Авантюрист поневоле - Дмитрий Сайфер

Он некоторое время сидел на холодном каменном полу камеры, дрожа от тревоги и растерянности. Ладони прикрывали его лицо, как будто он пытался спрятаться от реальности, которая с каждым мигом становилась всё более абсурдной. Мысли путались, как клубок, который невозможно распутать, и он никак не мог понять, как оказался в этом месте. Темница была тёмной, мрачной и словно пропитанной отчаянием. Единственный источник света — мерцающие магические круги, которые тихо светились вокруг него, удерживая в центре камеры. Казалось, что сами стены сжимались, давя на него невидимой тяжестью.

Неожиданно до его сознания дошёл звук скрипящего стула. Витя вздрогнул, резко поднял голову и с трудом вынырнул из пучины своих мыслей. Перед камерой, на старом деревянном табурете, сидел высокий, массивный мужчина. Он тяжело вздохнул, словно нёс на плечах груз, с которым справиться было уже невозможно. Витя хотел было подойти ближе, но заметил, как свет магических кругов усилился, предупреждая о невидимой границе. Он застыл на месте, боясь, что малейший шаг вперёд вызовет что-то ещё более ужасное.

— Послушайте, — начал Виктор, его голос дрожал, — я не знаю, что здесь происходит, но это должно быть какое-то недоразумение. Меня зовут Витя… Виктор Тюрин. Я просто студент, я…

— Недоразумение? — мужчина за решёткой прервал его, и в его голосе прозвучала странная смесь усталости и презрения. — Серьёзно? Это твой лучший ход? Думаешь, на такую историю кто-то ещё купится?

Мужчина выпрямился на табурете, и Витя, наконец, смог рассмотреть его. Перед ним был огромный человек с широченными плечами, обтянутыми тяжёлой бронёй из рудного железа, украшенной золотыми вставками. Но больше всего Виктора поразило лицо этого воина: его левая половина была обезображена чудовищным ожогом, словно магический огонь однажды обжёг его так, что даже время не смогло залечить эти раны. Правый глаз — зелёный, живой, словно луч света в темноте — изучающе смотрел на Виктора, в то время как обожжённый глаз, потускневший и мрачный, казалось, видит его насквозь.

— Ты не изменился с нашей последней встречи, — продолжил мужчина, его голос стал более задумчивым. — А вот мне пришлось внести кое-какие изменения в свою жизнь. Вступил в Гильдию Героев. Теперь у меня есть работа, которая кормит и почёт с уважением. Людям я стал нравиться больше, хоть и не так сильно, как хотелось бы, — он горько усмехнулся и провёл рукой по изуродованной стороне лица. — Этот шрам… Ты, наверное, уже и не помнишь, как он появился.

Виктор смотрел на него с раскрытым ртом, отчаянно пытаясь понять, о чём идёт речь. Всё это казалось каким-то бредом, как будто он попал в чужой сон, из которого не может выбраться. Голова кружилась, и он еле сдерживался, чтобы не упасть обратно на холодный пол.

— Нет, это ошибка! — почти выкрикнул он, его голос дрожал от страха и недоумения. — Вы явно меня с кем-то спутали! Я… я просто студент! Живу в Саратове, учусь в…

Но в ответ он увидел лишь усталый взгляд зелёного глаза и печальную усмешку на искалеченном лице мужчины.

— А вот я помню. Мы были просто искателями приключений, а ты использовал нас, — продолжал мужчина, внимательно наблюдая за каждым движением Вити. В его голосе звучала горечь, накопившаяся за многие годы, и непоколебимая уверенность в правоте своих слов. — Ты выпустил великодревнего дракона, и он сжёг весь город и моих друзей... — Его голос задрожал от ярости, которая кипела внутри, словно это было то самое драконье пламя. — Знаешь, Изворот, пламя дракона не просто обожгло моё лицо. Моя душа теперь вечно горит. Горит одной лишь целью — увидеть, как правосудие настигнет тебя!

Витя стоял перед ним, парализованный смесью страха и недоумения. Его мозг отказывался воспринимать происходящее, словно кто-то переключил его жизнь на другой, совершенно чужой канал. Он безуспешно пытался найти слова, чтобы объясниться, но все слова казались пустыми и бессмысленными перед этим человеком, который явно был уверен в своей правоте. Казалось, что это всё просто сон — дурной, беспокойный сон, из которого он никак не может проснуться.

— Послушайте, — снова попытался заговорить Витя, голос его был неуверенным, почти умоляющим, — вы точно ошиблись. Я не этот ваш... Изворот. Меня зовут Виктор Тюрин!

Мужчина в доспехах на мгновение замер, а затем его лицо озарила зловещая усмешка. Он медленно поднялся с табурета, и его внушительная фигура заслонила почти весь свет, падающий в камеру.

— О, неужели? — усмехнулся он, в его глазах вспыхнул огонёк злорадства. — А я Борис Костяной Рудник из Гильдии Героев. Тебе, Изворот, такие уловки не помогут. Ты можешь притворяться кем угодно, можешь придумывать любую историю, но я знаю, кто ты на самом деле. И я пришёл, чтобы убедиться, что ты больше никогда не причинишь вред другим.

Витя почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Его разум пытался найти хоть какую-то зацепку, хоть какой-то выход из этой ситуации, но все мысли мешались, и казалось, что единственное, что он может сделать — это стоять и ждать, когда же этот кошмар закончится.

— Так и знала, что найду тебя здесь, — внезапно раздался мелодичный, но твёрдый голос. В поле зрения Вити появилась девушка, которая выглядела не старше его самого. Витя, полагая, что, может быть, хоть она выслушает его и поможет разобраться в ситуации, открыл рот, чтобы объяснить ей, кто он и что здесь делает. Но, как только их взгляды встретились, он замер в изумлении.

Она была словно видением из другой реальности: стройная, с изящными чертами лица, которые будто бы были вырезаны из мрамора. Длинные серебристые волосы падали на её плечи, переливаясь при каждом движении, как водопад лунного света. Её глаза, глубокие и тёмные, словно ночное небо, сверкали таинственным синим светом, вызывая у Вити ассоциации с бескрайним океаном и звёздами, спрятанными где-то в их глубинах. На ней была элегантная чёрная мантия, украшенная светящимися рунами, которые мерцали. Под мантией можно было разглядеть бронзовые доспехи, тонкие и изящные, будто бы выкованные специально для неё — они подчёркивали её фигуру и придавали ей вид волшебницы из сказок или какой-то ММО.

Витя просто не мог отвести взгляд, всё больше погружаясь в шок. "Как такое вообще возможно?" — думал он, отчаянно стараясь переварить происходящее. Но его мысли перескочили на её длинные, заострённые уши. "Эльфийка... Это же... Это не сон?"

— В искусстве