Тайный дневник девушки по вызову. Часть 2. Любовь и профессия - де Жур Бель

Позвонила Н. во время обеденного перерыва, чтобы вволю поворчать.

– Ты знаешь, что тебе нужно, – констатировал он.

– Да не сказала бы.

– Трио.

Черт, а ведь он прав!

– У тебя есть кто-то на примете?

– А что, ты припомнишь момент, когда не было? Я вот думаю про пятницу…

– Не уверена, что доживу до нее, не забив до смерти кого-нибудь из моих коллег.

– Ты уж постарайся. Это окупит твое ожидание, обещаю.

Среда, 13 октября

Когда телефон звонит не переставая – это одно из двух: либо агентство, либо Энджел. Учитывая, что у Энджел последний катастрофический разрыв с мужчиной случился… дайте подумать… ага, четыре месяца назад, я полагаю, что это она. Проверяю телефон – действительно, так и есть.

Она перезванивает снова через считаные минуты. Я, изображая радость в голосе, отвечаю:

– Алло!

Энджел хлюпает носом, может быть, оплакивает какого-то мужика, может быть, подхватила моровое поветрие.

– Привет, как ты? Давно не виделись, – говорит она тоном стойкого оловянного солдатика.

– Неплохо, я сейчас на работе. А как ты? – спрашиваю, сопротивляясь искушению спросить: «И кто тебя на этот раз бросил?»

Потому что Энджел звонит только тогда, когда у нее дела идут скверно, а именно – когда у нее в жизни нет мужчины. Вот еще одна причина того, почему я недолюбливаю женщин: мужчина никогда не стал бы игнорировать своих друзей из-за какого-то там траха.

– Да так, ничего, справляюсь, день надень не приходится…

Я стараюсь не задавать вопросов, но история так и так выплывает наружу: очередной «он» категорически велел ей держаться подальше от его дома (и это не в первый раз). К сожалению, они живут рядом, по соседству, а она не может себе позволить переезд. Я понимаю, к чему идет дело, и пресекаю все поползновения в зародыше.

Еще одна причина того, почему я недолюбливаю женщин: мужчина никогда не стал бы игнорировать своих друзей из-за какого-то там траха.

– Боюсь, у меня в квартире просто нет места, но если я что-нибудь услышу, то, конечно, дам тебе знать.

А еще эта ее склонность подбирать то, чем я уже попользовалась, – будь то еда, книги или мужчины – не самая приятная привычка, на мой вкус. В прошлом году один бедняга, который никак не мог смириться с отказом, связался с ней сразу после меня. Их интрижка, конечно, закончилась скверно, но похоже, что это каким-то образом побудило ее еще больше цепляться за меня во время жизненных потрясений. Одному богу известно почему.

Она еще некоторое время разыгрывает из себя бедную овечку.

– Прости, милая, мне надо бежать на встречу, мы скоро встретимся и обговорим все это за кофе, ладненько?

Четверг, 14 октября

Эсэмэска от Н.: только что вернулся с мамой из «Уэйтроуз»[27] в Кингстоне, где видел ящик с ярлыком «сверхбольшие огурцы». И оказалось, что это не шутка! Унижен, подумывает податься в монахи.

Я отвечаю: «Не смей! А то мне придется самой искать, чем заняться в эти выходные».

Пятница, 15 октября

н. на работе (то есть в клубе), и мы договариваемся встретиться прямо там. Она – потрясающая штучка, говорит он мне по телефону. Единственная сложность – ей надо будет уехать рано утром.

Н. стоит в дверях клуба. Указывает мне нужное направление, и – да! – он прав, тут есть на что поглядеть: на несколько лет старше меня, джинсы в облипку, классная фигурка. Огромная грудь. Вполне понимаю, что он в ней нашел. Представляюсь ей, и она угощает меня выпивкой. Сама явно уже сделала не один заход. Надо бы за этим присмотреть. Не хочу, чтобы она чересчур перебрала.

