Рэмбо. Первая кровь - Моррелл Дэвид

Его внимание привлек новый запах. Он огляделся по сторонам и увидел Орвала, который сидел в стороне и курил самодельную сигарету.

— Я не знал, что вы проснулись, — прошептал Тисл, не желая беспокоить остальных. — Давно?

— Раньше тебя.

— Но я не сплю уже целый час.

— Знаю. Сам-то я теперь сплю мало. Не потому что не могу. Времени жаль.

Подхватив одеяло, Тисл перебрался к Орвалу и прикурил сигарету от горящей ветки у костра.

— Ну и все-таки, что тебе сделал этот парень, — помолчав, спросил Орвал? Почему для тебя так важно его поймать?

Тислу очень не хотелось отвечать.

— Ну… вы же знаете мою работу. В городе спокойно, пока я контролирую всякие мелочи. Что касается ограбления или убийства, то этого не предотвратишь. Если кто-то очень хочет это сделать, он сделает. Но именно мелочи позволяют оставаться городу таким, каков он есть, поэтому за мелочами необходимо следить. Если бы я улыбнулся и спустил все это парню с рук, я и другим парням мог бы что-нибудь спустить, а потом перестал бы обращать внимание и на более серьезные вещи. Я беспокоился об этом парне как о себе. Я не могу себе позволить расслабиться. Нельзя поддерживать порядок в одном случае, и все пускать на самотек в другом.

— Но ты уж больно стремишься его преследовать, хотя уже выполнил свою часть работы. Теперь дело за полицией штата.

— Но он убил моего человека, поэтому я сам должен его арестовать. Все мои люди должны знать: я пойду на пролом, чтобы отомстить за каждого из них.

Орвал посмотрел на окурок своей сигареты, швырнул его в огонь и кивнул.

Где-то вдалеке послышался собачий лай, и это взбудоражило собак, привязанных к дереву рядом с Орвалом. Их было пять, они тоже не спали, лежали на животе и не сводили глаз с Орвала. Теперь они вскочили и подняли лай.

— Ш-ш-ш, — велел Орвал, и они, взглянув на него, умолкли.

Лежавшие по другую сторону костра, Уорд, Лестер и молодой полицейский забеспокоились во сне.

Вдалеке опять залаяла собака — она была уже ближе. Собаки Орвала залаяли в ответ. Орвал прикрикнул на них построже.

Проснулся Уорд.

-: В чем дело? Что случилось?

— Самое время вставать, — сказал Тисл.

— Что? — спросил Лестер, поеживаясь. — Холодно, черт возьми.

— Пора вставать.

— Минуту.

— Как раз через минуту они будут здесь.

Через кустарник кто-то продирался, приближаясь в их сторону. Тисл зажег еще одну сигарету, отчего в пересохшем рту появился неприятный вкус. А ведь это может быть полиция штата, вдруг подумал он и быстро встал, вглядываясь в лес.

— Холодно-то как, — пожаловался Лестер. — Хорошо если бы Шинглтон принес горячую пищу.

Тисл надеялся, что это Шинглтон и его люди, а не полиция штата. Вдруг показались пятеро мужчин. В бледном утреннем свете они быстро шли между деревьями. Тисл не мог разглядеть, какого цвета на них форма. Люди переговаривались между собой, один споткнулся и выругался, но Тисл не узнал их голосов. Если это полиция штата, то ему во что бы то ни стало нужно придумать что-то такое, чтобы остаться во главе погони.

Они уже совсем близко — Тисл разглядел Шинглтона, которого тащила собака на поводке, а за ним шли его люди, которых он как никогда был рад видеть. Они несли набитые холщовые мешки, винтовки, веревку, а у Шинглтона через плечо висел полевой радиопередатчик.

— Ты принес горячую пищу? — сразу спросил Лестер.

— Сэндвичи с ветчиной и яйцами, — ответил Шинглтон, тяжело дыша. — Термос с кофе.

Лестер потянулся к его мешку.

— Не здесь. У Митча.

Митч с ухмылкой открыл свой мешок и вытащил завернутые в вощенку сэндвичи. Все жадно набросились на еду.

— А вы здорово продвинулись в темноте, — прислонившись к дереву, сказал Шинглтон Тислу. — Я думал нагнать вас за полчаса, но пришлось потратить вдвое больше.

— Что там происходит?

Шинглтон усмехнулся.

