в подарок на Излом.

Красивая картинка, но не очень реальная. От этих мессер ничего такого не дождёшься, разве что случайно. Если бы я только могла рассказать кире Джосет о том, как эти благородные гадины над ней смеялись! Увы, это причинило бы вред моей хозяйке, фамильярские узы не позволят. Даже одна мысль о таком «предательстве» вызывает лёгкую тошноту; что со мной будет, если я действительно попытаюсь — и думать не хочется. Пристыдить Вивьенн наедине — тоже не вариант. Ей совершенно наплевать на мнение тех, кто ей не ровня, да и открывать хозяйке, кто ей попался в фамильяры, мне хочется всё меньше и меньше. Опасно. Вивьенн Армуа — не самая добрая и честная девушка на свете, довериться ей может разве что наивная Джосет Бер, любимая и балованная дочь добрых родителей. Если ведьма решит, что меня безопаснее убить, то убьёт. Скормит горностаю или просто шею свернёт, рука не дрогнет.

Что же делать? Ни в коем случае не метаться! Сама Вивьенн не очень-то хочет держать меня в фамильярах. Ментальную связь она установить не сможет, надеюсь, но прямые словесные приказы лучше выполнять, не нарываться на наказание. Если вести себя тихо, смирно, но не искать её дружбы, то ведьма вполне может упросить отца о разрыве уз. В присутствии троицы Ловчих, разрывающих узы, я буду в безопасности, а вот потом… Потом надо будет сразу же бежать, быстро и далеко, пока злобная мессера не припомнит мне неудачу с горностаем. Только бы зелье сработало!

А гостьи, допив чай, засобирались уходить.

— Непременно жду вас сразу после ужина, мессеры! — улыбалась Филиш. — Надо же посмотреть, какой вкус у нашей прелестной горожанки. Может ли Армель заказать её отцу подарки для слуг, или лучше обратиться к Беже?

Девушки расхохотались и пообещали, что непременно придут. Лучше уж переплатить и сделать заказ поставщику королевского двора, чем быть заподозренной в дурновкусии, верно? В этом мессеры оказались единодушны и, мило распрощавшись с хозяйкой, ушли, наконец.

Тишина, после их ухода опустившаяся на гостиную, оказалась недолгой и внезапно лопнула от короткого, скрежещущего вскрика Вивьенн.

— Какие же вы все дуры! Не лучше этой Джосет! Ей-то как раз простительно: быдло — оно и есть быдло. Ну, почему мне так не повезло с фамильяром!

Ведьма подошла к вольеру, взглядом выискивая меня в лабиринте веток, домиков, лесенок и площадок. Зло и сильно ударила по решётке. Крысиное сердечко забилось сильнее: мне стало по-настоящему страшно.

— Вылезай, тварь! Я точно знаю, что ты здесь!

Конечно, Вивьенн знает. Я чувствую, где и на каком расстоянии находится моя хозяйка, и она точно так же чувствует меня. Слушаться! — напомнила я себе и на дрожащих лапах вылезла из дупла. Перебралась на площадку пониже, чтобы хозяйка могла смотреть на меня сверху вниз, и почти распласталась по бархатной обивке. Смотри-смотри, видишь: я покорна, я боюсь тебя, я готова служить! С полминуты ведьма молчала.

— Похоже, простушка права: ума у тебя хватает. Сядь и смотри на меня! И свой гадкий хвост куда-нибудь убери!

Я тут же отлипла от площадки, села на задние лапы, а хвост свесила вниз и постаралась спрятать его под площадку.

— Послушная. Это хорошо. Значит, так. Сейчас будешь сидеть смирно и смотреть мне в глаза. Я установлю ментальную связь, а ты не смей от меня отгораживаться! Если будет больно — терпи!

Вот же… ведьма! Собирается взломать мозги собственному фамильяру, и если что пойдёт не так — тем лучше, тем быстрее фамильяра поменяют. Ну, мессера! Я подчинилась, конечно, кто бы давал мне выбор? Узы властно распахнули моё сознание перед Вивьенн Армуа, не оставляя ни малейшего шанса на сопротивление.

Хозяйка не обманула моих ожиданий. Без всякой подготовки, не пытаясь успокоить, она попыталась вломиться в мой разум, едва наши взгляды встретились. Восхитительно зелёные глаза Вивьенн внезапно стали огромными, заслонили весь мир, а голову словно охватил горячий венец боли, так что я невольно завизжала, пронзительно и испуганно.

— Заткнись! — прогрохотал тяжёлый голос ведьмы. — Молчи и терпи!

Я заткнулась. Не по своей воле, а потому, что не могла не исполнить приказ хозяйки. Молчала и терпела, больше ни на что не была способна. Голова раскалывалась от пульсирующей боли, для меня ничего не осталось, кроме боли и зелени. Казалось, вот-вот мозги сварятся… Но через мучительную бесконечность я поняла, что боль слабеет, а разум словно покрывается слоем небьющегося хрусталя. Видела такой у магистра Берзэ и у ректора. Ой! Это я уже и думать могу? Зелье! Получилось! Ошейник работает, как артефакт ментальной защиты! А-а-а! Я неделю каждую ночь буду рассказывать мэтру Сиду о том, что происходит в городе, принесу ему опавшие кленовые листья, а весной — его любимые пролески! Если бы не помощь призрака с рецептом, сейчас мои мозги уже расплескались бы, как раздавленная ракушка!

— Что за ерунда? — в голосе Вивьенн ясно читалось недоумение, и я чувствовала, как то же недоумение переполняет всё её существо. Это что, я теперь ощущаю эмоции хозяйки? А как она? Ответ на этот вопрос я получила тут же, когда ведьма пробормотала: — Почему я не чувствую эту тварь? Ты, крыса!

Я дернулась, изображая внимание, почтение и послушание.

— А ну, спустись на пол!

Я шустро сбежала вниз по стволу, на слой опилок.

— Хм. Вернись на место!

Я послушалась, и через несколько секунд стояла на той же площадке в подобострастном ожидании, пряча хвост.

— Ничего не понимаю! — хмыкнула Вивьенн. — Вроде всё правильно делаю. Голохвостая! Тьфу! Надо всё же дать тебе имя, раз уж сказала, что сама тебя выбрала. Нет, подумать только! А я так надеялась, что Мириам Легран станет ко мне благосклоннее! Хотя… если её ворон тебя сожрёт… Посмотрим. Как же тебя назвать-то?