Мы танцуем. «Scissor Sisters»[28]. Такие женоподобные, что на их фоне «Dead or Alive»[29] смотрятся как Джон Уэйн[30] со Слаем Сталлоне, занимающиеся рестлингом в реке из «Old Spice». Они мне определенно нравятся. Девушка трется об меня, а из угла за нами наблюдает Н.

Зажигается свет. Мы, пошатываясь, ковыляем к двери. Н. болтает с парочкой натуралов. Мне кажется, что в лице женщины есть что-то смутно знакомое, но заморачиваться на эту тему лень.

– Так ты собираешься везти нас домой или как? – хватаю я за руку Н. У его собеседницы на лице испуг. Он смеется и говорит: «Встретимся на улице».

Он заказал номер в отеле. Мы с ней направляемся прямо в душ. Н. наблюдает за нами, стоя в дверях. Без одежды она даже лучше. Зрелая, но не расплывающаяся. Я намыливаю ее груди, потом принимаюсь работать языком, теплая вода струится по ее животу и сбегает мне на голову.

Мы с ней направляемся прямо в душ.

Н. наблюдает за нами, стоя в дверях.

Мы вытираем друг друга и идем в постель. Н. смотрит, как я ее вылизываю. Мне не кажется, что она такая уж классная находка для трио: участвует, но не то чтобы изо всех сил старается порадовать меня. Н. укладывает нас на постели бок о бок и принимается трудиться над нами, поочередно ныряя головой меж нашими бедрами, как пчела за нектаром.

Но наша подруга явно слишком много выпила. Да и в любом случае ей скоро уходить – всего через несколько часов. Мы засыпаем, она и Н. – на большой кровати, я – на раскладушке сбоку. Я просыпаюсь под звуки животных стонов: Н. берет ее сзади.

– Хочешь присоединиться? – шепчет мне Н. через ее плечо.

– Нет, спасибо, – говорю я и снова засыпаю.

С утра времени хватает ровно на чашку чаю.

– И что, никакого тебе завтрака в постель? – шутит она. Н. высаживает ее у ближайшей станции метро и везет меня домой. Мы проводим остаток утра в полудреме, переплетаясь в моей постели.

Суббота, 16 октября

Ждала Н. снаружи надземной станции метро. Только что вернулась после встречи с клиентом в городе. Молодой человек рядом со мной оглядывал улицу в поисках автобуса, в ушах – наушники. Музыка – слишком громкая. Я похлопала его по плечу.

– Мне тоже нравится эта песня, – сказала я ему.

– Да? – Он был удивлен. – Вам нравится «Alice in Chains»[31]?

Я улыбнулась. Пусть сегодняшняя мо́лодежь тащится от своих Фреда Дерста[32], «Линкин Парк» и Аврил, черт бы ее драл, Лавин. Разбавленный водичкой «металл» для детишек. В мои салажьи времена недовольные тины среднего класса шаркали своими плохо сидящими джинсами под варианты «The Mission» и «Sisters of Mercy»[33]. Потому что, честно говоря, стиль бэгги[34] был просто чересчур жизнерадостным для наших истомившихся болью душ. Сядь, сядь, сядь рядом со мной[35]? А ну, вали отсюда!

Юноша улыбнулся в ответ:

– Когда вам в последний раз говорили, что вы – супер?

– Минут сорок назад.

Машина Н. притормозила у бордюра.

– Красивая одежка, – заметил он, пока я садилась. – Когда подъезжал, подумал: ну не может быть, что ты и есть та милашка в платьице.

– Ты меня уже в нем видел.

– Правда? – Мы как-то провели денек в Беркшире, на яхте у его друга. – Ну, это было давно. И ты в любом случае здорово выглядишь.

Зашли ко мне на чашечку кофе. Он пролистывал мои журналы. Я сняла туфли и положила ноги к нему на колени. Мы начали было возиться, но от его прикосновений у меня возникло странное ощущение, почти щекотное. У меня вот-вот должны были начаться месячные, и легкие касания казались неприятными. Но и грубых мне не хотелось.