Живые! Помните погибших моряков! Книга 2 - Блытов Виктор

– Начнем прощаться, – сказал командир и крепко, очень старательно загасил папиросу в старинной бронзовой пепельнице.

Плача и целуясь, люди обнимали друг друга. Никогда еще в жизни не были они так нежны и искренни в своих чувствах.

– Ты прости меня, – слышалось. – Я не хотел…

– А тогда? Помнишь? Я был не прав…

– Прости и ты меня…

Над столом, как разбитое стекло, прозвенел голос:

– Поторопитесь!

Вода раскрыла двери – легко, без усилия, и вот он о, море…

Брызжущее, грохочущее, ликующее, море ворвалось внутрь, оно перевертывало столы и стулья, бросало людские тела к переборке.

Смерть всегда не нужна. И всегда сладки мгновения жизни.

Кое-кто встал на диваны – головами к потолку. Через раздраенные иллюминаторы толстыми бивнями, как из широких брандспойтов, врезались морские воды. Холодна вода, до чего она холодна!

Очень холодна вода Балтики 1917 года.

Свет померк. Больше они никогда не пройдут Моонзундом.

Гибель эсминца «Охотник» не просто исторический факт.

Команда эсминца – в своем презрении к смерти – показала высокий воинский дух. Балтийский флот был готов… Да. Балтийский флот был готов к самопожертвованию.

Лучшие традиции русских моряков оказались живы.

Кают-компания и боевая вахта матросов легли на грунт.

Рядом. В обнимку.

– Продолжайте, товарищи… без нас!10

Как происходило на самом деле очень сказать сложно. Автор художественного произведения имеет право на вымысел.

Но факт остается фактом, что средств спасения на всех не хватало. Реально можно говорить о шлюпках – четверке, так называемом матросами «тузике» и двух шестерках. Это 25 человек по полной нагрузке, учитывая командира, старшину и крючкового. Реально спаслось с гибнущего корабля 40 матросов (в основном последних годов призыва и раненые). Шлюпки отчаливали от гибнущего корабля почти с двойным перегрузом, видимо уходили по борта в воду. Малейшая волна, захлестнувшая шлюпку, и погибли бы все, кто находился в этой шлюпке. Но люди спаслись и это тоже факт.

Еще одним фактом, который не подлежит никакому оспариванию, что все до единого, бывшие на корабле офицеры, унтер-офицеры и георгиевские кавалеры (то есть матросы старших годов службы) на шлюпках не спасались, а остались погибать на корабле. Безусловно, что при подрыве корабля на мине были и погибшие, и раненые.

И видимо большая заслуга командира, офицеров, унтер-офицеров и старослужащих матросов корабля, было то, что буквально за считанные мину ты, до гибели корабля им удалось организовать спуск шлюпок, погрузку раненых и спасение аж 40 человек. Не все молодые матросы смогли или успели погрузить. А куда? Больше средств спасения на эсминце не было.

Спасаться вплавь? Температура воды менее 12 граду сов. Продержаться в такой воде можно не более 40-50 минут без средств спасения. До ближайшего берега – мыса Церель – порядка 10 километров. Шансов доплыть – ноль.

Как они погибли? Если так, как описывает Валентин Пикуль или Гарольд Граф или пишет в рапорте командующий флотом – то это по любому героизм. Офицеры и унтер-офицеры с оружием в руках не отстаивали свое право спасаться на шлюпках. Если по-другому – то все равно это героизм, который никто не может оспорить. Честь и слава членам команды эсминца «Охот ник», оставшимся и погибшим на корабле.

Немного о корабле:

Перед русско-японской войной принимается решение о строительстве новых эскадренных миноносцев, так называемых 700-тонниках, строившихся на пожертвования простых людей. Их называли, как правило, по тем местностям, где для их строительства собирали деньги, восстанавливали имена героически-погибших кораблей или офицеров, воинские профессии. И зазвучали в русском флоте названия новых кораблей «Украина», «Войсковой», «Туркменец-Ставропольский», «Казанец», «Стерегущий», «Страшный», «Донской казак», «Забайкалец», «Эмир Бухарский», «Финн», «Москвитянин», «Доброволец», «Всадник», «Гайдамак», «Амурец», Уссуриец», «Генерал Кондратенко», «Охотник», «Сибирский стрелок», «Пограничник» для Балтийского флота и «Лейтенант Шестаков», «Лейтенант Пущин», «Капитан-лейтенант Баранов», «Лейтенант Зацаренный» для Черноморского флота. Эти корабли и станут основными кораблями минных дивизий до массового поступления на флот новых эскадренных миноносцев типа «Новик». На них и ляжет вся тяжесть первых двух самых трудных лет «Великой» войны». По названию первого заложенного корабля серии их называли «Добровольцами».

