Чудесная пестрокрылка - Павел Мариковский

В пустыне всюду царит весеннее оживление: буйно растут травы; каждый день распускаются новые цветы; всюду ползают насекомые, ящерицы, черепахи; стаи журавлей тянутся на родную северную сторону.

Как же паучки-хищники смогут жить вместе? Ведь взрослый паук — одинокий хищник и решительно никого не терпит даже вблизи своего жилища. Весь мир для него разделяется на тех, кого следует бояться, и тех, на кого можно нападать.

Но проходит несколько дней, и паутинка пустеет, а от паучков не остается и следа. Они все куда-то исчезли, расселились. Как же все это произошло?

Летом, когда пустыня выгорает и становится блеклой и безжизненной, на солончаках зеленеют солянки. Издали они выделяются темными пятнами на покрытой солью снежно-белой поверхности земли. В таких местах нетрудно найти норы паука тарантула. Они довольно крупны, диаметром в несколько сантиметров, и совершенно отвесно опускаются вниз. Возьмем карманное зеркальце и направим в нору солнечный луч. Глубоко под землей внезапно вспыхнут и загорятся ярчайшим блеском два маленьких огонька, начнут искриться и переливаться радужными тонами. Топнем ногой. Огоньки мигнут, погаснут на мгновение, чуть переместятся в сторону и вновь загорятся. Это глаза тарантула так сильно отражают свет.

Из норы показался тарантул.

Приходит время, и норы тарантулов начинают исчезать, с каждым днем их становится все меньше. Оказывается, они закрываются сделанными из паутины колпачками. К паутинной ткани колпачка прилепляются мелкие частицы почвы, палочки и соломинки. Поэтому вход в нору становится совершенно незаметным. Приспособление хорошее и делается не зря! В это время самки тарантула изготовляют свой единственный кокон и нуждаются в строжайшем покое. Вот коконы сделаны, колпачки открыты, и вновь светлый солончак запестрел темными дырочками нор.

Кокон тарантула почти такой же величины, как и кокон каракурта. Но в нем всего только триста — семьсот паучков, а так как он у тарантула единственный, то потомство этого паука почти в десять раз меньше, чем у каракурта. Оболочка кокона тонка, как папиросная бумага, никакой мягкой обкладки нет, и он туго набит яичками.

Теперь внимание самки занято только своим единственным детищем. Она все время греет его на солнце: в тепле из яичек скорее разовьются паучки. И действительно, не проходит нескольких дней, как в коконе уже копошится розовая масса паучков.

Вот почему оболочка кокона такая тонкая. Ведь кокону недолго выполнять назначение домика, зимовать в нем паучкам не придется, а чтобы успешнее прогревать на солнце кокон, совсем не нужна и даже вредна теплоизоляционная прослойка.

Самка ни на минуту не расстается с коконом, все время носит его за собой, привязав нитями к брюшку, и не отлучается из норы. Незначительная тревога — и тарантул падает на дно норы. Он поворачивается головой к входу и, выставив сильные передние ноги и широко раздвинув в стороны ядоносные крючки, готов вступить в бой с любым, кто посмеет переступить порог жилища.

Незначительная тревога — и тарантул принимает позу угрозы.

Теперь понятно, почему самка тарантула имеет только один кокон: паучки не брошены на произвол судьбы, их оберегает мать, они не подвержены многочисленным опасностяй, как паучки каракурта, и поэтому их может быть меньше.

Вскоре самка становится еще более беспокойной, расширяет шов кокона, расправляет его и проделывает в нем несколько отверстий. Паучки, уже окрепшие и потемневшие, поспешно вылезают из кокона, взбираются на туловище матери и облепляют ее со всех сторон.

Наконец пустой кокон брошен на дно норы. Теперь самка совсем не похожа на паука — это какой-то бесформенный клубок копошащихся паучков, из-под которого лишь кое-где выглядывают крепкие полосатые ноги. В этом клубке столько маленьких тарантулов! Видимо, им тоже придется как-то расселяться, потому что тарантул — настоящий хищник и не выносит ничьего соседства.

После того как паучки выбрались из кокона, норы тарантула пустеют и самки с паучками куда-то исчезают.

Что же происходит с паучками каракурта и тарантула? Может быть, есть что-либо в книгах о том, как расселяются каракурты и тарантулы? Но в книгах этот вопрос обходится молчанием.

Ну что же! Придется нам разрешать эту загадку. Начнем с каракурта.

В надежде разгадать тайну вооружимся терпением и с лупой в руках посидим у кучки паучков. В многочисленном их обществе царит спокойствие. Паучки слабо шевелят ногами. Иные совсем неподвижны.

