Чума Атлантиды - А. Дж. Риддл

– Три процента – невелика цена за такие преимущества… А что насчет прочих когорт?

– Улучшения есть, но пятой когорте они и в подметки не годятся.

– Завязываем с остальными режимами. Но продолжайте тестирование, – распорядился Сандерс.

– Те же когорты?

– Нет. Начнем со свежими силами. Я не хочу, чтобы предыдущие тренировочные режимы испортили результаты. У научной команды есть новая программа?

– Полно, – кивнул Коста.

– Хорошо…

– Но я должен сказать, сэр. Они выходят на плато. Мы уже перевалили далеко за точку убывающего роста. Это ведь люди, а не цифры в электронной таблице, которые можно подкорректировать. Такое впечатление, что…

– Они по-прежнему прогрессируют. Становятся сильнее, быстрее, сообразительнее. Последние когнитивные тесты прошли куда лучше, чем предыдущие.

– Это так, но рано или поздно нам придется решить, что они уже достаточно хороши. Не можем же мы вечно отодвигать финишную черту. Муры…

– Впечатление такое, что ты хотел сказать «мурыжить», Коста. Я точно не помню, но сдается мне, что здесь я командир, а ты канцелярский помощник, – Сандерс нарочито сурово покачал головой. – Есть только один способ выяснить это раз и навсегда. Если я велю включить тебя в следующую когорту и это произойдет, тогда бац – и ответ у нас в кармане.

Мучительно сглотнув, Коста указал за окно, на ряды палаток почти бескрайнего лагеря.

– Я просто стараюсь помочь, и… Я что хотел сказать… У нас есть почти миллион солдат. И приемлемый тренировочный режим, доводящий их силы почти до пика возможного. При этом неизвестно, сколько времени у нас в запасе.

– Но мы знаем, что второй попытки не будет. Армия, которую мы посылаем в катакомбы, – единственная, которую мы куда-либо пошлем. Или она одержит верх, или нас ждет полнейшая неопределенность. Мне этого бы не хотелось, а тебе? Ты можешь или выполнять мои приказы, или составить им компанию в палатках там внизу. А теперь доложи, что у нас с Южной Испанией.

Коста взял очередную папку.

– Мы захватили главные города Андалусии: Севилью, Кадис, Гранаду и Кордову. Мы также взяли под контроль все крупные прибрежные города, включая Марбелью, Малагу и Альмерию. Работаем с новостными информагентствами, чтобы заставить их опубликовать нашу информацию. Наши агенты доносят, что они уже колеблются. Если они поймут, что у нас есть шанс, то могут начать уклоняться от поддержки Орхидеи. Скоро узнаем. Наши десантные войска продвигаются к побережью.

– Альянс Орхидеи как-нибудь на это отреагировал?

– Пока никак. Особого сопротивления мы не ждем. «Часовая башня» сообщает, что Союзники могут столкнуться со снижением производства Орхидеи во Франции и Северной Испании. Нации – члены Альянса паникуют.

Момент был угадан идеально; Сандерс при всем желании не смог бы спланировать лучше.

Дверь открылась, и вошел генерал Иммари.

– Сэр…

– Мы тут делом заняты, – огрызнулся Сандерс.

– Портал в Антарктиде открылся.

Сандерс молча уставился на него.

– Вышел Дориан Слоун. При нем был чемоданчик. Он говорит…

– Где он сейчас? – ничего не выражающим тоном осведомился Сандерс.

– Его вытащили на поверхность. Он находится в главном конференц-зале, его вводят в курс текущей ситуации.

– Что за пургу вы тут несете?!

– Он высокопоставленный член Совета Иммари, – озадаченно поглядел на него генерал.

– А теперь слушайте меня очень внимательно, генерал. Это я высокопоставленный член Совета Иммари. А Дориан Слоун пробыл в этом сооружении почти одиннадцать недель. Нам неизвестно, чем он там занимался, но я вам гарантирую, что ничем хорошим для нас. Мы должны исходить из предположения, что его перепрограммировали и промыли мозги, и дать ему под зад коленкой.

– Что надо…

– Воспользуйтесь контингентом агентов «Часовой башни» на месте. Пусть скажут Слоуну, что хотят ему что-то показать. Отведут в одну из научных лабораторий. Усыпят. Потом пусть доставят в одно из помещений для допросов и крепко привяжут к креслу. Не стоит его недооценивать. Бог ведает, что там с ним сотворили. Выставьте часовых перед дверью… – Сандерс на минутку задумался. – Говорите, с ним был чемоданчик? Где он?

– Слоун оставил его на дне шахты. Говорит, что считает его опасным. Что мы не должны его открывать.