— Полиция штата в ярости от того, что вы выкинули такой финт. Как вы и велели, я остался ждать их в том поле.

Они появились минут через десять после того, как вы углубились в лес и прямо-таки взбесились, что вы решили воспользоваться сумерками, чтобы преследовать парня. Меня удивило, что они сходу вас раскусили.

— Ну и дальше?

Шинглтон гордо улыбнулся.

— Я провел с ними полночи в участке. Наконец они согласились поступить по-вашему.

Будут блокировать ведущие вниз дороги, а сюда не сунутся. Можете мне поверить, уговаривать их пришлось долго.

— Спасибо. — Тисл знал, что Шинглтон ждет благодарности.

Шинглтон кивнул.

— Окончательно убедило их вот что: я сказал, что вы знаете парня, поэтому скорее угадаете, что он отмочит.

— А они не знают, кто числится ли за ним что-нибудь противозаконное?

— Скоро будут знать — они этим занимаются. Велели держать связь по радио. Придут при малейшем осложнении во всеоружии.

— Осложнений не будет.

Послышался рокот мотора. Тисл не мог понять, что это, но рокот все приближался. Наконец над верхушками деревьев показался вертолет, огромный, блестевший на солнце.

— Как он узнал, где мы?

Залаяли, встревоженные шумом, собаки. К реву мотора примешивался свист рассекающих воздух лопастей.

— Полицейские штата, — сказал Шинглтон, вытаскивая похожий на портсигар предмет, — вручили мне кое-что новенькое. Эта штука испускает радиосигнал. Они хотят каждую минуту знать, где вы находитесь, поэтому дали мне этот импульсатор, а приемник оставили человеку, который предоставил по вашей просьбе свой вертолет.

— Кто из наших в вертолете? — спросил Тисл.

— Лэнг.

— По твоему радио с ним можно поговорить?

— Разумеется.

Шинглтон положил радиопередатчик в низкой раз вилке дерева. Тисл щелкнул переключателем и, глядя на зависший вертолет, проговорил в микрофон:

— Лэнг. Портис. Вы готовы?

— Ждем команду, шеф. — Голос был скрипучий. Казалось, что он доносится издалека.

Тисл оглядел своих людей. Орвал торопливо собирал бумажные стаканчики и вощенку от сэндвичей и бросал в костер. Остальные укрепляли на себе снаряжение, вешали через плечо винтовки. Когда Орвал начал забрасывать костер землей, Тисл сказал:

— Ладно, выступаем.

Он был очень взволнован.

Глава 4

Все утро, пока Рэмбо бежал и шел, бежал и шел, он слышал отдаленный гул мотора и редкие приглушенные выстрелы из винтовок, а порою низкий мужской голос что-то бормотавший в громкоговоритель. Потом звуки стали ближе, он различил рев вертолета — а с вертолетами он хорошо познакомился на войне — и прибавил шагу.

Теперь уже почти двенадцать часов Рэмбо носил одежду, но после подъема в холмы голышом холодной ночью он с особенным чувством воспринимал сберегаемую одеждой теплоту. На нем были тяжелые старые башмаки, которые мальчишка принес где-то около полуночи в ложбину у ручья. Башмаки оказались чересчур большими, тогда он напихал в них листьев. Но все равно жесткая кожа натирала ему ноги, и он пожалел, что мальчишка не принес носки. А может быть, он их нарочно не захватил. Брюки же, наоборот, оказались слишком узкими — поняв, что это было сделано специально, он рассмеялся. Ботинки велики, брюки малы — над ним хорошо подшутили.

Рубашка оказалась белая, хлопчатобумажная, потрепанная на обшлагах и воротнике; старик отдал ему свою толстую шерстяную рубашку в красную клетку, которую можно было натянуть поверх белой. Он удивился, что старик вдруг ста, таким дружелюбным. Наверно, здесь сыграло роль виски. Когда они съели холодную жареную курицу, которую принес сын, старик открыл кувшинчик самодельного виски. Все трое выпили, и старик в конце концов отдал свою винтовку и завязанные в платок патроны.

— Когда выпутаешься из этого дела, пришли мне деньги за винтовку, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты дал мне слово. Не то чтобы меня волновали деньги. Благодаря виски я зарабатываю столько, что могу позволить купить себе другую. Но если ты уцелеешь, мне будет интересно узнать, как тебе это удалось, а винтовка, думаю, напомнит тебе, что я жду твоего рассказа. Это хорошая винтовка.