Джунгли Блефуску. Том 2. Джонни Кишки Наружу - Алексей Козлов

Государственность, которая не самом деле довела славян до ручки, веками вела обратную селекцию, убивая лучших и оставляя худших, формально имеет право даже нагло убрать название «Славяне» и называть их как-нибудь по-другому, например, «государственными рабами». Такое же диво произошло в Друзии, где Друзсих стали нагло обзывать госсиянами! Посмотрев на всё это здраво, понимаешь, что такой цинизм не может не иметь последствий, и славяне и госсияне просто обязаны разорвать такое государство в клочья и проклясть его! Это обязательно случиться ещё в пределах моей жизни! Никакие сексоты и полицаи не смогут помешать народам не терпеть глумления над основами своего существования! Но какими наглыми ублюдками надо быть, чтобы вообще до такого додуматься! Нам надо наконец набраться мужества и взглянуть в лицо правде! Нам надо наконец как следует «отблагодарить» такую «государственность» за всё, что оно нам сделало!

– Это понятно!

– Бедные студенты! Не достичь им нирваны!

– Да уж! Не достичь! Как вообще произошло слово «нирвана»? Оно произошло от трусов, вероятно, мормонских. Господь в раю, узрев муки Адама, с барского плеча бросил ему трусы и радостный Адам схватил их, осмотрел и, увидев, что они целы, радостно возопил: « Не рваные! Не рваные!» Вот так появилась нирвана!

– Как всё запущено! – после долгого молчания рёк Бак, его так звали, – Шутка юмора!

– А знаешь, как появилось слово «Осана»?

– В честь Бен Ладена?

– Типа! -Будет тебе и дудка,

Будет тебе и свисток!

Здравствуй, моя малютка!

Я без тебя изнемог!

– Если я работаю за шесть тысяч, либо я – лох, либо страна – говно! Или всё вместе там! А посмотрите на администрацию вуза. Они все довольны этой несправедливостью! Это не настоящие администраторы, это выживалы и проходимцы! Про мою страну можно сказать лишь то, что здесь правят лишь банды. Какая разница на чём ездят банды – на тачанках или на «Бентли». Мир не стоит на месте. Если раньше пьяные матросы имели возможность ездить на тачанке, не резон, чтобы они долго терпели эти тачанки и решили пересесть на «Бентли». При этом они остались тем же, чем были – пьяными матросами на тачанках!

Мой народ как пчёлы – всё время летает, жужжит, несёт мёд в соты, и тогда он никому не интересен. Однако когда соты полны, они всегда оказываются без попечения и охраны, и тогда лихая рука бандита выгребает тогда вс1 до последней слезинки мёда.

– Летите пчёлы, летите! Ваш удел летать! Вы рождены собирать мёд, а мы воры рождены жрать ваш мёд, разбрасывая ошмётки ваших жилищ! Вы молчите всегда, пчёлы, редко жалите чужую хищную руку, а потому никто никогда не будет знать, кто вы были на самом деле!

Здесь ничего не доводится до конца! Самодержавие, к которому не успели приделать голову, социализм без члена, и вот наконец капитализм без чести и мечты! И ни одного неограбленного поколения в итоге! И никакого смысла для более не менее честного человека вкладывать в такое, нето, чтобы душу – что угодно!

Интересно, чем всё это кончится?

Я как-то на досуге даже небольшую поэмку сочинил. Вот, послушайте:

Глава 6

Судьба таксодермиста

На Родине

Как много пальм! На фоне лесосплаваПрекрасная Мазутная Страна,Которой, право, грех не крикнуть «Браво!»И вдаль уйти под звук веретена!Пускай закат над нами плещет ало,Иду вперёд упорней глухаря!Так калики Владимирским ЦентраломТревожно шкиндебали от царя,Влача на чреслах пыльные котомки,В которых угнездилась пустота,Пусть ожидают мутные потомкиЗемной беды и страшного суда!Пускай дракон пятнадцатью крылами,Помашет нам, напившись ревеню,Я право видеть птицу с головамиДух ящериц с катарсисом сравню!При виде бога и мадонн едва лиСмогу понять, где здесь е… мать,Недаром наши предки задавали:«Как быть, что делать и куда совать?»Пусть залп большой, граница блещет сталью!Мелькают мимо как бы города!Болотами иду по «Зазеркалью»С Алисой и плешивым Твидалда.Люблю я родину, но тихо, издалёка,Как гражданин и сын её любой!Но если «Мессершмитов» нежный клёкот,Доносится, я чищу «Шмайсер» свой!Я так люблю рассвет в военкомате,Где властвует чернявый, мрачный гномНо всё-таки, так жаль, что честный АдиНе растоптал всё это сапогом!!!Я вижу скрытый смысл событий грозных,И краски неизбежных перемен,Я не грущу, но всё-таки серьёзноЯ положил на всё здесь толстый член!Пусть он лежит на армии и флоте,Парламенте и даже… утаю!Враги врагов, когда ж вы от… теТу родину, которую люблю?Когда же залп отъявленнейших пушекВ ночь тихо подкативших под Покров,Сотрёт в песок толпу гнилых изБусчекИ расстреляет миллиард воров?Когда ж опять пройдут заморским моромАрмериканский дядя и игрок?Натешившись полночным равзговором,Отнимут у воров награбленное впрок?Когда ж под говорок заморских пушек,Какой-нибудь китайский Литл МукРодных воров отгонят от кормушек,Где слышится веками ладный хрюк?Фельтфебель, заряди «Большую Дору»Пошли в подарок грозную чету!Я своему отъявленному воруВсё ж импортного вора предпочту!Нет мне чудесней и родней отрады!Вселенная должна стране воздать!Когда ж опять народ пивные складыОтправится ломами отпирать?Когда проснётся старый гном от скуки,В которой завтра хуже, чем вчера,И потирая сладострастно рукиВ динамик дико прокричит «Хура!»?…………………………………………..На родине моей одно и тоже,И даже морды те ж с одной руки,И только бабки тщетно шепчут «Боже!»Тревожно прибирая медяки!

