После бури - Фредрик Бакман

или толстая ветка, но удар был такой силы, будто машина на скорости сто километров в час столкнулась с лосем.

Несмотря на хаос и шум за окном голос акушерки звучал тепло и спокойно, обещая, что все будет хорошо. Теперь мужчина с побелевшим лицом сидел на переднем сиденье рядом с Аной. Послышался первый крик ребенка, и земля перестала вращаться. Акушерка привычно улыбнулась маме и папе и, только когда она искоса посмотрела в сторону Аны, та поняла: что-то не так. Акушерка наклонилась поближе и прошептала:

– Сможешь подогнать машину поближе?

– Смогу! – пообещала Ана.

– Что происходит? Почему вы шепчетесь? – в панике заорал мужчина, схватив акушерку за руку с такой силой, что она вскрикнула, и тут Ана машинально ударила его по лицу.

Он повалился на боковое стекло. Акушерка перевела взгляд с него на Ану. Девочка смущенно моргнула.

– Сорри. Не рассчитала. Пойду за машиной.

Мужчина скорчился от боли и сполз на пол, из губы текла кровь. Голос акушерки по-прежнему был мягким, но слова прозвучали твердо:

– Твоей жене и ребенку нужно в больницу. Срочно. Ты явно нас туда не доставишь. У этой девчонки не все дома, но больше нам рассчитывать не на кого. Ты меня понял?

Мужчина с несчастным видом кивнул:

– Скажите, а… наш ребенок, он…

– Нам надо в больницу, – прошептала акушерка и увидела по глазам, что его сердце на мгновенье остановилось.

Анна мчалась, раскинув руки в стороны, чтобы кончики растопыренных пальцев запомнили дорогу. Она задом пригнала отцовский пикап между деревьями ближе к месту. Акушерка вместе с новоиспеченным отцом очень осторожно перенесли маму с младенцем к другой машине. Ана наугад повела машину в полнейшей мгле, видя только на пару метров перед собой, но этого было достаточно. Они не заметили, как позади них в темноте огромное дерево, покачнувшись, накренилось и со страшной силой рухнуло на машину, из которой они только что вышли. Ну и хорошо. Не всегда нужно знать, что ты был на волосок от смерти.

Мама на заднем сиденье, обессиленная и перепуганная, пыталась что-то прошептать, акушерка нагнулась поближе, чтобы услышать.

– Она говорит, ей очень жаль, что так получилось с твоим парнем, – сказала акушерка, тихонько положив руку Ане на плечо.

Мужчина с окровавленным воротом покраснел от стыда.

– Что… случилось с твоим парнем?

– Ну, он умер типа два года тому назад, так что все в порядке. Я его любила, но иногда он меня нереально доставал! – выпалила Ана.

Она резко взяла в сторону и проскочила между деревьями, так что на несколько секунд всем показалось, будто машина оторвалась от земли, за окном промелькнул черный космос, но вдруг Ана вырулила на обычную дорогу.

– КАК ЕГО ЗВАЛИ?! ТВОЕГО ПАРНЯ?! – выкрикнул мужчина, просто чтобы не молчать.

– ВИДАР! – проорала в ответ Ана и втопила педаль в пол так, что все похватались за двери, поэтому момент для следующей реплики оказался не самый подходящий:

– ОН ПОГИБ В АВТОКАТАСТРОФЕ!

8

Охотники

– ОСТОРОЖНО!!! ЧЕРТ ПОДЕРИ…

Машина резко затормозила, покрышки прочертили черным асфальт, водитель опустил стекло и отчаянно посигналил. Но девушка продолжала переходить дорогу как ни в чем не бывало. Столичный вечер, почти безветренный, никто не знает о бурях в лесах на севере Швеции. И Мая Андерсон тоже. Хочешь понять Бьорнстад? Тогда пойми Маю, которая оставила этот город.

Водитель снова посигналил, на этот раз скорее в отчаянии, чем в ярости, – Мая сначала не поняла, что это относится к ней. Она перешла дорогу на красный свет и заторопилась вверх по противоположной стороне улицы, привычно петляя между многоэтажками и дорожными работами. Всего лишь за два года она превратилась в нового человека. Жительницу большого города.

Водитель что-то прокричал ей, она не разобрала слов, но повернулась и увидела первые буквы регистрационного номера.

УЗМ.

Кажется, прошел целый век с тех пор, как Мая в последний раз вспоминала эти буквы, – так сильно она изменилась. Водитель психанул и уехал, а она только несколько секунд спустя поняла, что задумавшись стоит посреди тротуара и прохожим приходится ее обходить. И что на нее нашло, ведь весь вечер было прекрасное настроение и даже чувство, что ей как будто… легче. Она шла на встречу с одноклассниками из музыкальной школы, слегка опьяненная приятными ожиданиями, – только-только научившись не грызть себя за них. В последние месяцы Мая то и дело повторяла себе, что имеет право радоваться и получать удовольствие. Через несколько часов она возненавидит себя за это. Ей всегда хотелось узнать, куда ее сможет привести музыкальная одаренность, и вот вам ответ: пока она шла на вечеринку, Бьорнстад чуть не разрушила буря.

В телефоне был один пропущенный звонок – от Аны. Ничего, можно перезвонить позже: когда они так далеко друг от друга, перезванивать сразу не обязательно. Они больше не вместе.

Мая двинулась дальше, ускорив шаг, – когда она только переехала сюда, то никак не могла взять в толк, почему все так быстро ходят, а возвращаясь в Бьорнстад, натыкалась на прохожих, потому что там все движутся как в замедленной съемке. Про мужчину за рулем она уже не помнила, такова жизнь в большом городе – забываешь того, кого видел секунду назад, иначе в голове не хватит места для других впечатлений: ничто ничего не значит.

В ее родных лесах на севере Швеции сейчас бушует буря, а Мая идет по улице в тонком пальто нараспашку, пребывая в блаженном неведении о том, что ветер рушит дома и сбивает людей с ног. По сообщениям одноклассников с вечеринки, стало понятно, что все уже навеселе. Мая засмеялась, эта мысль всякий раз поражала ее с новой силой: меньше чем за два учебных года все в ее жизни поменялось местами. Последний раз, уезжая из Бьорнстада, она нечаянно сказала, что едет домой. И заметила, как это задело папу и добавило новый нюанс повисшему между ними молчанию. Он не был готов ее отпускать, родители никогда не готовы, но выбора у них нет.

Все думали, будто Мая переехала, потому что хочет быть взрослой, – на самом деле наоборот. Сколько всего отнял у нее Кевин, она даже объяснить не могла, для него это изнасилование длилось не дольше нескольких минут, а для нее не кончалось никогда. Он отнял у нее светлое летнее утро, хрустящий осенний воздух, снег под ногами, смех до боли в груди, все понятное и простое. Большинство людей не могут точно назвать момент, когда для них кончилось детство, а Мая может – Кевин забрал ее детство, и, уехав из Бьорнстада, Мая выцарапала, вырвала