Но что это за паучок, суетливо бегающий в сторонке? Иногда он принимает причудливые позы. Вот он подбежал к высокой былинке, забрался на самый кончик листика, что-то там долго ищет, спустился вниз, вновь поднялся. На самой верхушке листика он как-то странно изогнулся, вытянувшись на ногах и приподняв кверху брюшко. В этой позе паучок весьма забавен. Из конца брюшка поднимается тоненькая ниточка. Она удлиняется, пока конец ее не зацепился за ближайший кустик верблюжьей колючки. Словно почувствовав закрепление нити, паучок быстро проносится по натянутой паутинке к кустику. Пока он взбирается выше, по его следу — паутинной нити — уже бегут двое других паучков. На конце веточки паучок опять застывает в забавной позе. Снова появляется ниточка. Но куда она зацепится? Ведь кустик — самый высокий среди поля травинок. К тому же он на небольшом бугорке. Однако у паучка имеется в запасе другой прием. Внезапно съежившись, он бросается вниз, но не падает. Влекомая воздухом паутинная нить тянет его. Паучок плавно плывет в воздухе. От него к кустику тянется вторая ниточка паутины; внезапно у самого кустика она отрывается[6], и, подхваченный легким ветерком, паучок исчезает в голубизне неба, сверкнув на солнце серебристым отблеском паутинной нити.

Паучок забрался на самый кончик растения.

Точно так же поступают другие паучки. Конечная веточка становится чем-то вроде аэродрома.

Итак, паучки каракурта отправились в воздушное путешествие. Что их ждет и куда их занесет весенний ветер?

Паучок каракурта отправился в воздушное путешествие.

Теперь последим за тарантулом.

Тут дело сложнее. Паук очень осторожен, и много времени приходится тратить в ожидании у норы, прежде чем удается увидеть следующее.

Поздно вечером едва заметной серой тенью, осторожно и неторопливо из норы выбралась самка. Потягиваясь, как кошка после сна, легко и бесшумно она поползла через траву, неся на себе многочисленное потомство. Вот она направилась вниз, прямо к реке, и, подойдя к низкому берегу, жадно припала к воде. Маленькие волны подступали к ее телу, грозя смыть паучат. Но они ничуть не испугались этого, а, напротив, дружной толпой спустились по ногам матери к воде и тоже стали пить.

Прошло много времени, прежде чем самка напоила паучат и напилась сама. Потом вместе с паучатами она побежала по берегу. Наконец она смело вступила в воду и… пошла по воде так же быстро и ловко, как по суше. Вскоре силуэт паука скрылся в ночной темноте.

Обычно, сколько ни путешествует тарантул, его конечным пунктом оказывается влажный луг поблизости от какого-нибудь водоема. Здесь тарантул долго отдыхает, затаившись в траве, а с восходом солнца приступает к совсем необычным действиям: взмахнув над собой задней парой ног, самка ударяет ими по спине, по самой гуще крепко уцепившихся друг за друга паучат, и, сбросив с себя кучку детенышей, отбегает в сторону. Паучата, оказавшись на земле, остаются неподвижными несколько секунд, потом поспешно разбегаются в разных направлениях.

Паучкам тесно на теле матери, и освободившееся на спине место сейчас же занимается другими паучатами. Снова взмах ногами, удар по спине — и другая партия паучат падает комочком на землю. Степенно ползает по лугу мать, сбрасывая с себя детенышей. Громадное, безобразное, похожее от множества паучат на шишку, тело тарантула становится тоньше, появляются контуры сильно похудевшего брюшка.

Паучкам тарантула очень тесно на теле матери.

Поднявшееся солнце припекает землю. Усталая самка, избавившись от последнего паучка, прячется в тени травы и застывает в неподвижности — это долгий и глубокий сон. Расселение молодых тарантулов закончено.

Значит, кто по воздуху, а кто верхом на матери!

Так раскрываются загадки расселения паучат тарантула и каракурта.

В одном месте ущелья Кызыл-Аус горы широко расходятся, образуя долинку, поросшую разнообразной растительностью. Здесь изобилие саранчовых и громче, чем где-либо, звучит хор сверчков и кузнечиков, летают стремительные мухи-ктыри, порхают бабочки. В тенистых уголках под камнями или кустами виднеются похожие на трубу старинного граммофона белые тенета паука-агалены. Труба переходит в тоненькую трубочку из плотной паутины, которая ведет глубоко в тенистое укрытие. Там, в полутьме, сидит, поблескивая глазами, серовато-желтый паук средних размеров.