Светоносная Змея: Движение Кундалини Земли и восход священной женственности - Друнвало Мельхиседек

Это поможет вам понять, что Единая Решетка Сознания и Светоносная Змея глубоко взаимосвязаны между собой. Единая Решетка Сознания — это своего рода матрица, оберегающая человеческое сознание и позволяющая ему проявляться на специфическом уровне, то есть как ныне свойственное человеку сознание добра и зла.

Кундалини же, или Светоносная Змея, — это энергия, которая направляет поиски человечества к отысканию этой решетки и доступу к ней. Без этой новой, специфической вибрации, создаваемой Светоносной Змеей, человечество блуждало бы во тьме и никогда не нашло путей к высшему сознанию. Великая Змея дает нам все необходимое, причем идеальным образом.

Лишь очень немногие люди напрямую связаны с этой Единой Решеткой Сознания и способны отражать ее. Для того чтобы она существовала, требуется как минимум два человека. На деле же эту решетку используют, причем сознательно, по меньшей мере 8000 Вознесенных Учителей. Лично я считаю, что в то время, пока я пишу эти строки, процессом трансформации и подключения к Единому Сознанию занято гораздо больше людей.

В обозримом будущем — и это самое важное для человеческих существ — мы как человеческая раса готовимся к глобальному сдвигу именно в направлении этой решетки сознания. Вознесение не обязательно подразумевает уход с Земли, как полагают' некоторые. Нет, это прежде всего изменение сознания или сдвиг в ментальности, связанный с тем, как человек интерпретирует Единую Реальность.

Итак, мне нужно было что-то ответить Тоту. Согласен ли я взяться за эту задачу? Немного робея, я ответил:

— Ладно, я помогу. Но я в самом деле не знаю, что делать.

— Не беспокойся, Друнвало, просто следуй указаниям своего сердца. Процедуры всегда одни и те же.

— Хорошо. Что именно мне нужно сделать? Тот без всякого промедления ответил:

— Ты должен посетить восемь майянских храмов в Мексике и Гватемале и в каждом, в специальном месте, поместить кристалл. Каждый кристалл должен быть помещен абсолютно идеально, с точностью до нескольких нанометров, иначе он не будет функционировать и все твои попытки окажутся напрасны. Мы покажем тебе, где поместить первых четыре кристалла, а что касается остальных четырех, то место для них ты должен определить сам. Прислушивайся к своему сердцу — только оно поможет тебе справиться с этой задачей.

На следующий день мне сообщили названия восьми кристаллов, сказали, что они должны быть очень высокого качества, и рассказали, где их можно приобрести в тот же день. Я тут же поспешил в известный мне магазин кристаллов и обнаружил, что покупка обойдется мне очень недешево. В то время я находился в крайне стесненном финансовом положении, но делать было нечего, и я их купил.

Вернувшись домой, я завернул кристаллы в синюю ткань и вновь отправился в комнату для медитаций. На сей раз мне сказали, чтобы я отправился к Катрине Рафаэль, с которой очень дружил в то время, и спросил у нее, для какого храма какой кристалл предназначен. Мне это показалось ужасно глупым, и я до нынешнего дня не знаю, почему я должен был спрашивать об этом именно Катрину. Неужели Тот сам не мог сказать?

Поскольку Катрина, как и я, жила в Таосе (штат Нью-Мексико), это задание не доставило мне особого труда. Я сел в машину и отправился к ней в гости. Но для Катрины этот день был необычным. Она крупный специалист по кристаллам и последнее время работала над своей первой книгой по этой специфической отрасли знаний, которая называется «Просветление с помощью кристаллов». Так вот, в тот самый день ее издатель потребовал, чтобы рукопись была у него на руках к пяти часам вечера. Поэтому, едва я появился в дверях, Катрина сказала:

— Нет, Друнвало, только не сегодня. Я слишком занята, чтобы беседовать с тобой. Уходи!

Я поднял указательный палец левой руки и сказал:

— Катрина, пожалуйста, мне нужно только пять минут.

— Умоляю, Друнвало, мне сегодня не до тебя. В любое другое время, но только не сегодня.

Но мне ясно сказали, что информацию о кристаллах — какой из них в каком храме должен быть помещен — я получу именно сегодня. Поэтому я настаивал, и Катрина в конце концов сдалась:

— Хорошо. Пять минут, и ни секундой больше.

Быстро, как только мог, я рассказал ей о восьми храмах и кристаллах и протянул лист бумаги с их названиями в той последовательности, как они были мне даны. Катрина в считанные секунды пробежала его глазами, развернула ткань, в которую были завернуты кристаллы, и, не задумываясь, стала указывать пальцем на каждый храм поочередно и называть кристалл, который ему соответствует. На каждую пару у нее уходило всего несколько секунд.

