Царство теней - Морган Райс

Они на мгновение нырнули под облака и, бросив взгляд вниз, Кира увидела вдали, что они пролетают через северо-восточную часть Эскалона. Ее сердце подпрыгнуло, когда она начала узнавать местность – Волис. Внизу находились холмы ее родного города, некогда такие прекрасные, а теперь представляющие собой лишь руины. Сердце девушки ушло в пятки от этого зрелища. Вдали находилась крепость ее отца – теперь вся в руинах. На ее месте была огромная куча щебня, усеянная мертвыми телами, которые растянулись в неестественных позах. Она была видна даже отсюда, поднимаясь вверх, словно спрашивая, как Кира могла позволить этому случиться.

Кира закрыла глаза и попыталась прогнать это видение из своей головы, но не смогла. Было слишком сложно просто лететь над этим местом, которое когда-то так многое значило для нее. Она посмотрела на горизонт, в сторону Марды, и поняла, что должна продолжать, но что-то внутри нее не могло позволить ей просто пролететь над родным городом. Кира должна остановиться и проверить своими глазами, прежде чем она покинет Эскалон и отправится в свое последнее путешествие.

Кира направила Теона нырнуть и почувствовала его сопротивление, словно он тоже чувствовал себя обязанным придерживаться ее миссии и лететь в Марду. Но он нехотя уступил.

Они нырнули и приземлились в центре того, что когда-то было Волисом, шумным оплотом, полным жизни – здесь были дети, танцы, песни, ароматы еды, гордые воины ее отца, прохаживающиеся вперед и назад. Дыхание Киры замерло, когда она спешилась и прошлась. У нее вырвался невольный крик. Здесь были только щебень и гнетущая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием Теона, звуком его когтей, скребущих землю, словно он рассвирепел и ему не терпелось улететь. Она не могла винить его – этот город превратился в могилу.

Под сапогами Киры хрустел гравий, когда она медленно шла через это место, из выжженных равнин, окружающих форт, налетали порывы ветра. Кира смотрела по сторонам, нуждаясь в том, чтобы увидеть и вместе с тем отвести взгляд: это было похоже на кошмар. Вместо Рядов Торговцев теперь был лишь длинный ряд обугленного щебня. С другой стороны находилась оружейная, теперь полностью разрушенная, с погнувшимися передними воротами, представляющая собой груду камня. Перед ней находилась большая возвышающаяся крепость, где ее отец проводил так много пиршеств, где жила она сама. Теперь крепость была в руинах, от нее осталось только несколько стен. Ее ворота были открыты, зияя, словно приглашая весь мир войти и посмотреть, чем она когда-то была.

Пока Кира шла, ее сердце бешено колотилось в груди. Она знала, что должна это увидеть, должна увидеть, что стало с ее народом, чтобы ощутить решимость. Как бы Кире ни хотелось этого избежать, она заставляла себя смотреть, впитывать в себя все это. Она видела мертвые тела детей и женщин, лежащие на земле, тела, скрученные в неестественных позах. Кира увидела десятки людей своего отца, Видара в центре. Они все лежали мертвые лицом вниз у ворот замка. Судя по тому, как они держали свои мечи, они сражались, оказали сопротивление. Кира покачала головой в восхищении: эти храбрые мужчины бесстрашно сражались, несмотря на неравные силы, противостоя армии.

Глаза девушки наполнились слезами от увиденного. Они вдохновляли ее. Эти мужчины погибли из-за революции, которую разожгла она, и, бросив взгляд вниз, Кира решила, что их смерть будет не напрасной.

Сердце Киры разбилось, когда она продолжила свой путь, видя смерть вокруг себя. Какие монстры могли это сделать? Девушка присмотрелась внимательнее, увидела отметины огромных лап на телах и поняла, что это была атака троллей. Это был слабый намек на то, что ожидало ее по другую сторону Пламени.

Кира медленно шла в сторону своего старого форта. Она прошла через разрушенный дверной проем и вошла в остатки здания, желая увидеть это место, в котором когда-то жила, которое, в чем она была уверена, никогда не рухнет.

Здесь было прохладно, кружилась пыль, царила неестественная сырость, словно в воздухе повисли духи. Место казалось заброшенным, словно она посетила какую-то искаженную версию своего прошлого. Ей казалось, будто воспоминания ее детства были уничтожены и заменены.

Кира прошла по тому, что осталось от зияющей лестницы, которая теперь была наполовину разрушена и по ней нельзя было подняться. Она пошла дальше, прямо вперед, в оцепенении, и вошла в разрушенный Великий Зал своего отца, от которого теперь осталась только груда щебня. Кира прошла за щель в каменной стене и обнаружила вход, все еще потайной, в Покои Героев отца.

