Сказки старого Сюня - Рифтин Борис Львович

Три месяца Сяо Лю гонялся за счастьем, как за птицей фениксом, и всё никак не мог ухватиться хоть за одно пёрышко. А тут счастье само шло к нему в руки. Сяо Лю сразу понял, что надо делать. Он протолкался сквозь толпу к старосте и сказал:

— Посмотри на меня и запомни моё имя. Меня зовут Сяо Лю. С завтрашнего дня слух о чудовище никогда больше не потревожит императора.

Юноша не стал терять времени даром. Он взял с собой три гаоляновых лепёшки и зашагал по Западной дороге. Дошёл до подножия горы и посмотрел по сторонам. Вдруг огромная змея выползла из придорожного кустарника и, разинув пасть, бросилась на него.

Но Сяо Лю ничуть не испугался. Он протянул змее гаоляновую лепёшку и сказал:

— Шань-е, неужели ты не узнаёшь меня?

Как только змея услышала голос хозяина, она легла у его ног и, словно в былые времена, потёрлась головой о его колени.

Покормив и приласкав Шань-е, юноша велел ей ползти за собой. Они перевалили одну гору, потом другую, потом третью. За третьей горой была долина, поросшая густым лесом В эти места редко заглядывали люди, зато зверей тут водилось великое множество.

— Живи здесь, Шань-е, — сказал Сяо Лю. — В долине ты найдёшь много дичи и тебе незачем будет нападать на людей.

Сяо Лю выполнил своё обещание — путники без страха могли ходить по Западной дороге в любое время дня и ночи.

Сдержал своё обещание и император. Сяо Лю жил теперь во дворце, носил расшитый шёлком халат с кистями и совсем не ходил пешком. Он занимался очень важным делом — следил за правильным исполнением китайских церемоний при дворе китайского императора.

Немного времени понадобилось, чтобы Сяо Лю позабыл о недавней бедности, о тесной фанзе, где он провёл детство и юность, и даже о матери, вырастившей его. Сердце его черствело с каждым днём.

Однажды земляки Сяо Лю осмелились прийти к нему просить защиты от сборщика налогов. Но Сяо Лю велел прогнать их. Ведь сам он не платил налогов, как и все чиновники в Поднебесной. Не платила больше податей и его мать, — она умерла с горя, потому что единственный сын совсем позабыл её.

У Сяо Лю было всё, о чём он когда-то мечтал. Но одно желание оставалось не исполненным. Сяо Лю хотел взять в свой дом жену. Жена такого важного чиновника, думал Сяо, должна, конечно, происходить из знатной семьи. Но если сам Сяо Лю забыл, что мать его была простой крестьянкой, об этом помнили другие и не очень спешили с ним породниться. А уж меньше всего хотел этого первый министр императора, который никогда не упускал случая лишний раз сказать собеседнику, что род его много древнее Китайской стены.

Однако, как иногда бывает, несчастье одного приносит счастье другому. У первого министра была нежно любимая им красавица-дочь. И вот она заболела. Придворные лекари кололи её длинной серебряной иглой, поили настоем корня жень-шень, но девушке с каждым днём становилось всё хуже.

Глядя на дочь, худел и бледнел сам первый министр. Однажды он сидел у постели девушки и, чтобы утешить её, рассказывал ей о том, как тяжело он болел в юности и как быстро вылечил его старый седобородый лекарь по имени… по имени…

Три дня после этого дела в Срединном царстве вершились без первого министра. Он вспоминал имя лекаря и, наконец, вспомнил.

Старого лекаря разыскали и привели к первому министру. Мудрый врачеватель долго смотрел на больную девушку, потом в раздумье провёл рукой по седой бороде и сказал её отцу:

— Вашу дочь может вылечить только лекарство, изготовленное из правого глаза живой змеи.

Убить змею и вынуть её глаз не так уж трудно, но как добыть глаз живой змеи?!

Долго думал первый министр и, наконец, решил сделать то, что в таких случаях делают отцы красивых девушек знатного рода. Он объявил, что тот, кто добудет глаз живой змеи, станет его зятем.

Когда об этом услышал Сяо Лю, он понял: несчастье в доме первого министра может обернуться счастьем для него.