– Уволенный из филармонии за пьянку и блуд, он пошёл в троллейбусное депо таксодермистом!

– Может водителем!

– Водителем-не водителем, какая разница?

– Основательная!

– Это для гнилого интеллигентишки типа тебя основательная, а для нормального человека – говно! Никакой!

– Ты так думаешь, или кто подсказал?

– Дерьмосадистом и педоводом! Вот кем надо стремиться стать!

– Есть, сэр!

– Сэр! Идите!

– Пшоль!

В то время я сочинял «АнтиПиплию». Это было жутко интересно. Мне являлись причудливые картины, рядом с которыми Босхоские страшился выглядели детским лепетом.

Так я рассуждал наедине с собой, ещё не понимая, сколь многое меняется с переселением в лес в моей жизни!

Приснопамятные времена богоборчества прошли.

Я понял, что с чувством голода нас теперь сможет разлучить только смерть.

Мне не надо стараться, чтобы что-то сочинить! Оно само из меня прёт! Умные люди помогают, к примеру – Джордж Бусч – гиперАрмериканский перзиден!

Это такая матёрая нечеловеческая, такая матёрая глыбища! Чтоб вам заколбасилось! Московские тусовщики рядом с ним выглядят, как какашки на фоне чистой воды родезийского бриллианта!

Над ним все смеялись да потешались, а потом попритихли, потому как!

Я Вам говорю, глыба!

Он так говорил с трибуны, что Цицероны и Гвиглеры плавно вращались в своих гробах. Я всегда завидовал ему. Достиг человек всего и ещё может рычать:

«Идея о том, что Соединенные Штаты готовятся напасть на Иран, просто смехотворна! К этому могу добавить одно: мы рассматриваем любые возможные варианты! Поход на войну повлиял на уверенность людей! Трудно вкладывать капитал!

Понимаете, вот вы владелец малой фирмы или крупной фирмы, и вы думаете об инвестициях, и когда вы инвестируете, вы должны быть настроены оптимистично!

Только вот если вы идете на войну, это ведь не самая оптимистичная мысль, так? Другими словами, это обратная сторона оптимизма, когда вы думаете, что идете на войну».

Глава 7

Золотой Стеблец

Здесь, в прибрежной лощине, изгибавшейся, как каменная змея вдоль моря я поневоле кинул якорь на долгое время. У самого берега моря, в шучных м влажных зарослях обитала небольшая коммуна тех, кому общественное мнение отказало в праве считаться полноправным членом общества. Коренастый, засмолённый солнцем до черноты Ральф, белокурый, похожий на высохшего в застенке эстета-пифагорийца Фрич, властный спартански воспитанный экзэсовец Бак, герой Лейбштандарта. Его лексикон был беден. Слова «блин, шмат, мясо и б…» являлись в таких неожиданных, сильных и свежих сочетаниях, что у окружающих кружилась голова. С помошью пяти слов он не только мог выразить всё огромное разнообразие нахлынывавших на него ощущений, но и украсить речь новыми перлами. Иногда подобно бриллианту в субботний день, из его широкого рта вырывалось и интеллигентское слово «ж…».

Несколько лет назад Ральф попал в психлечебницу. В психлечебнице он вылечился от нервных потрясений, но приобрёл удибительную привычку пить пиво с таблетками. Открытый им эффект нравственно удивил его и даже вид в зеркале собственной красной рожи с выпученными глазами уже не останавливал и не пугал его на пути самоусовершенствования. Психотронные таблетки вкупе с пивом вызывали улыбчивость и общий мажор. Уходила злоба дня, саморетушировались и шустро пропадали с экрана президент и премьер-министр.