Кира вошла и остановилась, онемев. Эти небольшие тайные покои, к ее огромному облегчению, сохранились. Именно здесь она провела так много дней своего детства, мечтая, тоскуя, стремясь стать воином. К ее облегчению, здесь по-прежнему стояли скульптуры великих воинов, которые разжигали ее воображение, когда она была ребенком, пробудили в ней желание достичь величия. Через трещины в стенах лился солнечный свет, освещая саркофаги ее предков. Они лежали лицом вверх в камне, гордо глядя в небо широко раскрытыми глазами, словно даже смерть не пугала их. Они должны были находиться здесь тысячи лет. Эта комната должна была выдержать испытание временем.

«Сильная вещь – встреча с нашей собственной смертностью».

Кира развернулась, подняв свой жезл, напряженная, готовая к сражению. Она была потрясена, обнаружив, что здесь, в комнате вместе с ней, есть кто-то живой.

Но она расслабилась, когда узнала этого человека. Софтис Мудрый, историк Волиса.

Было так приятно видеть старое лицо. Он стоял всего в нескольких метрах от нее и выглядел намного старше. Софтис всегда казался старым, но сейчас он выглядел древним. Он стоял, сгорбившись, в своей мантии, опираясь на жезл, и, казалось, сильно постарел, если это возможно, после их последней встречи.

«Софтис».

Кира бросилась вперед, обняла старика и он слабо обнял ее в ответ. Ей казалось, словно к ней снова вернулась часть ее детства.

«Ты выжил», – сказала она, испытывая облегчение, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

Он кивнул, слабо улыбнувшись.

«Моя судьба», – ответил Софтис древним и хриплым голосом. – «Мое благословение и мое проклятие – выживать при любых условиях. Еще долго после смерти всех тех, кого я знал и любил».

Старик вздохнул.

«Они убили их всех», – продолжал он, качая головой, глядя на пол с грустью. – «Женщин и детей, молодых и старых, сильных и слабых. Они убили всех, кто остался в этом форте».

«Тролли?» – осторожно спросила Кира, хотя боялась задавать этот вопрос.

Софтис мрачно кивнул.

«Твой отец не мог этого предположить», – ответил он. – «По иронии судьбы, все, что осталось, – эти могилы».

Софтис сделал шаг вперед, хромая, пробежав рукой вдоль бронзовых скульптур, вдоль каменного саркофага.

«Они были великими мужчинами», – сказал он. – «Мужчины, на которых равнялись. Мужчины, чьи проблемы были такими же насущными в их времена, как и наши. Они были людьми доблести. Мужчины, которых мы должны помнить всегда».

Он повернулся к ней, его глаза сверкали.

«Они – твой народ, Кира. Твоя кровь. Она течет в тебе – эта кровь доблести. Армис Великий – человек, убивший десятки людей единым ударом. Аркард Сильный – человек, который сражался с легионом солдат единственным мечом. Асериес Одинокий – человек, сражающийся в одиночку, который отказывался выступать с армией, лично убил больше людей, чем все деревни вместе взятые».

Софтис повернулся к девушке.

«Они – ты, Кира. Ты не отделима от них. Вы едины. Кровь твоих предков течет в тебе, и они наблюдают за тобой. Сейчас они все зависят от тебя. Ты – все, что у них осталось».

Софтис сделал шаг вперед и схватил ее за плечи с удивительной силой.

«Разве ты не видишь, Кира? Ты – все, что у них осталось».

Он смотрел в ее глаза, в которых читался проблеск прежней силы, подобно свече в ее последнем пламени.

«Что ты будешь делать, Кира? Будут ли они гордиться тобой?»

Девушка решительно кивнула.

«Да», – серьезно сказала она. – «Будут».

«Даже если для этого тебе придется рискнуть своей жизни?»

«Да», – ответила Кира. – «Я готова».

Она чувствовала, что говорит правду и, произнося эти слова, ощутила, как по ее рукам пробежала вибрация, словно в комнате витали духи, которые услышали ее и одобрили.

Софтис долго смотрел на нее, словно взвешивал сказанную ею правду, и, наконец, кивнул в знак одобрения.

«Хорошо», – сказал старик.

Он вздохнул и убрал руку, но по-прежнему пристально смотрел на нее.

«Из всех великих людей», – добавил Софтис. – «Которые когда-либо сражались за Волис, из всех воинов величайший – ты, Кира».

Кира удивленно посмотрела на него.

«Я?» – переспросила она.

Софтис кивнул.

«Вот чего они не могли видеть», – ответил он. – «Все это время, на протяжении всех этих поколений, именно тебя они ждали. Тебя, простую девочку, в которой кроется нечто большее».