В тот же день он сел в паланкин и велел нести себя по Западной дороге. Неподалёку от родной деревни, у подножия большой горы, Сяо Лю приказал слугам остановиться и ждать его на этом месте. Сам он направился в ту долину за третьей горой, где когда-то оставил вскормленную им змею.

Путь в горах был нелёгким, особенно для того, кто отвык ходить пешком даже по ровной земле. И всё же Сяо Лю шёл не останавливаясь. Каждый раз, когда сквозь тонкую мягкую подошву в его ноги впивались острые камни, он вспоминал о награде, которая ждёт его в Пекине, и камни будто становились мягче.

Наконец он дошёл до поросшей лесом долины за третьей горой и громко засвистел. Тотчас же зашевелился густой кустарник, и Шань-е легла у ног Сяо Лю.

— Шань-е, я выкормил тебя, теперь ты должна помочь мне. Я очень хочу стать зятем первого министра. И я стану им, если ты позволишь вырвать свой правый глаз.

Змея подняла голову и подставила ему правый глаз.

Обратный путь показался Сяо Лю совсем лёгким; ведь в нефритовой шкатулке, которую он бережно нёс в рукаве халата, лежал глаз живой змеи.

Старый лекарь взял из рук Сяо Лю нефритовую шкатулку и сказал:

— Люди боятся змей. Их яд убивает. Но есть у змеи чудесные свойства, о которых знают немногие. Правый её глаз исцеляет от тяжелых болезней, левый — делает человека тем, кем он хочет стать.

Лекарь приготовил лекарство, дал выпить дочери первого министра, и она сейчас же выздоровела.

Вскоре была отпразднована пышная свадьба.

Так исполнилось ещё одно желание Сяо Лю.

В течение трёх лет он чувствовал себя счастливым. А через три года умер его тесть — первый министр, и император закрылся в своих покоях, чтобы в одиночестве решить, кого из приближённых назначить на его место. Тогда в сердце Сяо Лю запало новое желание и начало точить его, как жучок-древоточец. Ему хотелось стать первым министром. Тут он вспомнил слова старого врачевателя — левый глаз живой змеи делает человека тем, кем он хочет стать.

Не медля ни часа, Сяо Лю отправился в горы и выпросил у Шань-е её второй глаз.

Старый лекарь говорил правду. В ту минуту, когда Сяо Лю выпил чудесный напиток, император принял решение и назначил Сяо Лю первым министром.

Сяо Лю стал самым важным человеком в Поднебесной, если, конечно, не считать императора. Ни одно дело в государстве, ни большое, ни маленькое, не решалось без первого министра.

Прошло ещё три года. И вот однажды в Поднебесную прибыли послы из дальних стран. Один из послов рассказал императору, что в их государстве существует такое поверье, — кто съест сердце живой змеи, тот проживёт ровно сто лет. А надо сказать, что Сын Неба уже прожил на свете столько лет, что если бы он был не императором, а простым человеком, его бы называли стариком.

Император призвал своих министров и велел им достать сердце живой змеи. Тому, кто исполнит его волю, он обещал после своей смерти оставить половину царства. Дать такое обещание императору ничего не стоило — он ведь собирался жить до ста лет и времени впереди было еще много.

Если жучок-древоточец поселился в дереве, изгнать его невозможно. Он неустанно точит всё новые ходы, добираясь до сердцевины ствола. Так вот и желание власти всё глубже проникало в сердце Сяо Лю. Он подумал: «Я молод и здоров. Если даже Сын Неба действительно доживёт до ста лет, я еще успею, кроме своей половины, завоевать и вторую половину царства и надеть жёлтый императорский халат с шитыми золотом драконами».

В тот же день Сяо Лю снова пустился в путь. Пройдя по Западной дороге и перевалив через горы, он очутился в знакомой долине.

Ему пришлось трижды громко просвистеть, прежде чем на его зов медленно приползла слепая змея.

— Шань-е, — сказал Сяо Лю, — мне нужно твоё живое сердце, чтобы стать повелителем Поднебесной.

Шань-е чуть-чуть приоткрыла рот, и Сяо Лю показалось, что слепая змея беззвучно засмеялась. Ему стало страшно, и он отступил назад. Но Шань-е широко разинула огромную пасть, будто для того, чтобы Сяо Лю мог вырвать её живое сердце.