— А теперь до свиданья, Друнвало, мне нужно работать.

— Хорошо, хорошо, — заныл я, — только дай мне записать то, что ты сказала.

Оглядываясь назад на это событие, я не могу не удивляться тому, сколь поистине великое вдохновение руководило выбором Катрины. Ибо, когда я ездил от храма к храму, оказывалось, что цвет каждого выбранного ею кристалла всегда в точности соответствовал основному цвету отделки храма или цвету его энергии. Я до сих пор не понимаю, почему мне прямо не сообщили эту информацию, а послали к Катрине. Думаю, таким образом меня учили верить.

Пока я путешествовал по Мексике и Гватемале, выполняя задачу, которая имела какое-то отношение к психическим феноменам и решетке над Землей, начала разворачиваться вторая часть этой истории. Однако, прежде чем перейти к ней, я должен вернуться к самому началу.

В последней из моих прошлых жизней на Земле (1850–1890) я был женщиной, знахаркой из небольшого индейского племени в Нью-Мексико, которое называется таос пуэбло. Я помню ту жизнь в подробностях и мог бы рассказать о ней целую историю, но это выходит за рамки данной книги.

Важно то, что мой отец в то время был вождем племени, а мать была из числа тех, кого таос называли «великими душами». В сегодняшней жизни моя бывшая мать является моей старшей сестрой по имени Найта Пэйдж, а мой отец — ее ребенком, Кеном Пэйджем. Я ему прихожусь дядей, хотя разница в возрасте между нами всего четыре года. (Моя сестра на шестнадцать лет старше меня.)

В этой жизни сильный и чистый духом святой человек по имени Хуан Конча, бывший в 1985 году духовным главой племени таос, в течение более сорока лет каждый год ездил к моей сестре в Калифорнию, чтобы убедиться в том, что Найта, Кен и я не забываем своих корней. Воистину, мы нужны племени (ибо в будущем нам предстоит потрудиться ради его блага), и оно не хочет терять с нами связь.

Моя сестра пробудилась первой. Это случилось давно, в начале 1960-х годов: сразу после конфирмации племя взяло ее к себе и начало обучать по особой программе, разработанной специально для нее. Одно большое племя таос разделяется на двенадцать малых племен, и у каждого есть своя кива и свой собственный духовный путь. Подготовкой и обучением Найты занималось племя Кристального Фетиша; занятия проходили в их собственной кива глубоко под землей. Это было весьма и весьма необычно, поскольку в кива, как правило, допускались только мужчины. Но для Найты, учитывая то, кем она была в прошлом, сделали исключение и готовили ее согласно древним обычаям.

Я пробудился вторым. Это произошло в 1971 году, когда мне явились два световых шара, мои ангелы, но отправиться в племя таос для прохождения там специальной подготовки они наказали мне только в 1980 году. Я воображал, что, как только появлюсь там, племя выбежит мне навстречу и примет меня с распростертыми объятиями, но не тут-то было.

Когда я заявил, что пришел, чтобы начать подготовку по освежению своей памяти, они лишь взглянули на меня и сказали: «Отправляйся в город и жди. Мы сами придем к тебе, когда настанет час».

Спустя два года, когда я практически забыл, зачем в свое время посещал племя, мой наставник Джимми Рейна заявился ко мне домой и сказал, чтобы я отправился с ним на церемонию. Так началась двенадцатилетняя программа подготовки, где в меня вложили многие из тех духовных знаний, которыми я ныне обладаю.

Большую часть времени я обучался у сестры Хуана Конча, Крэдл Флауэр (Цветок Колыбели); она посвятила меня в секреты духовной работы племени и научила пользоваться кристаллами, фетишами и сновидениями для сотворения желаемой реальности. Всему этому я учился, живя непосредственно среди самого племени, ибо моей задачей было научиться реализовывать свою силу в повседневной, будничной жизни. Эта подготовка стала своеобразным переходом по мостику между двумя мирами, между столь различными путями жизни, и я должен был одолеть этот переход.

Пробуждения Кена мы с сестрой ждали много лет. Мы думали, что это может случиться в любой момент, но годы шли, а ничего не происходило. Кен воспитывался в католических традициях, но настоящим Богом для него были деньги. Он был очень богатым человеком — владел торговыми центрами, прогулочными катерами, ресторанами, автосалонами и так далее. Думаю, с полным правом можно сказать, что Кен был мультимиллионером и основным стержнем его мира являлся материализм.