Их строительством занимались одновременно и параллельно верфи «Ланге и сын» в Риге, «Sandvikens Skepsdocka & Mekaniska Verkstadt» в Гельсингфорсе, «Путиловская верфь» в Санкт-Петербурге, «Krupp,Frider, Germaniawerft AG» в Киле. «Maskin & Brobygnads AB» в Гельсингфорсе, 0

«W-m Crichtion & C » в Або (Турку), «Наваль» ОНЗив в Николаеве.

ТТД

Водоизмещение 750 т. Размерения 75.2x8.2x2.9 м

Воружение 2 – 75 мм, 6 – 57 мм, 4 пулемета, 3 НТА 456 мм.

С 1910 года – 2 – 102/60, 4 – 47 мм, 4 пулемета, 3 НТА 456 мм, 24 мины заграждения

С 1916 года 3 – 102/60, 2 пулемета, 3 НТА 456 мм, 24 мины заграждения Бронирования нет

Механизмы 2 вертикальные паровые машины тройного расширения 8064 л.с. немецкой фирмы Вулкан, 4 котла Нормана, 2 винта

Скорость максимальная на испытаниях – 25.05 узла Дальность плавания 2200 миль на экономичном ходу.

Экипаж 5 офицеров и 90 человек команды.

13 октября 1905 года эсминец «Охотник» зачислен в списки судов Балтийского флота, в марте 1905 года заложен на судоверфи завода акционерного общества "В. Крейтон и Кo" « W-m Crichtion & Co» в Або, параллельно на соседних стапелях с эскадренным миноносцем «Всадник». Спущен на воду в январе 1906 года, дата приемных испытаний – июнь 1906 года.

До 27 сентября 1907 года классифицировался как минный крейсер. Прошел капитальный ремонт корпуса в 1911-1912 годах на заводе акционерного общества "Крейтон и К°"« W-m Crichtion & Co» в Санкт-Петербурге с заменой трубок на всех котлах.

Принимал активное участие в боевых действиях во время 1-ой мировой войны.

14 августа 1915 года при постановке минного заграждения в районе Люзерота подорвался на мине заграждения противника, но остался на плаву и самостоятельно прибыл на базу для устранения повреждений.

Второй подрыв на мине 13 сентября 1917 года стал для него трагическим.

«Охотник» на выходе в море.

А что с ним случилось – до сих пор толком не знает никто. Прошла февральская революция – продолжается Великая война, корабли уходят в море, продолжают воевать, но умирать не хочет никто. Не понятно за что. За Веру? За Царя, За Отечество? Непонятно.

В воздухе пахнет грозой. Власть имеющие принимают порой противоречивые, как правило, популистские решения. Бывшая Российская империя шатается как колос на глиняных ногах.

Пытаясь оставаться вне политики (мы воюем), Балтийский флот все глубже затягивается в нее.

Трагический случай гибели «Охотника» – маленькая крупица из общей череды неприятностей и катастроф, последовавших в этот сложный для страны и флота год.

Целью данного исследования не является исследование всего периода. Этот период является лишь фоном для описания гибели эскадренного миноносца и далеко не худших людей, показавших пример храбрости и самопожертвования своей жизнью ради спасения жизней своих товарищей.

Можно лишь предположить, что произошло на корабле. Возможно дело было так:

Корабль возвращался в Аренсбург из обхода восточной кромки минных заграждений в Ирбенском проливе 13 сентября 1917 года. До берега и причалов оставалось миль 20. В такое время команда собирается покурить, где-нибудь в заветрии. Матросы и сверхсрочники скорее всего костерили командование минной дивизии, выгнавшей корабль в осенний, холодный сентябрьский день с утра в море. Все хотелось вернуться поскорее. Скоро должен был открыться м. Церель.