Алая аура протопарторга - Евгений Лукин

Лютый вздохнул:

– Что тут предлагать, Глеб Кондратьич?.. Проверить всех троих. Кто успел подготовить алиби – взять на подозрение…

Президент поиграл бровью, подумал.

– Хорошо, – буркнул он наконец. – Колдунами я займусь сам… А по Лыцким Чудотворцам данные есть?

Генерал утвердительно склонил седой проволочный ежик и открыл уже было рот, однако доложить так ничего и не успел.

– Нет, не понимаю!.. – с искренним недоумением снова заговорил Президент. – На кой дьявол чудотворцу переться через кордон?.. На это вообще-то шпионы существуют… Да еще и с домовым за компанию! Бред какой-то!.. Ты согласен?..

Генерал был согласен. На всякий случай Портнягин взглянул на эфирных двойников Лютого. Страшки откровенно тосковали. Правый нервно зевал во весь рот. Президент посопел, поиграл желваками, потом негромко хлопнул ладонью по столу:

– Ладно… Извини, что отвлек. Дальше давай…

– Насколько нам известно, – скучным официальным голосом продолжил генерал, – из всего Лыцкого Политбюро только три чудотворца обладают правом хождения по водам: сам Партиарх и двое протопарторгов: Африкан и Василий…

Крупное, рельефно вылепленное лицо Глеба Портнягина стало вдруг тревожным и задумчивым. Как бы в рассеянности первый колдун Баклужино коснулся пальцами лба, прикрыл веки… То ли медитировал, то ли соображал.

– Партиарх Порфирий в данный момент, по нашим сведениям, находится в агитхраме имени Путяты Крестителя, – докладывал тем временем генерал, – где освящает обновленный иконостас красного уголка. Местонахождение Африкана и Василия пока не установлено…

– Неужели Африкан?.. – негромко произнес Президент, не открывая глаз, и такое впечатление, что с затаенным страхом.

– Либо Африкан, либо Василий, – кряхтя, уточнил Лютый. – Они, Глеб Кондратьич, и внешне, кстати, похожи…

– Да провались он, этот Василий!.. – внезапно рявкнул Президент, жутко раскрывая глаза. От прилившей крови лицо его из бронзового стало чугунным. Воздух в кабинете вдруг отяжелел, как перед грозой. По углам испуганно заклубились угланчики и прочая мелкая проглядь. Под пылающей люстрой треснул ветвистый разряд, а за всколыхнувшейся гардиной поднялась яростная толкотня. Глава Лиги Колдунов на несколько секунд полностью утратил контроль над собой и над своим аквариумом.

– Успокаиваешь?.. – загремел он, широко разевая львиную пасть опытного парламентария. – Какой, к чертям, Василий?.. Что он вообще может, твой Василий? По воде пройтись – до первой волны?..

Далее Президент нечеловеческим усилием воли взял себя в руки – и надолго умолк. Генерал Лютый сидел чуть ли не по стойке «смирно». Страшков его нигде видно не было. Надо полагать, удрали в ужасе сквозь закрытую дверь. А может, и вовсе распались…

– Значит, так… – тяжело дыша, проговорил Президент. – Ищи Африкана. Василий меня, сам понимаешь, не интересует. И вот тебе еще одна наводка: чудотворная икона в нашем краеведческом…

Генерал позволил себе слегка сдвинуть брови.

– Предположительно, новая попытка похищения?

– Не знаю! – глухо отозвался Президент. На его высоком выпуклом лбу проступала испарина. – Но икона почуяла, что Африкан собирается перейти границу. Еще днем почуяла, учти! На Василия она бы так не реагировала…

– А чем нам конкретно может сейчас навредить Африкан? – прямо спросил генерал.

Президент через силу усмехнулся.

– Если Африкан – здесь, – тихо и внятно выговорил он, глядя Лютому в глаза, – это конец всему… В том числе и нашему вступлению в НАТО… Короче, иди работай…

Генерал Лютый молча встал и направился к двери, потирая с болезненной гримаской старый шрам на запястье – явно след от собачьих челюстей. Внезапно трубка одного из телефонов на столе Президента подпрыгнула и, перекувыркнувшись, вновь возлегла на корпус аппарата, причем неправильно. Уже взявшийся за сияющую медную ручку генерал обернулся на звук.

– Ничего-ничего… – сдавленно успокоил его Глеб Портнягин. – Это я так, случайно…

Дождавшись, когда дверь за генералом закроется, он грозно сдвинул брови и заглянул под стол.

– Ох, дуну сейчас на тебя… – пригрозил он в сердцах. – Вот попробуй только еще раз так сделай!..

Этого крупного рукастого барабашку Президент совершенно случайно обнаружил в подвале здания МВД Республики, где тот опасно развлекался, бренча браслетами, пугая сотрудников и прикидываясь их давними жертвами. Создание привлекло Глеба редкой даже среди барабашек красотой, и он забрал его к себе в кабинет… Как и всякая одичавшая энергетика, тварь приручалась с трудом и все время норовила нашкодить.

Глава 4

Николай Выверзнев, тридцать лет, подполковник

– М-милая… – с бесконечным терпением промычал Николай Выверзнев в телефонную трубку. – Это не главное… Главное, что я тебя люблю… И, может быть, женюсь… Но не сейчас… Со временем… Сейчас я занят…

Наушник взволнованно защебетал, но Николай уже дал отбой. За окном кабинета черной глухой стеной стоял первый час ночи по баклужинскому времени. Подполковник Выверзнев отсоединил рассекреченный телефон и, повернувшись к компьютеру, вновь озадаченно сдвинул брови. Содержимое файла, мягко говоря, обескураживало…

Оказывается, Президент суверенной Республики Баклужино Глеб Портнягин и Никодим Людской, принявший при пострижении партийную кличку Африкан, в детстве были друзьями. Размолвка у них произошла после неудачного взлома продовольственного склада. Кстати, ни тот, ни другой подельник этого события впоследствии не отрицали и честно писали в анкетах: «Был репрессирован за экономический подрыв тоталитарного режима».

Причиной неудачи Глеб Портнягин полагал шумное поведение проникшего на склад Никодима Людского. Никодим же в свою очередь обвинял Глеба в невнимательности на стреме. Словом, некоторый срок спустя оба вышли на свободу с чистой совестью и лютой ненавистью друг к другу. Трудно сказать, в какой мере это определило их политическую ориентацию, но только Никодима сразу же после освобождения резко повело в левый экстремизм (считавшийся тогда правым), а Глеба, соответственно, в правый (считавшийся левым).

Неистово борясь друг с другом, оба довольно быстро обрели известность, а тут как раз Содружество Независимых Государств области приказало долго жить. В районе – да и повсюду – грянули погромы, незаметно переросшие затем в предвыборную кампанию, и два бывших подельника внезапно обнаружили, что уже тягаются – ни много ни мало – за президентское кресло. На выборах в Баклужино, как известно, верх взяли демократически настроенные колдуны, и протопарторг Африкан, спешно перешедший на нелегальное положение, был вскоре объявлен ими лыцким шпионом, каковым, возможно, и являлся.