Солнце для всех! - Юрий Симоненко

все работы Иблисс и некоторых других авторов там, как и здесь, отнесены к категории запрещённых… Вы ведь бываете на островах и сами знаете о тамошних законах и правилах…

— Да, — снова улыбнулась бесполая, — я владею небольшим участком с домиком на одном из островов, здесь неподалеку… — Баррен бросила быстрый взгляд куда-то в потолок. — Но я не родилась там и, конечно, мне не приходилось обращаться в кругах представителей знатных Семей…

Элвин показалось, что Баррен смущена собственным ответом и поспешила увести разговор с неудобной для неё темы:

— Не думаю, что вы много потеряли, лишившись общества напыщенных снобов… Что же до книг… разве запреты когда-то останавливали любопытствующих? Вот вы… — Элвин хотела сказать «госпожа инспектор», но в последний миг поправилась — …Баррен, наверняка читали что-то из запрещённого?

— Кое-что… — Аника Баррен охотно проследовала за подчинённой подальше от столь деликатного (для неё лично) предмета, как происхождение. — Но, если честно, мне было трудно продраться сквозь терминологические дебри той же Иблисс…

— Тут вы правы, — согласилась Шейл, — такие книги, как «Базис» трудно даются. Но, если набраться терпения и приложить некоторые усилия, то разобраться можно, и тогда начинаешь понимать.

— Подземный Дьявол! Шейл! Я начинаю подозревать вас! — снова засмеялась Баррен.

— Подозрительность — качество, которое требует от вас служба.

— И от вас.

— Да.

Баррен снова посмотрела на Шейл долгим прямым взглядом, и на этот раз Элвин на мгновение показалось, что она ошиблась: во взгляде старшего инспектора было столько страсти, что Элвин почувствовала, что, ещё немного и у неё случится эрекция.

— Что же… Спасибо за справку, инспектор!.. Впредь постараюсь не путать иблиссиан с анархистами.

— Была рада помочь, — сдержанно улыбнулась Элвин.

Старший инспектор слегка кивнула, уголки её губ едва тронула ответная, показавшаяся Элвин снисходительной, улыбка, после чего лицо её стало непроницаемым и Баррен добавила:

— Но, полагаю, для Комитета, и для нас с вами эти различия ничего не меняют… Иблиссиане, изгои, анархисты… все они — экстремисты и враги государства. Наша задача: не дать им осуществить их преступных планов.

— Да, конечно.

— Идите, Шейл, готовьтесь. Сегодня вечером вам предстоит ответственная работа.

Элвин кивнула старшему инспектору и вышла из кабинета.

Аника Баррен всего пару раз видела живых лис, в зоопарке на одном из островов восточного полушария, и, конечно же, она знала о своей похожести на этих животных, как и о том, какое действие на некоторых оказывало это очаровательное сходство. Аника была привлекательна и даже более — Аника была красива и, обладая при этом ещё одним, более ценным качеством — острым умом, она всегда с выгодой использовала первое. Она умела заводить нужные связи и правильно выбирала любовниц; её благополучие, карьера в спецслужбе, банковские счета, квартиры в престижных районах Тира и Энпрáйи — столицы Конфедерации, домик на Небе — всё это было результатом сопряжения этих двух главных её качеств — привлекательной внешности и острого, аналитического ума. Аника была дальновидна; она не торопила событий, не спешила без необходимости (когда требовалось, Аника была неудержимо стремительна), она действовала точно, и результатом её действий всегда была выгода.

Появление два года назад в возглавляемом Баррен Управлении КБК по Тиру молодой выпускницы Академии Южного Неба не могло не отразиться на дальнейших её планах. Связь с представительницей древней Семьи, — не мимолётная и потому наверняка бесполезная, а тщательно подготовленная, — могла стать для Аники «пропуском» в высшее общество Неба. Если, конечно, она будет всё делать правильно. Но, прежде чем заводить такую связь, нужно было создать для этого благоприятные условия…

…Затащить молодую небожительницу, едва покинувшую Небо и начавшую самостоятельную жизнь вдали от Семьи, в свою постель было бы не самым умным поступком. Возможно, если бы не происхождение Элвин, всё произошло бы гораздо быстрее: на взгляд Аники, Элвин Шейл обладала поистине безупречной атлетической мужской фигурой и грубо-красивым, чуждым всякой андрогинности и, тем более, женственности лицом — отличная кандидатура для любовницы. Но с Шейл следовало действовать аккуратно…

…Нужно было дать Шейл опериться, втянуться в работу, набраться опыта, определиться; всё это требовало времени. И вот, спустя почти два года с момента её появления в Управлении, Элвин Шейл — инспектор; она успешна, самостоятельна, Поверхность перестала быть для неё средством чего-то там доказать своей матери-генералу и превратилась в привычное место. Всё это время Баррен приглядывала за Шейл и, как она могла заключить из имевшихся у неё сведений, Шейл не особо скучала по Небу и прекрасно себя чувствовала под покровом Завесы. Шейл отлично справлялась с обязанностями службы: курировала нескольких информаторов в жандармерии и полиции, вела расследования, в основном административные, но оттого не менее сложные, нежели дела революционеров и прочих врагов государства. Баррен берегла Шейл, не давая той опасных заданий, но и не держала без дела. Всякую работу, где требовались ум и смекалка, Шейл выполняла безупречно. Многие в Управлении это замечали, никто не мог упрекнуть её в незаслуженно быстром продвижении по службе из-за высокого происхождения. Уже через полтора года Шейл из младшего офицера и помощника инспектора стала инспектором.

Старший инспектор имела обыкновение поддерживать прямой контакт с подчиненными — время от времени вызывать к себе в кабинет по разным поводам, беседовать с ними о службе, между делом интересуясь их нуждами и, по возможности, оказывая содействие. Шейл она вызывала не чаще других и в разговорах с ней не выказывала никаких особых знаков внимания, держа дистанцию, и лишь самую малость подыгрывая маленьким вольностям мужчины. Элвин была не то чтобы заносчива и, уж тем более, не позволяла себе фамильярности с начальницей, но, всё же, она была небожительницей, и с Баррен держалась достаточно свободно — была чужда всякого раболепия или заискивания перед начальством. Анику это вполне устраивало, и она потакала такой раскованности молодого инспектора. Иногда во время разговора она позволяла Элвин рассматривать себя, тщательно контролируя при этом своё положение и позу, осторожно подводя ситуацию к тому рубежу, за которым ход мысли мужчины становился предсказуемым. И вот в последнее время Аника стала всё чаще замечать во взгляде подчиненной то, что тщательно взращивала в ней столько времени — интерес — тот самый, не всегда осознаваемый поначалу интерес, следствием которого может стать (если всё правильно устроить) уже не мимолётная связь, а серьёзные и прочные отношения взрослых, хорошо понимающих, что и зачем они делают, людей.

Аника Баррен была почти вдвое старше