Сандерс еще немного поразмыслил. Первым делом он подумал, что в чемоданчике бомба. Быть может, Слоун на самом деле считает так же. Если его поднять, он может уничтожить весь лагерь, а может, и чего похуже. Но есть и другая альтернатива: что Слоун оставил его внизу, потому что ему или атлантам чемоданчик нужен там. Может, он необходим армии атлантов снаружи, чтобы выйти из катакомб? Может, он служит какой-либо иной цели? Возможно, он должен расплавить лед, чтобы освободить корабль? Сандерс нуждался в ответах. Нельзя оставлять чемоданчик там, но и нельзя перемещать, пока неизвестно, что в нем находится.

– Какого рода научный персонал находится внизу?

– Минимальный. Мы эвакуировали почти всех, когда проводили перегруппировку войск для атаки.

– Отправьте всех, кто есть, в шахту. Выясните, что в чемоданчике. Но не открывайте. Пошлите кого-нибудь из тех, кому неизвестен наш оборонительный потенциал. Когда выяснится, что там, звоните мне напрямую.

Кивнув, генерал замер в ожидании.

– На этом всё.

Когда тот удалился, Сандерс снова обернулся к Косте:

– Отменяйте испытания. Началось. Придется выступать на войну с той армией, какая есть. И у меня такое ощущение, что нам понадобятся еще войска. Ускорьте зачистку Андалусии. Что у нас с транспортом?

– Мы все еще пытаемся собрать флот.

– Так пытайтесь усерднее. Необходимо перебросить в Антарктиду миллион человек, и как можно скорее.

Глава 15

Вы слушаете Би-би-си, голос триумфа человечества в этот семьдесят девятый день Чумы Атлантиды.

Би-би-си удалось подтвердить многочисленные сообщения о том, что Иммари вторглись в континентальную Европу. Вторжение началось вчера в сумерках, когда вертолеты и беспилотные летательные аппараты выпустили ракеты по городам Южной Испании. Количество жертв на данный момент неизвестно.

Очевидцы по всей испанской провинции Андалусия сообщают, что главными мишенями агрессии Иммари были Районы Орхидеи. Политологи уже не одну неделю назад предупреждали, что Иммари начнут поглощение уязвимых наций Европы и Азии. Судя по всему, свою кампанию они начали с Южной Испании.

Доктор Стивен Маркус, эксперт мозгового треста «Вестерн Сенчури»[2], сказал ранее: «Истинная конечная цель Иммари никому не известна, но один факт не вызывает сомнения: они формируют войска. Вам незачем формировать войска, если они не нужны для самозащиты или для нападения на врага. Трудно поверить, что Альянс Орхидеи способен предпринять контратаку какого-либо рода».

Слабость Альянса Орхидеи возбудила по всему миру опасения, что вторжение Иммари в Андалусию может служить лишь прелюдией к крупномасштабному нападению на материковую Европу – нападению, отразить которое Альянс Орхидеи не способен.

Дженет Бауэр, специалист по производству Орхидеи, соглашается с этой оценкой. «Союзники и так прилагают все силы к поддержанию производства Орхидеи. Вести войну они не в состоянии. Даже если бы они хотели этого, практические аспекты поставок Орхидеи на линии фронтов для поддержания жизни солдат делают это невозможным. Формирование союзнических войск из выживших после болезни представляет собой совершенно иной круг проблем, а именно лояльность. Большинство выживших и сохранивших интеллектуальное здоровье находятся в стане сочувствующих Иммари, а их вынуждают жить в Районах Орхидеи – что они считают тюремным заключением – уже почти три месяца».

По мнению экспертов, Иммари просто зондируют почву по краям Европы, а захватывая провинции, которые Союзники не в силах защитить, проверяют решимость Альянса и волю народа. По сути, Иммари прощупывают пульс Европы.

Доктор Маркус развил эту точку зрения: «Это азбучный принцип военной стратегии: агрессор делает крохотный шажок, переступая черту, и ждет результата. Столкнется ли он с соглашательством – или с сопротивлением? Его следующий шаг определит наша реакция. Почуяв слабость, он сделает еще шаг, а за ним еще…»

Многие полагают, что подобным следующим шагом может стать Германия. Мисс Бауэр согласна: «Германия здесь – настоящий трофей. Это ключ ко всему материку. Германия производит семьдесят процентов всей Орхидеи в Европе. Если войска Иммари войдут в Германию, игра для Европы будет проиграна. Вместе с Германией падет и весь континент».

Справедливости ради, мы согласились зачитать текст заявления Иммари по поводу этого нападения: