Медовый месяц на Ледяной планете. Рух и Харлоу (ЛП) - Диксон Руби

Я… ох. Мое дыхание учащается, и я думаю о том, как сильно мне понравилось чистить его член, хотя в этом не было необходимости. Возможно, я с любовью потратила на это слишком много времени, и у него в голове появились идеи. Или, может быть, он просто скучает по моим прикосновениям так же сильно, как я скучаю по его. Что бы это ни было, я не собираюсь жаловаться.

— Рух, — выдыхаю я, убирая пряди волос с его лица. — Где ты собираешься меня мыть, детка?

Он бросает на меня лукавый взгляд, от которого у меня перехватывает дыхание, а затем прижимает теплую тряпку прямо между моих бедер.

Я извиваюсь от ощущения ее на своих интимных местах. Там хорошо, тепло и влажно, но это не то, чего я там хочу.

— Ты хочешь сказать, что я грязная девчонка?

— Очистить Хар-лоу, — мягко говорит он, протирая тряпку взад-вперед. От трения я становлюсь еще влажнее, и я не могу оставаться на месте. Не тогда, когда он так близко к моей киске и когда он говорит таким низким, голодным голосом. Он собирается свести меня с ума от желания. Рух на мгновение задумывается, затем отбрасывает тряпку в сторону. Он обхватывает рукой мои бедра и притягивает меня ближе, пока его лицо не касается моего живота.

Затем он рычит и перекидывает одну из моих ног через свою руку, раздвигая мои бедра.

Я взвизгиваю от удивления, протягиваю руку вперед и хватаюсь за его рога для равновесия. Однако он не останавливается, просто тянет меня вперед, пока моя нога не оказывается на одном плече, а моя киска практически у него перед лицом.

— Рух, — хнычу я. Мой пульс, кажется, бьется между моих бедер, тепло разливается по моему телу… и все же он все еще не прикасается ко мне. — Достаточно ли я чиста для тебя? Или тебе нужен более тщательный осмотр?

Он задумчиво смотрит на мою киску, а затем поднимает палец, чтобы провести по моим складочкам.

— Поцелуй Хар-лоу, — бормочет он, поднимая на меня взгляд. — Да?

Он хочет поцеловать мою киску? Засунуть туда свой рот? Э-э, как будто мне вообще нужно дважды подумать.

— Да, — подбадриваю я. — Да, да. Все эти поцелуи.

Моя пара издает низкий горловой голодный звук. Сжимая мои бедра, он просовывает свое лицо между моих бедер и лижет меня там. Я стону, крепко держась за его рога, когда он стонет от удовольствия и приближается, чтобы попробовать еще раз. Он все еще такой высокий, когда сидит вот так, что мне приходится вставать на цыпочки, чтобы правильно расположиться у его губ. Когда он переносит свой вес, я угрожаю свалиться в огонь.

— Рух, — выдыхаю я. — Подожди, подожди.

Рух смотрит на меня снизу вверх, его глаза темно-синие от возбуждения, его рот влажный от моих соков. Даже когда я смотрю на него сверху вниз, он облизывает губы.

— Давай войдем в пещеру. — Я указываю на наш дом неподалеку и изображаю дрожь. — Здесь холодно. Здесь негде прилечь.

Он смотрит на нас, моргая, и ему как будто требуется мгновение, чтобы понять, где мы находимся. Я верю в это. Если бы он повалил меня на песок, чтобы трахнуть, сомневаюсь, что мне было бы все равно, когда он снова прикоснется ко мне ртом. Но он притягивает меня ближе, чтобы быстро поцеловать в ложбинку между моих бедер, затем опускает мою ногу. Он поднимается на ноги, и это единственное предупреждение, которое я получаю, прежде чем он хватает меня и перекидывает через плечо.

Затем, задрав задницу в воздух, он несет меня обратно в нашу пещеру.

Я смеюсь.

— Такой нетерпеливый, что даже не даешь мне пройтись, да? Я знаю, как это бывает.

— Поцелуй Рух, — говорит он мне, похлопывая меня по заднице, а затем лаская ее. Забавно, что у него небольшой словарный запас, но с помощью этих двух слов он способен сделать меня еще более мокрой. Я извиваюсь в предвкушении на его твердом плече, и он снова трется о мою ягодицу. Должно быть, ему нравится держать меня под рукой, потому что он урчит от удовольствия, его кхай громко мурлычет, а затем он погружает пальцы в мою расщелину.

О боже. Неожиданное прикосновение заставляет меня взвизгнуть от удивления, и когда его грубые подушечки пальцев касаются входа в мою сердцевину, я стону. Наверное, я звучу нелепо, издавая все эти звуки, но здесь нас никто не услышит.

— Ммм, поцелуй Рух, — снова говорит он, его пальцы погружаются глубже в мой влажный жар.

— Значит ли это, что ты собираешься поцеловать меня там? — спрашиваю я, тяжело дыша. — Потому что, если так, я согласна с этим.

Он несет меня в пещеру, мир качается вокруг меня, и я держусь за него изо всех сил. Трудно сосредоточиться, особенно когда его пальцы глубоко внутри меня. Это самое эротичное, сбивающее с толку чувство, но мне это отчасти нравится.

Он делает паузу, а затем его пальцы покидают мое тело, и я готова просто заплакать от того, как сильно я нуждаюсь в их возвращении. Я протестующе хнычу, и он ставит меня на ноги, его взгляд прикован ко мне. Пока я смотрю на свою пару, Рух подносит мокрые пальцы ко рту и облизывает их.

— О, — выдыхаю я. Тепло разливается по моему животу. Мой кхай мурлычет в ответ на его. После нашего первоначального резонанса он мягко гудит, когда я чрезвычайно возбуждена или когда я чувствую сильные эмоции. Прямо сейчас он гудит, удовольствие пульсирует во мне. Есть ли что-нибудь более эротичное, чем наблюдать, как мой партнер слизывает мой вкус со своих пальцев?

Рух наклоняется и целует меня. Медленно. Нежно. Я закрываю глаза, очарованная абсолютной нежностью поцелуя. От его прикосновения. Учитывая, что совсем недавно это был дикий человек, который почти всю свою жизнь был предоставлен самому себе, он невероятно осторожен со мной. Я никогда не чувствую себя неловко или под угрозой. Я всегда чувствую себя в безопасности, лелеемой и такой чертовски любимой в его объятиях. Его язык касается моего, и я тянусь к нему, желая обвить руками его шею и ненадолго раствориться в его рту. Но мой пара хватает мои руки в свои и не позволяет мне обвиться вокруг него. Вместо этого он опускается на колени на наши спальные меха — холодные от неиспользования — и тянет меня за собой.

Что ж, меня не нужно долго убеждать. В тот момент, когда я сажусь, он мягко толкает меня на спину и скользит между моих бедер. Очевидно, что он хочет продолжить — поцелуи, которые он начал снаружи у костра. Я убираю его густые, растрепанные волосы с лица, такая полная любви (и вожделения) к этому мужчине.

— А я-то думала, что ты устал от меня, — шепчу я. — Иногда я могу быть настоящей идиоткой, не так ли?

Он прижимается ртом к внутренней стороне моего бедра, пробегаясь губами по моей коже.

— Рух целует Хар-лоу.

— Пожалуйста, сделай это. — Я раздвигаю для него ноги, поощряя его своими действиями. — Целуй меня сколько хочешь. Хар-лоу любит твои поцелуи. И твой рот. — Я провожу пальцами по его губам. — Рот. Это твой рот.

Он покусывает мои кончики пальцев.

— Поцелуй.

Я хихикаю.

— Верно. Извини. Не отвлекайся от поцелуев прямо сейчас. Никаких словесных игр, просто поцелуи. — Я прижимаюсь к нему, и когда он перекидывает мое бедро обратно через плечо, я не могу сдержать легкого стона предвкушения, который вырывается из меня. Хочу ли я его? Хочу ли я больше поцелуев в самую чувствительную часть моего тела? Хочу ли я, чтобы его язык проникал между каждой маленькой складочкой и ласкал мой клитор? О, черт возьми, да, я абсолютно уверена. Я издаю нуждающийся звук в своем горле, когда запускаю руки в его волосы. — Поцелуй, пожалуйста. Поцелуй.

Рух рычит так, что это абсолютно собственническое требование, и мои пальцы на ногах поджимаются в ответ. Боже, мне нравится, когда он становится собственником моей киски. Он наклоняется и утыкается носом в мой холмик, его губы скользят по моим складочкам, прежде чем он раздвигает их и широко разводит мои ноги для своих «поцелуев». Его язык скользит по моей киске, а затем он лижет меня с яростной, голодной интенсивностью так, что дыхание вырывается из моих легких. Я ошеломлена его потребностью — и моей. Он ненасытен, моя пара, его рот и язык свирепо ласкают мои чувствительные места. Я задыхаюсь с каждым облизыванием и лаской, голод быстро нарастает.